Книга о Небе
Шрифт:
«Да, случаются ужасные вещи, но ты не беспокойся, Бог обязательно поможет. В мире нет ничего страшного», — слышалось мне в пении прекрасного сопрано.
Когда я понял, что эти слова мне уже доводилось слышать когда-то, голос пропел:
«Бог указывает душе различные пути. В душе у каждого Бог ведет свою работу».
«Этот мир — в лоне у Бога, и страшного в нем нет. Из всех путей Бог укажет тебе великий путь», — прозвенело высокое сопрано и затихло. Но когда из моей груди непроизвольно вырвался глубокий вздох, сопрано зазвучало снова, как
Мне показалось, что слова эти запечатлелись в моей душе, что они ободрили меня, и я решил не поддаваться слабости.
Это случилось седьмого февраля в три часа пополудни, я некоторое время мысленно был погружен в отзвуки этого пения.
Тем временем после долгого перерыва меня неожиданно посетил С., который, будучи директором банка Мицубиси, служил в его осакском филиале. Он приехал в Токио в командировку.
— Захотелось повидать вас, сэнсэй, вот и заскочил. Вижу, что вы здоровы, теперь я спокоен, — только и сказал он и уехал на своей машине.
Я проводил его до ворот, и, прощаясь, он обронил:
— А Накатани-сан тоже скончался…
Мне интересно было бы узнать, отблагодарил ли он Накатани за его благодеяния, но я смолчал.
С. был сыном рыбака из нашей деревни, но тоже окончил Токийский университет. Так как я не хотел становиться рыбаком, меня исключили из общины, и с тех пор я не имел никаких известий о своей деревне, но, кажется, из нашей деревни только мы двое — он и я — стали студентами Токийского университета.
С ним я познакомился незадолго до того, как он окончил университет. С. неожиданно явился ко мне, сказал, что хочет писать заявление о приеме на работу в банк Мицубиси, и просит стать его поручителем.
Его отец, когда мы учились в начальной школе, был одним из главных хулиганов в классе на год старше моего и жестоко издевался надо мной, поэтому мне совсем не хотелось оказывать услугу его сынку, но я знал, что его отец несколько лет назад заболел и скончался, кроме того, я слишком хорошо знал, каких тяжких трудов стоило сыну бедного рыбака окончить Токийский университет, поэтому не смог отказать ему.
В банке Мицубиси работал мой близкий друг Накатани, ходили слухи, что он станет директором, как-то он говорил мне, что в банк принимают на работу только тех выпускников университета, родители которых живы, богаты и благополучны.
У С. отец умер, он был беден, то есть у него не было никаких шансов быть принятым на работу в банк Мицубиси.
Объяснив ему это, я колебался — согласиться ли стать его поручителем, но он упорно, с жаром твердил, что все это знает, но тем не менее всю свою жизнь, начиная со школьной скамьи, мечтал во что бы то ни стало добиться поступления на службу в банк Мицубиси. В конце концов я не смог отказать ему и поставил свою подпись как поручителя на его заявление о приеме на работу.
Надо сказать, заявление он заготовил заранее, там, где должна была стоять подпись поручителя, аккуратно вписал мой адрес, и мне оставалось только поставить свою личную
Я вскоре забыл об этом, а спустя какое-то время он возник у входа в мой дом примерно в одиннадцать утра — на нем была старая форма Токийского университета, которую, похоже, он стирал сам, — и сообщил, что возвращается с устного экзамена по приему на работу в банк Мицубиси.
17
Личная печать — у каждого японца имеется личная печать с его именем, которая ставится вместо подписи.
Затем, не прошло и получаса, мне позвонил Накатани из банка Мицубиси.
— Этот С., претендент на место в моем банке, за которого ты поручился, — он твой родственник?
— Мы из одной деревни, и у нас одна фамилия, может быть, и родственник, но… я уже давно покинул нашу деревню.
— А он не марксист?
— Насчет этого будь спокоен. Думаю, он не марксист.
— В случае его недобросовестности, если он нанесет урон банку, ты должен будешь компенсировать потери — ты это понимаешь?
— Разумеется… Но об этом не беспокойся. У жителей того края устойчивая репутация честных людей.
На этом телефонный разговор прервался.
На следующий день, ранним утром, С. снова пришел к нам и громко крикнул убиравшей в саду моей жене:
— Госпожа! Меня приняли на службу в банк Мицубиси! — и, кажется, показал ей открытку. Его голос донесся до моей спальни на втором этаже, где я еще лежал в кровати.
До сих пор помню, как он весело сказал, когда я спустился по лестнице:
— Ну, теперь хорошо бы жениться на симпатичной девушке.
Два года спустя он вроде бы женился на младшей сестре своего сослуживца по банку, эта девушка была не только симпатичной, но потрясающе красивой; его друзья говорили, что она — вылитая героиня знаменитого фильма «Красавица и дикий зверь», который тогда показывали по телевизору.
«Дикий зверь» примерно раз в десять дней навещал нас, но, женившись, совсем отдалился, и я его ни разу не видел. Что касается красавицы, то она один-два раза в год навещала мою жену.
Вспомнив, что я не поблагодарил Накатани при жизни за то, что он принял в банк С., я решился посетить его в Истинном мире.
В одном из великолепных европейских зданий, выстроившихся в ряд в Истинном мире, располагался офис Накатани. Мы встретились в его личной комнате для приема посетителей, и я назвал причину, которая привела меня к нему, впрочем, его гораздо больше волновало состояние японской экономики в нашем Мире явлений.
По его словам, положение японской экономики в Мире явлений невообразимо скверное, поэтому люди с душой Истинного мира изо всех сил стараются помочь, но поскольку у представителей высших слоев Японии души испорчены богатством. Истинный мир ждет, что Бог вскоре очистит их сердца.