Книга теней
Шрифт:
Почему погиб художник?
Наконец, какой смысл в самом существовании этой закрытой комнаты со столь тщательно замаскированным входом и отсутствующим выходом?
Бесспорно, это хорошие вопросы. Однако ответы на них внесут в мир еще больше неразберихи. Настолько больше, что даже Хаосу выгоднее не допускать этого...
Покидавшего Двор Хаоса не провожали пышными букетами цветов и восторженными стансами в его честь. Впрочем, Инеррен этого и не ждал. В кошельке находилась вполне приличная сумма, выигранная чародеем в последний
Он не выбирал, куда идти. Зачем? Если встретится опасность, никто не помешает ему переместиться в Аркану или даже в Четранию. А заблудиться чародей попросту не мог бы, так как сам не знал, куда направляется.
Потому-то он и прошел тропинкой, обычно оставляемой прохожими в стороне - ведь она не вела ни в одно из часто посещаемых мест. По светло-коричневой ленте, петляющей по алмазной россыпи звезд внутри Бездны Ерквиста, он скользнул внутрь черного туннеля...
...и оказался в пятиугольной комнате, со стен которой безмолвно смотрели четыре картины и пустая рама.
Изображенный на трех из них человек чем-то был знаком Инеррену. Нет, они ни разу не встречались - но этот взгляд...
Боль, радость, печаль и гордость.
Взгляд истинного творца. Нет, не того бога, именуемого Творцом, с которым он когда-то разыгрывал партию в Игре Судьбы. Того, кто знает на своей шкуре, что такое Ответственность, - и идет на риск, ибо альтернатива выглядит еще хуже.
Но кто он? И какова функция этой странной комнаты? Кстати, не видно что-то, чтобы у нее имелся выход. Чародей исследовал стены, пол и далекий потолок в поисках скрытого прохода, но такового не обнаружил.
Так... следовательно, тот, кто попал в это "тайное" помещение, должен пройти определенный тест. Какой? Наверняка дело связано с картинами (поскольку больше ничего тут и нет), точнее с незаконченной. И что же должно быть на ней изображено?
Подбирая слова больше по интуиции, чем на основе разума, логики и имеющихся крупиц информации, Инеррен речитативом бормотал отдельные фразы, складывающиеся в странный стих:
Творец миров, создатель грезы,
Прошедший сквозь туман и грозы,
Лицом к лицу однажды повстречался
С тем, что он создал сам когда-то,
И с недругом своим заклятым
В сраженье безнадежное ввязался.
В бою неравном проиграв,
Он погрузился в адский мрак,
Но в каменном мешке сидел недолго
Избавила от адских мук
Старуха Смерть, изгоев друг,
И бросила в могилу. Чувство долга
Его вернуло в мир опять,
И крышку гроба приподнять
Заставило оно его с рассветом.
Победной песней огласив
Простор
Приказ отдал - идти искать ответы.
А существует ли ответ?
Не знает этого поэт,
И он не знал, хоть сам его придумал;
Но путь пред ним лежит сейчас,
Путь, на котором век - как час,
Где над горой сияет белый купол.
Он не чувствовал ничего - ни как слова пылают энергией в сумеречной комнате, ни как ритм стиха заставляет тени плясать дикий и странный танец, ни как образы и нити-связи сплетаются в реальные краски и оседают на бледном холсте незавершенной картины...
Очнувшись от вынужденного транса, чародей с удивлением уставился на сияющую новизной красок пятую картину.
Лишенный изящных украшений, оружия и изысканных одежд, человек уходил куда-то вдаль. Отполированная до блеска черная дорога, казалось, дымилась под его ногами, однако не осмеливалась задержать путника. Над ним кружил небольшой ястреб с серо-коричневым оперением; голову окружало призрачное сияние - золотистое кольцо.
Высокая черная трава по обочинам дороги склонялась перед ним и медленно выпрямлялась позади путника. Вдалеке слева полыхали молнии, брошенные каким-то громовержцем из-за стены багровых туч, а правая сторона пейзажа трусливо скрывалась в бледно-сером тумане, подобно...
Да, подобно Королевству Теней.
Картина дрожала перед Инерреном, словно была окном из призрачного мира в реальный. По наитию он коснулся ее рукой. Вернее, попытался коснуться - пальцы тотчас охватило сияние, которое быстро распространилось по всей руке, а минутой спустя - по всему телу. Когда сияние угасло, чародей обнаружил себя стоящим в том самом месте, которое нарисовало на картине его заклятие - или разыгравшаяся фантазия его подсознания.
– Я хотел бы понять, как тебе это удается, - сказал кто-то.
Инеррен обернулся, но никого не увидел.
– Где ты и кто ты?
– спросил он.
– Пятнышко у твоей левой ноги.
Усмехнувшись, чародей посмотрел на беспорядочно прыгающее пятно красно-оранжевого света.
– Так что тебе хотелось понять?
– Каким образом ты всегда ухитряешься попадать в ненужное место и в ненужное время.
– Почему же ненужное?
– Да потому, что тебе обычно абсолютно все равно, где ты окажешься, а остальные от этого имеют массу проблем.
Инеррен признал, что кое-какая логика тут есть.
– Ты меня, похоже, знаешь. Может быть, назовешь себя, чтобы беседа стала двусторонней?
– Я - Колесо-Призрак. Можно просто - Призрак, Мерлин меня именно так и называет.
– Мерлин?
– прервал чародей.
– Король Хаоса?
– Ага. Правда, сам он был не в восторге от этой работенки.
– А какое ты имеешь к нему отношение?
– Гм...
– Призрак завертелся, свернувшись в огненный шарик.
– В некотором роде он мой отец.