Книга пяти колец. Том 5
Шрифт:
– Быстрее! – глухой голос отдал приказ, и сразу раздались тяжелые удары. Судя по всему, пытались выбить дверь.
Это не мое дело, если я не приведу помощь, город может погибнуть, так что не время отвлекаться на благородные порывы спасти всех. Этой мантрой я успокаивал себя, пытаясь понять, что тут происходит.
– Оставьте бедный храм в покое, – удивительно спокойный голос раздался из глубины двора.
– Отдавай все ценное, и твой храм останется в покое, – мои глаза привыкли к темноте, и я увидел неприятную компанию из десятка мародеров, подсвеченную одиноким фонарем, висящим у ворот. Самое хреновое –
Стук дорожного посоха о камни дорожки сопровождался мелодичным позвякиванием колокольчиков. А уличное отребье продолжало ломать дверь.
– Да что вы возитесь! У него там такой куш, что все богачами станем! – торопил своих людей вожак с неоднократно перебитым носом.
Два звероватого вида мужика обрушивали свои топоры на дверь с каким-то лютым остервенением. Вожак в это время закурил самокрутку, которую пустил по кругу, судя по довольным возгласам, там был какой-то легкий наркотик.
– Не портите дверь. Я сейчас открою, – вновь раздался этот голос, сопровождаемый перезвоном колокольчиков.
– Ну давай быстрее, а то сами выломаем.
– Иду я, иду.
Колокольчики стихли, и через несколько мгновений на пятачок, освещенный фонарем, вышел худой долговязый старик с повязкой на глазах. По его движениям видно было, что его звенящий посох – это палка для ходьбы.
Словно шакалы, мародеры начали его обступать со смешками. А тот лишь стоял и благостно улыбался. Сердце защемило от боли, я вспомнил как такие же уроды пусть и мельче глумились надо мной. Откуда-то из глубины души поднималось холодное пламя гнева. Я хотел сломать каждого из них. Втоптать в мостовую, заставить просить прощение у старика. Не знаю какое усилие воли мне пришлось приложить, чтобы не рвануть в бой прямо сейчас. Когда бешенство спало, я почувствовал вкус крови во рту. В ярости я прокусил себе губу.
– Сынки, если вы хотите помолиться моей госпоже, то вам лучше прийти утром. Сейчас не ее время, – старик стоял, опершись на посох и положив руку на статую каменного змея, свернувшегося в клубок.
– Старик. Где сокровище, которое принесли сюда вчера паломники, – вожак резко перебил старика.
– Оно в обители госпожи.
– С дороги, – один из мародеров попытался отпихнуть старика с дороги и тихо осел, держась за живот. Молниеносный удар посоха заставил здоровяка обгадиться, судя по возгласам его товарищей. А дедуля знает, что делает, вот только один он их не потянет. Демоны! Я так не могу! Сдерживаемый гнев играючи смел все барьеры воли.
Мы рванули одновременно. Толпа грабителей на одинокого старика, и я ему на помощь. Вот только я остановился от непередаваемого ужаса, словно налетел на стену. Каменная статуя змея расправила свои кольца и нависла над одиноким монахом, закрывая его, словно курица цыпленка.
– Госсспоже не нравится, когда в ее дом лезут воры, – голос старика стал устрашающе шипящим, а голова змеи двигалась вслед за посохом. – Что же вы, такие ссссмелые мышшшшата, затаилиссссь. – Он сделал шаг, а посох очертил круг. – Бегите, мышата….
Один из мародеров всхлипнул и тут же, повинуясь посоху, голова каменного змея врезалась в незадачливого вора, разрывая его тело в клочья. Ну и мерзость. От такого зрелища у уличного отребья не выдержали нервы, и они рванули врассыпную, вот только змей умел охотиться и сам. Старик махнул посохом, и, словно выпущенная стрела, огромная каменная туша, вскрывая мостовую, начала охоту на мышей. Финал этой охоты был один и тот же, мгновенный рывок, и каменные челюсти разрывают очередное тело. Когда остался последний вор, он встал на колени и начал молиться, перемежая молитвы всхлипами и стонами. А змей раскачивался над ним, словно играя, каменная пасть распахнулась и уже готова была сожрать беднягу, как слепец махнул посохом, и тварь безмолвно уползла на свое законное место – охранять вход перед маленьким святилищем.
– Мышшшшонок, можешшшшь бежать. Беги быссссстро и рассссссскажи всссссем, что трогать дом госссспожи – плохая идея. Змеи любят вкуссссных мышшат.
Стоило вору осознать, что он остается живым, как он с воплями благодарности рванул с места, даже не пытаясь подняться на ноги. Когда я в последний раз так пугался? Наверное? Да нахрен! Никогда я так не боялся! Ни когда в фавелах я попал в перестрелку банд, ни когда на меня напал псих с мачете! Гребанный иррациональный ужас держал меня даже сейчас, кто знает, что у этого старика в голове.
– Подойди ко мне, храбрый мальчик, – голос старика почти перестал шипеть. Глубоко вдохнув, я задержал дыхание на несколько секунд и выдохнул. Шаг за шагом я шел к этому слепцу, который негромко выстукивал посохом по мостовой, – Помочь старику в такое время, – его губы растянулись в улыбке, и он протянул мне руку. Тело само взялось за предплечье – по римскому обычаю. Стальные пальцы старика впились в мою руку. – Ты боишься. Боишься до ужаса, но контролируешь себя. Хорошо. Зачем ты тут?
– Уважаемый, мне надо выбраться из города, – а зачем – это не твое дело, старик.
– Госспожа любит смелых и честных. Ниже тебе не пройти, туда подходит отряд чужаков. Я помогу тебе, – старик начал говорить шипящим голосом, но с каждым словом его голос все больше становился снова тем самым спокойным голосом. – Иди за мной, ты сможешь оказаться сразу за храмовым кварталом.
Старик провел меня извилистыми тропами через храмовый двор. Глаза все больше и больше привыкали к темноте. Пока мы шли по саду, я отовсюду слышал шуршание и шелест, которые заставляли меня нервничать. Лишь когда ветер разогнал тучи и луна осветила все вокруг, у меня по коже начали бегать целые стада мурашек. Надпочечники вырабатывали адреналин в промышленных масштабах.
Мы шли по сплошному ковру змеиных тел…
Глава шестая. Борьба за власть.
Выбраться из города оказалось куда сложнее, чем я думал. То тут, то там вспыхивали короткие схватки, и мне пришлось двигаться змеиными тропами. Твою ж мать! От воспоминаний о змеях меня передернуло. Когда этот старец вывел меня в какой-то переулок, я поклонился ему, а после того, как потайной ход закрылся, стоял, прислонившись к стене, и пытался продышаться. Все тело колотило от озноба. Что тут творится? Как гребаная статуя могла двигаться словно живая? “Мать змей защищает свои храмы.” Опять этот голос в голове. “ А тебе стоит поторопиться, пауки не будут ждать”.