Книга мёртвых
Шрифт:
За его спиной прозвучали первые выстрелы, но по отчаянным крикам цыган Петрош понял, что их схватка безнадежна. Порождений муло нельзя было убить, как и нельзя было воспротивиться своей судьбе. Петрош шаг за шагом отступал. Деревянный держак в его руках был бесполезен против этих сил зла. Сейчас у цыган оставалась одна надежда на спасение.
— Бегите! — крикнул Петрош своим соплеменникам. — Сражаться с ними бессмысленно! Мы должны отступать!
Но шум битвы заглушил его слова. По-прежнему раздавались выстрелы. Один из мужчин, осмелившийся ударить исчадие ада дубинкой, упал
Остолбеневшие цыгане замерли на месте. Медленно, но неуклонно им приходилось отступать. Ужас в их душах нарастал. Под телами зомби на земле что-то зашевелилось, и только что убитый цыган поднялся, глядя на своих собратьев остекленевшими глазами.
— Рафаэль!
Чудовищный вопль наполнил воздух, раскаленной иглой впиваясь в сердца людей. Затем цыгане побросали оружие и, повернувшись, бросились бежать. Но некоторые настолько оцепенели от страха, что живые мертвецы успели добраться до своих жертв.
Одним из них был отец Петроша. Его брат Рафаэль, павший под ударами чудовищ, убил его…
— Могу поспорить, что он где-то рядом, — прошептала Вероника, поворачиваясь. Я отчетливо чувствую его приближение, но…
Я кивнул. Улица по-прежнему была пуста. Либо кобольд со своей магией ошибся, либо… Мог ли Гурчик ошибаться? Я не знал, что делать, но понимал: в любом случае сейчас лучше было бы убраться отсюда.
— Ну ладно, — шепнул я Веронике. — Вскоре он появится тут. Замани его на место встречи. Это будет легко, если он примет тебя за ту девушку, которую уже пытался убить.
Вероника, закатив свои прелестные карие глазки, раздраженно фыркнула.
— Слышь, хватит уже тут чушь нести, — пропела она своим мелодичным голосом. — Ты что, за придурка меня принимаешь? Хорош трепаться!
Я вздохнул. Внешность кобольда могла обмануть кого угодно, но вот его словарный запас…
— Ах, Роберт, — тут же прошептала девушка дрожащим от страха голосом. — Пожалуйста, помоги мне, умоляю тебя! — Видимо, кобольд вновь прочел мои мысли.
— Прекрати дурачиться, Гурчик.
Впрочем, ему удалось доказать мне, что он прекрасно мог копировать поведение того, кого изображал, и я немного успокоился, решив, что обмануть голема будет нетрудно.
— Ну, я пошел, — сказал я. — Жду тебя в лаборатории. Ты должен заманить его в стальной цилиндр и, прежде чем он станет опасен, спастись бегством через смотровое окошко. Я закрою цилиндр и… — я хлопнул в ладоши, — он очутится в ловушке.
— Ну что, высказался? — проворчала Вероника. — Поторопись. Наш приятель где-то совсем близко. Либо он стал невидимым, либо…
Крышка канализации рядом с нами, взлетев в воздух от невероятно сильного удара, упала на мостовую. Я инстинктивно отпрянул в сторону, увидев, как над краем люка появилась изъеденная кислотой лапа, покрытая пузырящейся жидкостью. Гурчик тоже отпрыгнул, и с его губ сорвался крик — вопль испуганной до смерти девушки. Когда голова голема показалась из канализации, я уже отбежал от люка на довольно большое расстояние. К тому же я знал, что сейчас внимание голема будет направлено только на Веронику.
Добравшись до переулка, где стоял дом, в подвале которого находилась лаборатория, я оглянулся. Похоже, Гурчик неплохо справлялся со своей задачей. Конечно, он немного переигрывал, но зрелище было довольно эффектным. Вероника, спотыкаясь и падая, спасалась бегством от ужасного монстра. Время от времени она начинала визжать от ужаса. Но прежде чем голем успевал добраться до нее, она вновь поднималась на ноги и бежала дальше. Если бы я не знал, что Гурчику на самом деле не угрожает опасность, то бросился бы беспомощной девушке на помощь, но сейчас все мои мысли занимало только одно: мой план должен сработать.
Я невольно ухмыльнулся. Если все пойдет так, как задумано, то я избавлюсь сразу от двух проблем — и от голема и от Гурчика. Хотя я был уверен, что сейчас Гурчику не до меня и он вряд ли читает мои мысли, я все же заставил себя не размышлять на эту тему. Если жалкий кобольд обо всем догадается, он наверняка не выполнит своего обещания и предпочтет перейти в пятое измерение.
Добравшись до подвального окна, я забрался внутрь. Воздух здесь был сырым и застоявшимся. Я вздрогнул, вспомнив обо всех ужасах, с которыми столкнулся в этой лаборатории. Впрочем, сейчас было не самое подходящее время для воспоминаний. Нужно было приготовиться к приходу голема и Вероники. Достав из кармана пальто свечи, я расставил их по углам комнаты и зажег. Затем я осмотрел полки и отыскал пузатую зеленую бутылку с широким горлышком. В бутылке была какая-то мутная жидкость. Я посмотрел на этикетку, на которой крупным неровным почерком было написано «калиевый щелок». Ну что ж, по крайней мере, это лучше, чем нашатырь. Вытащив пробку, я вылил щелок в умывальник. И тут я услышал на улице тяжелые шаркающие шаги и тихие крики. Они были уже здесь! Так быстро!
Мужчины в ужасе отпрянули. Четверо цыган уже были мертвы, но восстали из мертвых, чтобы поохотиться на своих собратьев.
Петрош, не в силах выносить это чудовищное зрелище, качал головой и шептал какие-то слова, непонятные для тащивших его за собой мужчин. Его отец, вставший во главе армии мертвых, поднял руку и поманил Петроша.
— Иди сюда, сын мой! — насмешливо прохрипел он. — Иди сюда, давай обнимемся. Я прощаю тебя! Иди сюда!
Казалось, Петрош готов был подчиниться приказу отца, но братья не отпускали его запястий, толкая юношу прочь от зомби…
За спиной послышались вопли. Лида, подбежав к Петрошу, с рыданиями бросилась в его объятия.
— Вы что, с ума сошли? — рявкнул один из цыган, когда другие женщины и дети подошли к ним. — Бегите! Спасайтесь! Почему…
Его глаза расширились от ужаса. Все остальные, остановившись, оглянулись. Из темноты, словно пение безумного хора, донесся нарастающий вой. Этот звук повергал их души в пучины отчаяния, пресекая все мысли о сопротивлении. С другой стороны костра из ночной тьмы вышли новые зомби. Их мертвые тела с поднятыми руками двигались к безоружным людям. Они уничтожали жизнь, сея вокруг себя смерть.