Книга теней
Шрифт:
Тёмку назвали господином впервые, и он растерялся. А я, понимая, что Геннадий Адамович шутит, поспешил пересказать старику историю, услышанную от Алекса. Не было смысла ходить вокруг да около, время поджимало, всякие предисловия оказались бы лишними.
Михеечев разволновался. Едва я умолк, старик несколько раз громко причмокнул, из чего я сделал вывод, что у него вставная челюсть, а затем начал растирать морщинистой рукой щеки. Растирал их долго, сосредоточено, трогал шею, вставал, ходил по кухне, снова садился.
– Внук,
– Праправнук.
– Ну да, ну да. Задачку вы мне задали, ребятки, – проговорил Михеечев. – Ох, задачку. Сами-то вы, где живёте?
Мы назвали свой адрес, после чего Геннадий Адамович попросил озвучить номер школы и даже номер нашей районной поликлиники.
– Тогда подытожим, ребятки. Ты – Виктор Лопаткин, а ты, стало быть, Артём Лопаткин. Ясно-ясно! Ещё мне требуется ваше отчество и даты рождения.
– Зачем, Геннадий Адамович?
– Так надо, иначе не получится у нас с вами разговора, ребятки. Извините.
Пожав плечами, мы выложили о себе требуемые сведения. А Михеечев продолжал нас удивлять. Попросил выйти на улицу, подождать его у подъезда минут пятнадцать.
– Я позову вас, если всё подтвердится, – сказал он, выпроваживая нас на лестничную площадку.
– По деду давно дурка плачет, – выпалил Тёмка, когда мы вышли из подъезда. – Назовите дату рождения, номер школы, номер поликлиники, ещё бы отпечатки пальцев попросил оставить и анализ крови сдать. Точняк, Витёк, старикан в маразме. Ему больше ста лет. Жесть! Зря прокатились.
– Не факт. Он просил его подождать.
– Ну жди до второго пришествия, он, наверное, забыл про нас и спать завалился, а мы как дураки здесь до вечера проторчим.
– И всё-таки предлагаю чуток подождать.
– Как хочешь, – Артём сунул руки в карманы и начал пинать смятую жестяную банку.
Геннадий Адамович вышел во двор четверть часа спустя. Подошёл к нам, потрепал меня по волосам и, подмигнув Тёмке, сказал:
– С вами полный порядок, ребятки, вы действительно Артём и Виктор Лопаткины.
– А вы думали мы Веня и Феня Петровы?
Михеечев погрозил Тёмке морщинистым пальцем.
– Соседка с верхнего этажа работает заведующей в нашей районной детской поликлиники. Я с ней связался, она подняла ваши амбулаторные карты. Всё совпадает.
– Для чего столько суеты, мы вам сразу сказали кто мы и откуда, или есть основания нам не доверять?
– Доверяй, но проверяй.
– И как, проверили? – Артёма начал напрягать разговор с чересчур подозрительным стариком, да и я постепенно раздражался.
– Геннадий Адамович, теперь можно с вами поговорить или вас ещё что-нибудь интересует?
– Я хочу видеть Алекса Полякова.
– Это невозможно, он ногу подвернул, ему ходить трудно.
– Я никого не тороплю, поправится и, милости прошу к себе в гости, чаем вас напою, конфетами угощу. А пока, ребятки, бывайте, – Михеечев развернулся, а Артём заорал:
– Стойте! Геннадий Адамович, мы с Алексом приедем к вам через часик, идёт?
– Договорились, – кивнул старик и скрылся в подъезде.
– Я фигею, Витёк, это полный жесткач! Алекса ему подавай.
– Зачем про Полякова наврал, Алекс не сможет с больной ногой сюда приехать.
– Забудь про Алекса, нам надо узнать у старика про книгу, и сделаем мы это без помощи Полякова.
– Каким образом, ты же слышал, что он сказал.
– Слышал я его бредни, но кто мешает заменить настоящего Алекса Алексом ненастоящим, а?
– Не понял.
– Сейчас поймёшь, – Артём достал телефон, набрал номер и знаком показал мне, чтобы я помалкивал. – Привет, Серёга! Я. Ну да, в Москве, а ты тоже не уехал? Послезавтра? Класс. Слушай, Серёг, нужна твоя помощь, можешь подъехать на улицу… – Тёмка назвал адрес и довольно закивал. – Жду. Давай, пока.
– Колись, в чём дело?
– Ты Серого, что ли, не знаешь, с его врожденным талантом врать всем и каждому он запросто выдаст себя за Алекса Полякова. А чего, старик хотел увидеть праправнука друга, он его увидит. Введем Серого в курс дела, всю правду, конечно, не расскажем, но так в общих чертах, – Тёмка потер ладони. – Витёк, положись на меня.
Серёга Крутинин примчался к дому Михеечева через пятнадцать минут. Артём сразу взял быка за рога, сказал, что надо зайти в гости к одному старикану и выдать себя за праправнука некоего Андрея Полякова. Далее Артём рассказал о книге заклинаний, не забыв упомянуть, что это часть розыгрыша, суть которого Серёге знать необязательно.
– Ты главное выдавай себя за Алекса, не забывай хромать, у тебя больная нога, ну и на вопросы старика отвечай бодряком. Импровизируй на ходу.
– Кого ты лечишь, Тёмыч. Я врубился. Старику надо гнать по полной. Понял – не дурак. Меня другое беспокоит.
– Говори.
– С чего вы решили, что я соглашусь на вашу авантюру?
– Серёг, мы ж друзья.
– Старшим врать нельзя, меня потом совесть замучит.
Я засмеялся.
– Понимаю тебя и твою совесть. И что ты хочешь взамен?
Серёга ответил не раздумывая.
– Плеер Тёмыча сойдёт.
– Плеер?! Ты офонарел, я его месяц назад купил.
– Решайте, – перебил Серый. – Время пошло.
– По рукам, – Тёмка последний раз пнул смятую банку, и она приземлилась под ногами вышагивающей по тротуару полной женщины.
Глава четвёртая
Марфина книга
Серёга сразу начал переигрывать, а я знал, ещё внизу, у подъезда почувствовал, Крутинин обязательно выкинет что-нибудь эдакое. Когда Михеечев пропустил нас в прихожую, Сергей заговорил с акцентом. Кто его просил коверкать слова, ведь ясно было сказано, импровизируй с ответами на вопросы, об акценте речи не шло.