Книга судеб
Шрифт:
Далее на половину страницу шло жизнеописание этого деятеля, затащившего меня в Зазеркалье, его научные труды и суть эксперимента, в ходе которого он погиб, так и не воскреснув. Интересно, завлекательно и вполне чиатемо, оценил я. Янка имеет вполне определенный литературный талант и по праву считается звездой харьковской журналистики.
Пальцы от холода околели, я одним глотком опрокинул в себя кофе и зашел в квартиру, рухнув на кровать тещи. Так…Что тут еще…В дальнейшем Красовкая обещает продолжить серию статей о мистических загадках нашей малой родины и ждет от читателей комментариев и новых историй. Свои пожелания и предложения следует присылать по адресу…Тут был дан адрес редакции, далее самой рабочий телефон самой Красоовской.
Я тяжело вздохнул, сворачивая газету, уставившись задумчивым взглядом в стену. Кажется, опять мне не везло, влазил в какую-то очередную авантюру. Призрак в метро, неожиданная встреча с журналисткой, ну почему мне не живется спокойно?
Схватил мобильник и набрал номер редакции. После десятка настойчивых призывных гудков, трубку сняли. Миловидный елейный женский голосок вежливо поздоровался:
– Добрый день, редакция газеты “Вечерний Харьков”. Мы вас слушаем…
– Здравствуйте,– проявил я вежливость, которое, как известно, главное оружие вора,– мне бы услышать Яну Красовскую, журналистку,– зачем-то уточнил я.
– Мы все тут журналистки,– обиженным голосом проворковала деувшка на том конце провода.
– Да, конечно, извините!
– Ничего страшного,– великодушно простила та меня. – Янусик! Тебя к телефону, очередной кавалер…– раздалось по ту сторону трубки.
Почему она решила, что я кавалер? Поморщился, нервно закуривая сигарету, выходя на балкон. После небольшой паузы в трубке раздался запыханный голос Янки.
– Красовская слушает!
– Доброе утро, Яна, я прочитал вашу заметку о зеркалах и господине Вышицком, готов поделиться дополнительной информацией…
– Очень интересно,– процедила журналистка холодным тоном,– что за информация?
Меня смутило ее отношения. А с другой стороны, если подумать, то чего я хотел? Чтобы она кинулась со мной навстречу босая и неукрытая? Она меня не помнит, не знает про зеркала, про Божену…Она в другой реальности живет, в другом Зазеркалье, а таких, как я ценных источников информации ей звонит по сорок раз на дню, в основном мечтая при личной встрече заглянуть ей под коротенькую юбку.
– Я не встречаюсь ни с кем для получения любой информации,– уточнила девушка,– если вы хотите что-то рассказать, то пишите на электронную почту.
Янка продиктовала мне адрес “мыла”, который, впрочем, и без того был в газете. В трубке раздались короткие гудки. На том конце провода отключились.
– Черт!– выругался я, заходя обратно в квартиру. Кот Кекс требовательно гонял по кухне пустую миску с едой, требуя положенный завтрак.
Что делать? Может бросить все к чертям и попытаться забыть?
Чисто механически допил кофе, накормил прожорливое животное серого цвета шотландской породы, раздумывая над происходящем.
Какие-то странные призраки, погони неизвестных за ними – все смешалось в кучу. И все бы ничего! Плюнуть и забыть, тем более, как сказал когда-то пан Вышицкий я умею разрывать завесу между мирами, но главное, что меня беспокоило – это то, что тень в метро видел и Мишка, а значит надо было разбираться во всем, с головой бросаясь в очередную авантюру. Но при скудных возможностях инженера с Турбоатома, я вряд ли насобираю много информации…А вот, если уговорить Красовскую помочь, как тогда, в Зазеркалье, то, возможно, из этого и будет толк. Как там сказал тот крепыш в метро? Надо было сразу идти в Театральный? Что у нас в Театральном?
Я включил ноутбук и набрал поиск. Открылось почти полмиллиона ссылок. Да, Дворкин, информации не початый край!
А Янка? Ну и что, что не захотела встретиться…В конце-концов, я помню где она живет, еще по Зазеркалью. Бросил взгляд на часы в уголке монитора. Впереди до вечера была еще куча времени! Так что, дерзай, Дворкин, читай, вникай, может и найдешь какую-нибудь ценную информацию.
Но ценной информации было немного. Интрнет пестрел разными яркими рекламами в сонвном эротического характера, а при слове мистика в строке поиска вообще сходил с ума и выдавал мне на гора целую кипу адресов колдуний и ворожей, клятвенно заверяющих в своей собственно всесильности и могуществе, способном сокрушить основы мироздания.
Единственное полезное, что я узнал, это была история о загадочном инциденте в харьковском метро, когда несколько мужчин отчетливо видели прыгающего под поезд призрака-самоубийцу. В потемках они приняли его за живого человека, а потом и вовсе вызвали спасателей, дабы достать труп, параллизовав таким образом главную транспортную аретирию города на несколько часов бесплодных поисков.
Глянул на часы, показывающие половину третьего. Совсем скоро придут Эльвира Олеговна и Мишка со школы, Светка с работы и мне будет не вырваться. Я открыл телефон, коротко написал, что Митрофаныч – начальник производственно технического отдела завода, где я работаю, совсем озверел, дергает меня в отпуске, так как надо срочно подготовить пакет документов, вернусь поздно, к ужину не ждите, и отправил жене.
Накинул на плечи теплый пуховик и выскочил под пронизывающий до костей северный ветер. Добираться до дома Яны от меня было недолго даже общественным транспортом, но я настолько торопился, что решил вызвать такси. Да и мерзнуть на продуваемой всеми ветрами остановке не хотелось в ожидании троллейбуса.
Хмурый, молчаливый таксист домчал до перекрестка Гвардейцев Широнинцев и механизаторской за рекордное время, объехав все возможные пробки только ему известными закоулками, за что получил честно заработанные пятьдесят гривен и десятку сверху.
Я не знал, что скажу Красовской при встрече, вспомнит она меня или сочтет очередным психом, преследующим красавицу журналистку, но смело поднялся на четвертый этаж к черной металлической двери под номером №36. Все было тут точно так же, как и в моем Зазеркалье. Тот же подъезд с выкрашенными зеленым стенами, тот же домофон, темный зев глазка и коляска под панелью со счетчиками. Вздохнул и нажал кнопку. За дверью раздалась заливистая трель, способная пробудить мертвого. Потом еще и еще раз, подождал для верности минуту и снова позвонил.
– Чего трезвонишь тут?!– соседняя с Яниной дверь приоткрылась и из приоткрывшейся щелочки выглянуло сморщенная старушка со стрекозьими очками в пол морщинистого лица .– Вы вообще к кому?
– Я к Яне Красовской,– замешкался я на секунду, придумывая убедительный ответ, чем вызвал еще большое подозрение у бдительной пенсионерки,– я ее друг…
Бабка хитро прищурилась, представляя, наверное, себя в этот момент какой-то киногероиней из дешевого детектива, вроде “Она написала убийство” и съехидничала: