Книга Тьмы (сборник)
Шрифт:
Он приблизился, скрипя снегом. Комнатушка оказалась тесной, как шкаф. Часть ее занимал генератор, на удивление маленький: Руслан представлял его себе совсем другим. Движок, вмонтированный в стойку из гнутых труб, был еще не старый, и цыплячье-желтый цвет корпуса просвечивал сквозь слой пыли и копоти.
Руслан не стал закрывать дверь. Не мог дать мертвякам шанса подобраться ближе, пока он занят.
Тусклые окошки приборов. Желтый листок технической документации, приклеенный скотчем к стойке. Красный рубильник в положении «Выкл». Рубильник, надо полагать, обесточивает корпус. Это просто. Но как здесь происходит подача
Руслан растерялся. Вся его опасная дорога, смелость и риск были напрасны, если он окажется беспомощен, как девчонка. Это двигатель, так? Это всего лишь двигатель, как в обыкновенной машине, здесь на желтом листке написано, среди прочего, «электростарт»…
Несколько минут он стоял в полутьме, разбирая текст на листке, шевеля губами. Потом щелкнул стартером.
Загудел и завибрировал движок. Дернулись стрелки в окошках и перевалились слева направо. Все строение затряслось, и Руслан мельком подумал: а на бумажке заявлена «бесшумная работа»!
Двигатель набрал обороты, и вибрация ощутимо стала меньше. Здоровенная машина, подумал Руслан с уважением. Если она сломается, или перегреется, или еще что-то, я ничего не смогу сделать. Где тут датчик уровня топлива?
Темнело с каждой минутой. Руслан, закусив губу, повернул красный рубильник. Звук получился страшно громкий, и откуда-то посыпались искры. Все, успел подумать Руслан, но в этот момент вспыхнула лампочка под потолком. А в отдалении, видимый сквозь открытую дверь, загорелся окнами корпус и вспыхнули два фонаря на столбах у входа.
Я это сделал, ошалело подумал Руслан.
Он обшарил генераторную. Нашел полпачки сигарет, набор инструментов, пустой термос, пластиковый стакан и — наконец — маленькую бутылку водки, на две трети полную. Найденные бумаги интереса не представляли. Основная техническая документация, как он понял, хранилась не здесь: скорее всего, в административном крыле, где-нибудь в сейфе или просто в ящике стола, надо поискать и почитать на досуге. А досуг будет, теперь будет полно времени, можно смотреть кино, можно слушать музыку. Можно вывести на внешние динамики саундтрек из фильма «Arizona Dream». И пусть хоть один мертвяк посмеет приблизиться.
Изо рта вырывались при дыхании облачка пара. Движок работал ровно, урчал надежно, будто успокаивая. Руслан еще раз все осмотрел, потом вышел наружу и закрыл дверь на задвижку. Огляделся…
Два фонаря подсвечивали гладкий снег между генераторной и корпусом. Глубокой рытвиной тянулся след, оставленный Русланом по дороге от крыльца. И еще один, глубже и шире, вел со стороны заброшенной турбазы через редкий сосновый лесок.
Этот след подходил почти к самой двери генераторной и, оставив на снегу петлю, уводил опять к соснам. Там, в темноте, ничего невозможно было рассмотреть. Руслан понял очень ясно: пока он шарил тут, радуясь своей победе, ничего не слыша за гудением двигателя, некто очень тихо вышел из леса и остановился в нескольких шагах, глядя, как Руслан управляется.
Три-четыре шага отделяло Руслана от смерти.
Но этот решил не спешить. Посмотрел и ушел обратно. Может быть, потому, что времени у него очень много.
Руслан не помнил, как добрался до корпуса. Закрыть задвижку на входной двери получилось лишь с третьего раза.
Почему зомбак не набросился на него? Имел такую
Мертвецы, вставшие после лихорадки, полностью забывают себя. Писали об одном, который три ночи подряд навещал свою бывшую семью и убивал родственников. Может, это и сказка. Чего только не писали. Напустили ужасов в желтой прессе, а жизнь, как всегда, оказалась ужаснее.
Он обнаружил, что стоит в холле, дрожа и прислушиваясь, а в руках у него початая бутылка водки, добытая в генераторной. В коридорах горел свет, лампочки мутно отражались в обледенелых окнах. Больше я никогда не выйду из корпуса, сказал себе Руслан. Запрусь, забаррикадируюсь и продержусь до весны.
Свет горел, но батареи оставались ледяными. Он не сразу сообразил, что внутри здания должен быть распределительный щит, и не сразу отыскал его в каморке на первом этаже. Тумблеры и переключатели были снабжены бумажными ярлычками, написанными от руки, с ужасающими ошибками. Руслан включил отопление по всему корпусу, водопроводный насос — и только потом сообразил, что вода-то в трубах, наверное, успела замерзнуть.
Сперва трещало, и довольно жутко, но в результате обошлось. Электрические батареи нагревались, замерзшие окна потихоньку оттаивали, из ледяных делаясь запотевшими. В проступившие черные полыньи заглядывала внешняя ночь. Руслан, все еще трясясь, поздравил себя: в корпусе с отключенным электричеством он не продержался бы долго.
Очень хотелось есть. На кухонном складе нашлись перловка, пшено, немного риса и тонна муки. На время забыв о голоде, Руслан открыл мешок, отсыпал муку в большой ковш и прошелся по всем комнатам первого этажа.
Он рассеивал муку тонким слоем на полу. Если эти заберутся в окно — по крайней мере, будет видно, где они ходили.
На ночь он устроился в кабинете коменданта. Запер дверь изнутри, проверил решетки, лег на диван и закутался в принесенные из спальни одеяла.
Он очень устал. Глаза слезились. Стоило ему задремать — и мертвец, огромный, голый, вышел на середину кабинета и протянул к Руслану черные руки в лохмотьях лопнувшей кожи. Руслан закричал и от крика проснулся. Потрескивала батарея. За окном мощно горели два фонаря. В комнате было душно.
Он снова закрыл глаза. Мертвец только того и ждал: медленно повернулся ключ в замке. Рука шарила по стене в поисках выключателя… Погас свет, погасли фонари за окном, в полной темноте мертвец шагнул в комнату, его босые ноги влажно шлепали по линолеуму.
Руслан глубоко вздохнул и сел на диване. В коридоре слышались шаги, но это был всего лишь звук ветра за окном.
A howling wind is whistling in the night My dog is growling in the dark…Реальность и сон перемешались. Ему казалось, что он в автобусе, что он сам — автобус и медленно переваливает горы по узкой небезопасной дороге. Он слышал громкие голоса, смех Джека, звон посуды, шум работающего двигателя на солярке. И одновременно он гнался за автобусом по заснеженной дороге. Ноги проваливались все глубже, и Руслан тонул в снегу, нырял глубоко и выбирался по другую его сторону: по другую сторону земной коры, где все было черным и вокруг стояли, будто деревья, неподвижные мертвецы.