Книга странствующего друида
Шрифт:
Странствующий друид не боится ни одиночества, ни компании, но ищет глубокой и полной связи с миром. Путь этот требует целеустремленности в поисках древних и современных знаний и понимания, что именно заставляет душу открыться. Не все древнее сегодня верно, и не во всем современном присутствует связь с миром. Нам нужно отказаться от слепого следования древним практикам и вместо этого искать личные смыслы на собственном духовном пути. Странствующий друид учится добросовестно следовать за вдохновением, руководствуясь тщательными исследованиями и практической мудростью. Обретение новых знаний – это ответственность в первую очередь перед самим собой, и я надеюсь, что эта книга поможет вам на пути.
В конце каждой главы мы несколькими штрихами набросаем образ странствующего друида – любопытного и очаровательного,
Она закрывает книгу, и пальцы ее пробегаются по обложке. Слова энергией пульсируют в ее сознании. Она размышляет о делах давно минувших лет, о деяниях предков и тех чудесах, что видели их глаза. Она делает глубокий вздох, полная осознания, что никогда не перестанет учиться. И неважно, откуда берутся знания: из прочитанных книг, личного опыта, рассказов друзей или встреч с незнакомцами. Она смотрит в окно и видит дрозда, исполненного dubh – друидической черноты. Он сидит на ветви древнего дерева, озаренный светом заходящего солнца. Деревня затихает в преддверии ночи, и птица заводит вечернюю песню. Друид кивает своим мыслям и возносит молитву богам, чтобы те даровали благословение на работу и поиск знаний. А затем уходит на кухню, чтобы заварить чай.
Глава 2. Вдохновение-Авен
Автором символа Авен принято считать участника друидического Возрождения Иоло Моргануга, жившего в XVIII–XIX веках. На нем изображены две косые линии и одна прямая. Современные друиды добавили к нему изображение трех точек, которые можно интерпретировать как вспышки света или три капли зелья из котла богини Керидвен. Помимо прочего символ отображает тройственную природу друидических Путей: барда, овата и собственно друида. Он не относится к крупицам тех древних знаний, что мы имеем в своем распоряжении, а относительно нов. Друиды со всего мира активно его используют, невзирая на личное отношение к Иоло и его работам.
Первое письменное упоминание Авен появляется в «Истории бриттов» монаха Ненния, написанной на латинском языке приблизительно в 796 г. н. э. Вот этот фрагмент: «Талхайарн Отец Муз [11] (Tad Awen) добился успеха в поэзии». К сожалению, больше в этом памятнике о рождении Авен ничего не говорится. Возможно, дальнейшие исследования смогут пролить свет на эту любопытную отсылку.
Обычный перевод валлийского Awen – текучее вдохновение, поэтическое прозрение. Понять, что это такое, можно лишь потянувшись к природной энергии, растворенной в мире вокруг нас, а также увидев энергию собственную. Это значит открыться самому себе, собственным духовным силам и узреть – глубоко и полно – те связи, что оплетают все сущее. Лишь эта открытость позволяет нам обрести божественный дар – вдохновение. И неважно, от кого он исходит: от небожителя, от природы… Мы черпаем вдохновение в том, на чем сконцентрированы на своем пути.
11
«Отец Муз» в этом случае – метафора, дань классическому переводу титула. Иногда его лишь транслитерируют: «Тад Авен». Очевидно, что в валлийской традиции вместо мусических божеств выступает именно Авен. – Примеч. пер.
Для существования Авен необходим проводник. Невозможно вдохновиться, если ты закрыт, а для открытости необходима некая форма отношений: будь то с раскатами грома, поющим дроздом или благосклонным божеством. Вдохновение по сути своей циклично: мы открываемся и отдаем, а взамен получаем то же самое от кого-то (или чего-то) другого. Когда мы отпускаем сомнения, купаемся в потоке Авен, ощущаем вдохновение не просто вспышками, а постоянно. Оно живет в нас самой сутью вещей. Разумеется, стоит соблюдать некоторые границы. Не стоит терять голову и погружаться в непрерывный экстаз и слияние со всем миром. Да, мы могли бы перевести Awen одним словом, но тем самым загнали бы себя в рамки. Переводить нужно, учитывая контекст или имея на руках какое-то описание происходящего. Но излишний буквализм ведет лишь к творческой слабости и невозможности увидеть общую картину. Действительно, Авен означает «текучее вдохновение», но знаем ли мы, что такое вдохновение на самом деле?
Одна из трактовок – озарение, внезапное, как гром среди ясного неба. Но существует и множество других. Вдохновение – это не просто что-то, что случается с нами. Мы взращиваем его, вступая в отношения с миром. Мы не служим пассивной игрушкой в руках капризной музы, а добиваемся ежесекундного состояния вдохновленности через сопричастность. Воистину, Авен – это форма связи, что-то неизмеримо большее, чем бытовое, скоротечное «Ага!». Дословно переводя Awen как вдохновение, мы теряем самое важное: идею пронизывающих и соединяющих все сущее незримых нитей. Озарение здесь – лишь вторичный продукт причастности токам Вселенной.
Когда соприкасаются души, возникает энергия, в которой и таится могучая сила вдохновения. Когда мы осознанно позволяем душе взаимодействовать с окружающими, вдохновение покоряется нам, и мы следуем за ним в каждом своем действии. Оно перестает казаться чем-то преходящим и стихийным. Но для этого нужно желание вступить в близкие отношения с миром и глубокая осознанность.
Эта описание может показаться очень похожим на постулаты восточных учений. Да, осознанность занимает важную нишу в азиатских философских школах. Но я абсолютно уверена, что это качество появилось в тот момент, как человек встал на путь самопознания. Возможно, его развитие было важной частью древних друидических практик, которые затеряны в глубине веков. Неважно, черпаем ли мы вдохновение в восточных религиозных традициях или в трудах Ницше и Платона, если делаем это не бездумно, с оглядкой на собственный образ мысли. Ни у кого нет исключительного права на мудрость.
Осознанность тесно связана с Авен: когда мы отдаем себе отчет в собственной связи с миром, понимаем свое место в нем, тогда работаем с ним, пребывая в гармонии. Мы становимся его неотъемлемой частью и обретаем понимание, что каждый наш поступок влияет на всю экосистему. Такая осознанность в восточном стиле порождает внутреннюю дисциплину и может стать великолепным наставником, который научит, как расширить сознание и больше узнать о самом себе. Подобным образом стоит изучать и другие полезные практики, свойственные религиям и философским школам. Уверена, древние друиды, как и современные их преемники, обожали читать о чужеземных верованиях и обсуждать философские проблемы.
Культурные заимствования в современном язычестве – популярная тема для разговора, и над этим тоже стоит серьезно поразмыслить. Нам действительно стоит проявлять осторожность, перенимая чужие практики и традиции, особенно не зная их специфики или просто не спросив разрешения. Однако посмотрим, например, на буддизм. Будда провозгласил, что просветления может достичь каждый. Оно доступно всем – и неважно, какой ты нации или каково твое прошлое. Потому-то и существует столько разных скульптурных канонов самого Будды. Будды-толстяки Китая; гигантские будды Индии, стоящие на худых ногах; полулежащие будды Мьянмы; сидящие будды в храмах Шри-Ланки, высеченные из цельных скал; изящные бронзовые статуэтки будд Японии и так далее. В каждой стране будды разные, так как Будда – в каждом отдельном человеке, да и сам когда-то им был. В буддийской традиции Ваджраяна есть даже женщина-Будда, и зовут ее Тара.
Впоследствии вы поймете, что у друидизма много общего как с другими религиями поклонения природе по всему миру, так и с различными философскими школами. Мы можем найти в них источник вдохновения, позволить им изменить свое восприятие и видение мира, чтобы сместить фокус внимания с самих себя на мир вокруг. Это и есть Авен.
Авен – это искра, вспыхивающая от взаимодействия с миром, полное вовлечение в его процессы. Мы живем не в пузырях с непроницаемыми стенками, а в мире – видимом и невидимом. Когда перестаем думать, что существуем сами по себе, мы понимаем значение каждой доступной нам связи, и это вдохновляет жить соответствующим образом. Вдохновение – душа и сердце друидизма.