Книга побед. Чудеса судьбы истории Тимура
Шрифт:
Обращайся снисходительно с каждым созданием.
Я выслушал мудрые наставления моего отца и твердо решил всегда следовать им в жизни.
Искренне или неискренне, Тимур выявляет здесь одну из характерных черт феодальной идеологии, черту, которую люди Запада метко назвали «contemptio mundi» («Презрение к миру» – трактат папы Иннокентия III). Два предмета особенно характеризуют мир – власть и золото, и о своем пренебрежении к двум важнейшим благам мира торжественно заявляет Тимур. Тимур противопоставляет власти и золоту – жизнь в мечети, но как выполнил Тимур свое обещание, видно из самой «Автобиографии».
Мой отец, амир Тарагай, ушел в частную жизнь. Я собрал весь его скот [93] и все его добро, посчитал каждую сотню баранов и отделил самцов от самок для приплода. На каждый десяток рабов, принадлежавших отцу, одного я поставил старшим.
Я отправился к амиру Кулялю. Придя к нему, я сел среди уважаемых людей, которые были у святого амира. Амир Куляль сейчас же обратил на меня внимание и сказал всем, кто сидел подле него, что с виду я кажусь человеком бедным и низкого звания, но в действительности я – очень важный человек. Амир наклонил голову и некоторое время сидел молча; перед ним лежали лепешки и халва. Он поднял голову, передал мне семь лепешек и часть халвы и сказал:
93
Любопытное указание на хозяйство феодального правителя на Востоке. Главное его богатство – скот и рабы, к количеству которых с одинаковым правом применяется десятикратное исчисление; подробности организации хозяйства Тимура даются несколько ниже, под двадцать первым годом его жизни, когда он стал совершеннолетним.
– Съешь эти семь хлебов, и ты будешь владыкой семи частей мира, ты будешь владеть всем миром.
Я удивился этим словам; пришли в изумление и все сидевшие вокруг.
Семь хлебов, полученных от амира Куляля, я отослал своему отцу, амиру Тарагаю, но он вернул их мне обратно; он сказал, что амир Куляль – святой, что непременно сбудется все, что он предсказал.
Я спрятал хлебы: это было для меня началом благоволения Аллаха.
Однажды отец мой, амир Тарагай, отправился к амиру Кулялю, тот сказал ему:
– Поздравляю тебя с тем, что Аллах даровал тебе такого сына, как твой Тимур.
Он дал моему отцу немного пшеницы и изюма и велел ему сосчитать все зерна и ягоды. Отец насчитал всего-навсего триста семьдесят штук. Амир сказал моему отцу:
– Вот из этого числа можно узнать о численности твоего потомства.
Я опять спрятал у себя зерна, какие святой амир Куляль дал моему отцу; богатство мое все возрастало.
Я рассказал своей матери обо всем, что случилось. Мать воздала благодарность Аллаху и сама отправилась к амиру Кулялю. Тот сказал ей:
– Женщина! Сын твой будет владыкою всего мира, триста семьдесят потомков будут могущественны, семьдесят потомков будут правителями.
В его потомстве может быть и больше правителей, если только он будет строго следовать шариату Посланника Аллаха и не оскорблять его чистого духа.
Мать по возвращении рассказала мне все, что слышала от святого амира Куляля, и я твердо решил всегда, во всех случаях жизни, строго следовать всем велениям шариата.
Эпизод об амире Куляле слагается из трех моментов: 1) откровения амира самому Тимуру, 2) его отцу Тарагаю и 3) матери Тимура; он полон агиографически-сказочных мотивов: 1) пророчеств, 2) символизации пророчеств, 3) магии чисел.
Предмет пророчеств однообразен: владычество над миром и многочисленность потомства – два величайших дара Аллаха, из тех, какие только могут выпасть на долю «правоверного». Семь лепешек символизируют семь частей света, составляющих весь мир; триста семьдесят ягод изюма и зерен пшеницы олицетворяют триста семьдесят потомков Тимура. Магия чисел сводится к пророческим предикатам таких чисел, как «семь» и «семьдесят».
Динамика
Я возмужал, стал силен и пристрастился к охоте [94] .
[Чудесное спасение Тимура на охоте за козами]
Однажды, охотясь, я гнался верхом за козой. Мне встретился на пути овраг шириной в пять аршин и глубиной в четыре аршина. Я не в силах был сдержать коня, а тот напряг все силы и перепрыгнул овраг, но достал до противоположной стороны лишь передними ногами, а задние повисли над обрывом. Я быстро соскочил с коня, который тут же упал в овраг.
94
Охота – школа войны, по меткому выражению Чингисхана, суррогат войны, обычное занятие амиров и богадуров в интервалах между военными действиями. Охотились обыкновенно верхом за сайгаками (степными антилопами), дикими козами, лебедями, гусями, утками, перепелками; охотились с охотничьими птицами – соколами, орлами, ястребами и т. д.
Спутники поблагодарили Аллаха за чудесное спасение моей жизни. Никто из них не мог перескочить разделявший нас овраг: мне пришлось пешком перебраться на ту сторону, где оставались мои спутники, и там уже сесть на другого коня.
Мы поехали дальше, но скоро пошел сильный дождь, превратившийся затем в хлопья снега, – поднялась снежная буря. Мы потеряли надежду благополучно вернуться домой и стали готовиться к смерти.
Однако скоро мы заметили вдали какие-то черные предметы. Мои спутники думали, что это чернеют холмы, но я ударил коня и быстро проскакал расстояние верст в восемь, отделявшее нас от далеких пятен. Приблизившись, я увидел свет и различил в темноте юрту, сплетенную из камыша, в которой и укрылся от вьюги.
После, когда я стал амиром, я в благодарность за спасение моей жизни освободил хозяина юрты со всем его родом от уплаты дани и щедро наградил его за гостеприимство в такую трудную для меня минуту.
Эпизод с охотой на козу окружает очень реальный момент из жизни Тимура, его необыкновенное личное удальство ореолом магии: Тимур совершает на охоте подвиг, которого не в состоянии совершить ни один из его товарищей-сверстников.
Я сильно заболел. Меня лечили всякими средствами, но ничего не помогало: семь суток я не ел, не пил и лежал весь в жару; в это время окружавшие меня нашли у меня рану на руке между пальцами. Все плакали, думая, что я скоро умру, плакал и я сам; но скоро у меня появился аппетит, и я стал выздоравливать.
Однажды, когда я в комнате отца моего, амира Тарагая, сидел за чтением суры Корана «Табарак», предо мной неожиданно явился сайид с длинными волосами и сказал мне, что я буду великим владыкой. Я тотчас рассказал отцу о том, что видел.