Книга первая – перерождение
Шрифт:
В идеале, было бы не плохо пойти куда-нибудь помощником, например, в кузницу, если она тут есть или в столярную мастерскую. Да в какую угодно, лишь бы кормили да место для ночлега предоставили. Так же это даст хорошие перспективы. С регулярным питанием и работой, я перестану быть таким задохликом и обзаведусь нормальным здоровым телом для своего биологического возраста. Второй положительный момент, я легализуюсь в городе и не надо будет больше прятаться от местной власти. Отсюда вытекают хоть какие-то перспективы на дальнейшую жизнь, а не вечное попрошайничество и жизнь в трущобах за стеной.
Кроме
Ну и последнее, у меня появится возможность подняться ещё выше по местной иерархии. Ведь основная информация, что была у меня в прошлой жизни, до сих пор со мной. Пусть я и забыл многих людей или события, но что касается профессиональных знаний и навыков, всё на месте. Навряд ли в этом мире уже знают такие дисциплины, которые я преподавал многие годы. А это уже совсем другой уровень. Возможно, мне удастся стать кем-то значимым не только в черте этого города, когда я открою миру высокие науки.
С каждой минутой, мои мысли погружались всё глубже и глубже в дискуссии с самим собой, планомерно выстраивая схему дальнейших действий и варианты их дальнейшего развития.
Вынырнул из чертогов разума не сразу, более того, мне помогли оттуда вернуться. Даже не сразу понял, что я не тот, кем являлся ещё пару дней назад, ведь в данный момент усердно пытался вспомнить, как мне добыть те или иные материалы, для реализации своих задумок.
— Я вам не помешаю? — спросил кто-то, густым басом. На что я автоматически и не глядя на собеседника, ответил, — что вы, любезный, присаживайтесь.
Глава 7
Подняв взгляд к собеседнику, увидел высокого, статного мужчину, лет пятидесяти на вид. Его голову с аккуратной причёской и коротко стриженную бороду, плотно усеяла седина. Взгляд был суров и сосредоточен, а губы плотно сжаты. Но не это сильнее всего выделялось в его внешнем виде. Он был одет в ярко-красную одежду. Красные штаны, заправленные в чёрные сапоги до колен. А также плащ, с капюшоном, до колен, из плотной ткани поверх чёрной рубахи на завязках, вместо пуговиц. Он опирался одной рукой на резной посох, что доходил ему почти до плеча, а на одном из пальцев, был золотой перстень, с массивным камнем красного цвета.
Осознание ситуации пришло в секунду. Вот он, хозяин этого парка, который не просто так огорожен оградой. А вот я, бомжеватого вида пацан, что сидит в его беседке. Тут же проскочила мысль, что если он меня сейчас прибьёт своим посохом, то скорее всего, ему и слова никто не скажет. Надо срочно включать мозги и выкручиваться из ситуации. Ведь навряд ли я смогу сбежать, как минимум не получив палкой по спине, а то и того хуже по голове, чтобы снова стать слабоумным, если вообще выживу. Ведь человек напротив меня ходит с посохом явно не из-за болезней ног или спины. По таким сразу видно, что физическая форма довольно неплохая.
— Любезный? Это оскорбление или издёвка? — спросил он, сгустив брови.
— Простите меня, мать давно умерла, а отец пьёт беспробудно. Некому было научить как правильно обращаться. — согнулся я перед ним в пояс, пока произносил.
— Допустим, а в сад пробрался, так же по незнанию? То, что сюда нет входа кроме как из башни, тебя ни на какие мысли не натолкнуло?
— Не успел хорошо обдумать свои действия. Отец продал меня его колдунству, а когда я вернулся, то подумал, что я сбежал и захотел убить за это. Я пробрался в город, но тут напали другие дети, это место единственное, куда я смог сбежать, точнее, куда за мной не погнались, — начал я приплетать ложь к правде, дабы история была как можно более жалкой, но при этом правдоподобной.
— Ты правда думал, что лучшим вариантом будет попасть сюда, а не просто и быстро и почти безболезненно погибнуть от рук отца? Неужели до тебя не доходили истории о тех, кто себе позволил даже меньшее? Стоп. Какой ещё, его колдунство? Подними голову и говори, как есть, всё что знаешь.
— Не помню почти ничего, первое что помню, как я лежу за городом в канаве, с другими людьми, но они все были мертвы. Кое как добрался до дома, а там отец, дальше всё как я и сказал.
— Совсем ничего до этого не помнишь? Ни где был, ни кто тебя купил, ни что было до всего этого?
— Нет, лишь то, что, когда проснулся, мимо проехала черная карета с гербом. Герб разглядеть не удалось, перед глазами всё плыло сильно.
— Интересно, неужели этот старый пень, снова взялся за свои эксперименты? — начал говорить мужчина, задумчиво глядя в пустоту.
— Можно я пойду? — спросил я в надежде, получить согласие, пока он в задумчивости.
— Нет, стой тут, — быстро пришёл он в себя, а дальше я увидел магию.
Когда он отпустил посох, то тот так и остался стоять без опоры. Руки поднялись до уровня груди, а затем из пальцев и ладоней, потекли струйки, бледно-голубого дыма, которые будто бы немного светились. Зашевелив пальцами, он начал управлять этим дымом, который превратился в странную, объёмную загогулину.
Вот её он и толкнул в мою сторону одной рукой. Нас разделял почти метр и в последнее мгновение, мне удалось довернуть корпус так, чтобы она пролетела мимо меня.
— Ты что, видел знак? — сильно удивившись спросил мой собеседник.
— Да, он голубой и слегка светился — не менее удивлённо ответил ему.
— А ну стой и не шевелись, это не больно и не навредит тебе. Мне теперь вдвойне интересно, — улыбнулся человек в красном и повторил свои действия.
Деваться было некуда, мне пришлось перебороть страх и замереть, закрыв на всякий случай глаза.
Практически ничего не почувствовав, кроме теплого дуновения ветра, что растеклось по всему телу, снова открыл глаза.
Оглядев себя, увидел напротив груди, еле заметное свечение, будто символ растёкся по груди и просвечивает через одежду.
— Могу тебя поздравить, ты не умрёшь сегодня от моей руки, ведь убивать магов — преступление высшей категории. Тебе повезло вдвойне, что я строго придерживаюсь законов, ибо скатится мир в бездну, если каждый из нас начнёт проявлять своеволие. Да и если узнает кто…- последнее он произнёс почти шёпотом.