Книга темной воды
Шрифт:
— Не надо, – перебил я его, – я все знаю…
— Да? – он замолчал. – Но вы не знаете главного. Я, кажется, понял, почему она приходит к вам.
— Говорите.
— Такое уже было однажды. Я читал об этом. Должно быть, Анне, как раньше Катрин Курцхерт, ведьме, умерщвленной священной инквизицией в четырнадцатом веке, удалось договориться с потусторонними силами. Она жаждет занять высокое место в иерархии духов зла и планетных гениев. И ей не хватает малого — список ее злодеяний слишком короток. Вы понимаете?
— Вы отдаете себе отчет… — начал я.
— Послушайте, – повысил голос Боровский, – я знаю, что говорю. Я давно живу в этом мире, где все зыбко и необычно. У меня, может быть, недостает способностей, чтобы стать настоящим магом, но все, что происходит в этой или иной реальности, я знаю досконально. Я изучил такую кипу книг по этой тематике, что вам и не снилось. К тому же, я знаю Анну. Я знаю, на что она способна.
— Я тоже знаю Анну.
— Но не с этой стороны. Послушайте, у вас, ведь, был ребенок. Не так ли?
— Девочка, – пробормотал я. Наша дочь умерла в младенчестве. От короткого мига ее появления на свет и быстрой смерти у меня остался на сердце глубокий рубец, который так никогда и не зажил. Я до сих пор помнил синие глазки, смешной носик кнопкой, пухленькие ручонки с маленькими пальчиками.
— Она умертвила ее, – сказал голос в телефоне, – я знаю, это звучит страшно, но она отравила ее. У нее просто не было другого выхода. Тогда ей было это нужно. Она сразу перешла на иную ступень силы. А теперь она пришла, чтобы забрать вашу душу. И она это сделает, если ее не остановить.
— Вы просто псих! – взорвался я. – Не звоните сюда больше!
И швырнул трубку на рычаги. Сердце колотилось, как бешеное. А в душе медленно-медленно поднимался черный ужас. В каких безднах я обретался большую часть жизни? В каком чудовищном мраке существовал? Куда меня погрузила моя жена — ведьма?!
Мне внезапно показалось, что в квартире я не один. Я резко обернулся. И увидел ее снова. Она ползла от двери своей комнаты. От пентаграммы. На теле ее теперь появились длинные красные рубцы — кто-то охаживал хлыстом ее бедра и спину. Она двигалась, как похотливое животное, медленно, облизывая языком кроваво-красные губы. Анна выбралась из самых глубин ада, осознал я, пришла, чтобы забрать мою душу.
— Ну что же ты медлишь? – я пошел ей навстречу. – Вся моя жизнь была посвящена тебе. Я отдал тебе все, что у меня было — свою молодость, свой талант. Я хотел простых вещей — жить с тобой, любить тебя, растить наших детей. И что ты сделала со мной? Растоптала, превратила в прах все мои надежды. А теперь явилась, чтобы взять последнее, что еще согревает меня, дарит мне вдохновение — мою душу?
Последнее слово заставило ее встрепенуться. Она повела носом, будто принюхивалась. Присела. И стала крутить головой. Я понял, что она не видит меня, не может видеть, но зато может чувствовать. Что всякий раз, как Анна появлялась здесь, она действовала по наитию, тянула руку не ко мне, а к моей душе, которую ощущала и стремилась забрать.
В каждом человеке живет эта бесконечная белая сила. Нужно только уметь почувствовать ее. Она тлеет в душе, когда мы спокойны, но может разгореться настоящим пожаром, выплеснуться наружу, когда нам требуется помощь.
Я сделал еще один шаг, взял ее ледяную ладонь и прижал к своей груди. Она вся встрепенулась, заверещала, радуясь. Я увидел, как зубы ее сделались мелкими острыми клыками, а рот, как у хищной рыбы.
— Ты хочешь мою душу, – сказал я, – я всю свою жизнь любил только тебя. Если тебе нужна моя душа, бери.
Я до сих пор не знаю, что произошло. Но из моей груди вдруг хлынул яркий свет. Ее отбросило к стене. И я увидел, как медленно выступают из мрака две массивные крылатые фигуры. Они схватили извивающееся на полу серое тело моей жены-ведьмы за предплечья, и взвились с ним вверх. По потолку забегали белесые сполохи. В комнате стало светло, как днем. А потом все стало так же, как прежде.
Я присел в злополучное кресло, прислушиваясь к себе. Я ощущал умиротворение. Не было ни страха, ни сомнений, ни страданий. Кто-то там вверху, кто наблюдает за нами и помогает нам в трудную минуту, привел мою мятущуюся душу в гармонию.
Что случилось только что?! Я вспомнил, как хотел расстаться со своей душой. Ради нее. Отдать ей последнее, что у меня еще осталось. И как появились из мрака эти двое, с крыльями. Посланцы света? Ангелы?! В свое время я узнаю, что ожидает нас всех там, за чертой смерти. В свое время… Но не сейчас. Стала ли моя сердечная жертва ее гибелью или все было предрешено заранее? Не знаю. Сейчас я просто сидел в кресле и улыбался. Мои чувства к умершей жене стремительно истончались, таяли. Мне казалось, теперь я знаю все для того, чтобы просто жить, и радоваться этой жизни.
Маленькая Наденька смеялась. Ее любимым развлечением было хватать меня за бороду и тянуть на себя. Я не возражал. Потому что для меня ее радость являлась самым большим подарком.
— Опять играете? – спросила Таня.
— Играем, моя милая, – Надюша очень кстати выпустила бороду. Я обнял свою жену и крепко-крепко прижал к себе.
— Пусти, черт здоровый, – она ткнула меня кулачком в грудь, – раздавишь.
— Если бы ты только знала, как я вас обеих люблю, – сказал я, – ты даже себе представить не можешь как…
Меня уже нет
— Что с тобой стало?! – Лидия попятилась, закрываясь от меня ладонью, словно от этого пустого жеста я мог исчезнуть. – Что с тобой стало? Посмотри… на себя… Тебя уже нет…
— Что со мной стало… — проговорил я и уставился на свои руки. Они дрожали перед помутневшим взором, паутинная пелена мешала мне их видеть. Ясности не было теперь ни в чем — ни во взгляде, ни в мыслях. И даже чувства мои терялись в бешеной амплитуде переживаний — от накатывающей внезапно тоски до безудержного восторга.