Книга о букве
Шрифт:
Арамейское письмо дало начало не только еврейскому алфавиту, но и другим письменностям, существовавшим и порой существующим по сей день в Сирии, Иордании, Палестине, на Синайском полуострове, в Аравии. Это — пальмирское, сирийское, набатейское и ряд других письмен. Из арамейского письма прямо пли через дополнительные письмена-посредники современные грамматологи выводят письмена, которыми писали в древности народы Средней Азии (согдийцы, парфяне, хорезмийцы, парсы-огнепоклонники), арабское письмо, ныне одно из самых распространенных в мире, многочисленные письмена народов Индии, Центральной и Юго-Восточной Азии, Индонезии и, наконец, грузинский и армянский алфавиты!
Арамейская ветвь финикийского письма оказалась очень «плодовитом». Гораздо уже круг распространения третьей, после древнееврейской и арамейской, ветви — южноарабской.
Но что самое удивительное, особый геометрический стиль южноарабского письма находит соответствие в греческом алфавите. Значит ли это, что письмо в Южной Аравии — потомок не финикийского, а греческого письма? Споры об этом не прекращаются и по сей день. Есть и другие гипотезы происхождения южноарабской письменности. Согласно этим гипотезам, она происходит не из финикийского, а из протосинайского или какого-либо другого семитского письма, что вырастали, «как грибы после дождя» во II тысячелетии до н. э. Иными словами, финикийское письмо — не «отец», а родной (или даже двоюродный) «брат» южноаравийского. Если же права «греческая гипотеза», то тогда финикийское письмо приходится ему «дедом». Ибо греческий алфавит, вне всякого сомнения, произошел из письма финикийцев. Он дал начало четвертой — и последней — ветви финикийского письма.
Греческая ветвь оказалась не менее «плодовитой», чем арамейская. Греческое письмо легло в основу латинской азбуки (через алфавит этрусков) и нашего славянского письма, алфавита коптов Египта, а также письмен многих других народов мира. Но дело не в одной «плодовитости». Грекам удалось сделать решающий шаг в развитии современного письма: превратить его в алфавит, в азбуку.
Глава пятнадцатая. Кто первый сказал «а»?
Подобный рассказ о гипотезах, спорах, доводах сторонников той или иной точки зрения занял бы целую книгу. Такая книга, надеемся, будет написана. Мы же, не касаясь деталей споров, обратимся к сути дела. Сторонники той или иной гипотезы приводят различные данные, стремясь доказать спою правоту. И данные эти, как правило, относится ко внешнему сходству знаков греческого алфавита, финикийского письма и других письменностей.
Например, сторонники «вавилонской колыбели» алфавита выводят угаритские клинописные знаки из аккадской клинописи, на основании формального сходства, затем из угаритских клиньев производят знаки финикийского письма. Сторонники «критской колыбели» (автором этой гипотезы является знаменитый Артур Эванс) находят, что четырнадцать из двадцати двух знаков финикийского письма почти полностью совпадают со знаками линейных письмен острова Крит, Известный археолог Флиндерс Питри считает, что почти все древние письменности Ближнего Востока (финикийская, греческая, протосинайская и др.) развились из геометрических меток, которые с доисторических времен употреблялись во всем Средиземноморье, ибо метки эти удивительно похожи на знаки первых алфавитных письменностей. На основании сходства знаков доказывают свою правоту сторонники «египетской колыбели» алфавита. Причем, один берут знаки-иероглифы, другие — знаки иератического письма, третьи — демотического, а четвертые полагают, что нерасшифрованная протосинайская письменность является «промежуточным звеном» между иероглифами Египта и финикийскими знаками. На внешнем сходстве знаков финикийского и греческого письмен со знаками оригинального письма, так называемых рун, которыми писали древние германцы и скандинавы, основываются сторонники «нордической», северной, колыбели алфавита.
По внешнее сходство знаков еще ни о чем не говорит. Особенно, если эти знаки имеют условную, геометрическую форму. Изобрести можно знаки любой сложности, но, как правило, на практике употребляются в качестве букв в основном простые формы: кружок, крестик, черточка, треугольник, квадратик и т. п. Их легко писать и запоминать.
Школьники зачастую придумывают «свое» письмо, обычные буквы зашифровывают условными значками. И, как правило, эти значки имеют большое сходство со знаками древнейших письмен — финикийского, протосинайского и т. п. Разумеется, не потому, что эти письмена «повлияли» на вновь изобретенное письмо, — а просто потому, что в основу последнего, как и письмен, распространенных в предполагаемых «колыбелях алфавита», положены простые геометрические знаки. Голландский исследователь Гроот провел любопытный эксперимент. По его просьбе девятилетняя девочка изобрела «свой» алфавит из двадцати шести знаков. Эти знаки сравнили со знаками древних письмен. Оказалось, что семь из них полностью совпадают с финикийскими знаками, а остальные похожи на синайские, критские и кипрские письмена!
В настоящее время считается доказанным, что греки заимствовали свое письмо от финикийцев. Об этом говорят и предания самих греков, и названия греческих букв, и внешняя форма знаков. К греческому алфавиту восходят, прямо или косвенно, все остальные алфавиты мира. Значит, «последнее звено» алфавита — письмо древних греков — известно, известен и его прототип — письмо финикийцев. Значит, вопрос заключается в том, чтобы найти, в свою очередь, прототип финикийского письма. И здесь высказано множество различных гипотез, названы разные «адреса» — Крит, Двуречье, Египет, Синайский полуостров, Сирия, Палестина, Малая Азия, перечислено чуть ли не десяток «прототипов». И такое разнообразие невольно рождает вопрос: а правомерна ли сама постановка проблемы? Можно ли решить чисто внешним, формальным сопоставлением вопрос о происхождении финикийского письма?
«Если в дискуссии в области истории письма привлекаются дюжины различных мнений, основанных на формальных признаках системы, становится подозрительным само основное предположение, — справедливо пишет профессор Гельб. — Когда ттет согласия в том, какая из систем письма послужила прототипом для другой системы, скорей всего знаки этой системы не заимствованы со стороны, а являются результатом свободного и произвольного выбора форм». Внешний анализ — изучение формы финикийских знаков — не даст точного «адреса», вернее, он породил несколько «адресов», причем все они неточные. Гораздо важнее обратиться к внутренней структуре финикийского письма.
И когда это было сделано, анализ дал очень интересные результаты. «Финикийский алфавит», поименованный так почти в любой книге, посвященной письму и его истории, на самом деле является не алфавитной, а слоговой системою письма!
На первый взгляд такое утверждение кажется странным. В самом деле: о каком слоговом письме может идти речь, если финикийцы вообще не знали знаков для гласных и писали одними согласными? Разве не очевидно, что у финикийцев был алфавит, только неполный, «однобокий», где буквы передавали только согласные? Греки же, переняв искусство письма у финикийцев, ввели знаки, и для гласных, и создание алфавита было, наконец, завершено… И все-таки финикийское письмо было слоговым!
Протобиблская надпись на спатуле.
Мы рассказывали о клинописных системах письма, о слоговых знаках, употреблявшихся аккадцами, шумерами, хеттами, жителями Элама. Знаки эти могли передавать и открытые, и закрытые слоги. Сочетание звуков «согласный + гласный», «согласный + гласный + согласный», «гласный + согласный», — все эти комбинации передавались клинописью.
В хеттском иероглифическом письме, как вы помните, существовали знаки только для первого типа: сочетания «согласный + гласный», т. е. открытых слогов. По такому же типу строились письменности жителей древнего Средиземноморья: кипрское, кипроминойское, линейное письмо А и Б острова Крит. Фразу «Там бывает шумно» с помощью клинописного силлабария можно записать в виде знаков-слогов: «там»-«бы»-«ва»-«ет»-«шум»-«но». В системах, где употребляются только открытые слоги (а к этим системам, помимо «эгейских силлабариев», относятся слоговые письменности, изобретенные Букеле, Секвойей и др.), эта фраза будет записана иначе. Стечение согласных не допускается, а единичный согласный превращается в слог путем добавления гласного звука. «Та»-«ма»-«бы»-«ва»-«е»-«те»-«шу»-«му»-«но» (подчеркнуты «лишние» добавленные гласные). Кстати сказать, именно таким образом записываются японцами с помощью слоговых знаков «капы» иностранные имена (ведь в «кане», кроме носового «н», все остальные знаки передают открытые слоги). Так фамилия автора этой книги была транскрибирована в Японии как «Ко-н-то-ра-то-фу», фамилия Добрушин — «То-пу-ру-цу-н» и т. п. (в японском не различаются «д» и «т», «б» и «п», нет шипящей «ш» — отсюда — «искажения» иноязычных имей и географических названий).