Книга вторая Упрямый доходяга
Шрифт:
Эй, парень, ты получил новую жизнь, так? Значит, фактически, есть способ сделать тебя бессмертным? Пусть даже и со сменой тела? Не регенератором, не нежитью в виде ходящего скелета, не бесплотным духом — а истинно бессмертным?
Маловато будет?
А что, при этом бессмертии, с полученными тобой доказательствами насчет множественности миров?
Возможность проживать жизни, путешествуя по мирам, не теряя собственной памяти. Сложно представить себе более захватывающую цель. Тем более, что Бог-из-Машины таскает землян, клепая Должников по всей Кендре как горячие пирожки. Только вот проблема — как мне, скромному, выйти на доверительный диалог с богом,
В Хайкорте же был некто, у кого ответы вполне могли быть. Именно рассказом об этом существе меня и купил Хартил ил Шаадор, хоть и сам того не ведая.
Инвентаризация прочего, уносимого вдаль по степи Карусом, меня наполняла сложными чувствами. Из позитивных ноток этого коктейля был общий боевой опыт, которым я в Куате преисполнился изрядно, как и помог многим местным самураям свыкнуться с тяжелой мыслью о том, что против огнестрела они не пляшут совершенно. Несмотря на всех выданных мне «экспертов», реальным экспертом в области огнестрельного и холодного оружия я не стал, зато более чем хорошо отточил условные рефлексы, также приобретя ценный опыт схваток.
Теперь я знал, что делать с вооруженным противником. Опыт схватки, свалки, неожиданного нападения, засады, драки и прочих конфликтов — вот чего мне не хватало. До прибытия к эльфам-ксенофобам, превозмогал я исключительно с помощью удачи, решительности, особенностей организма, а также, как это не дико звучит — отсутствием каких-либо серьезных заварушек вокруг. Пара случайно прибитых зверюг, внезапно застреленный эльф и участие в перестрелке, где тихо отсиживался в уголке… на боевой опыт не тянули никак.
Это и было исправлено. Я не стал снайпером или «самой быстрой рукой в эльфийских лесах», мне не «ставили удар» и не учили секретным приемам. Всё это было бы просто бессмысленно, так как мои физические стандарты и кондиции были совершенно несхожими с куатрианскими. Как итог — я много и плодотворно стрелял, просаживая неценимые местными боеприпасы, а эти самые местные много и неплодотворно двигались, пытаясь понять, как именно огнестрельное оружие войдет в их культуру «лесных воинов».
Входило оно грубо, без смазки и не спилив мушку. Эльфы, слишком давно и серьезно заигравшиеся с холодным оружием, просто не могли перевести плоскость конфликта из трехмерной лесной в нормальную «двухмерную» глобальных перестрелок и бомбардировок. Но со всей страстью разумных, к кровавой бане привычных, старались. Результатом стал наш с Эльмой профит — девочка просто научилась стрелять из всего, что не сбивало её с ног, а я приобрел «экспертов».
«Эксперт холодного оружия», как бы странно это не звучало, облегчал применение этого самого оружия. Насколько я понимал функционал этой системной «нашлепки», он забивал мне дополнительную мышечную память, что проявлялось при попытке нанести удар чем-либо тыкательным или резательным в чужое тело. Рука становилась тверже, понимание, как нанести вред, глубже.
«Эксперт огнестрельного оружия» делал, что удивительно, не то же самое, а вполне себе наоборот. При произведении выстрела, мышцы рук и тела сокращались, снижая эффекты отдачи, что позволяло стрелять точнее и чаще. В бонус к этому далеко не бесполезному
«Эксперт скрытного перемещения» был куда полезнее. Эта особенность позволяла мне куда лучше ориентироваться в пространстве с помощью слуха. Проще говоря, я не слышал лучше, но яснее понимал, где именно находится источник звука. Довольно важная штука, если ты куда-то крадешься или от кого-то прячешься. Вместе с моим идеальным зрением она работала просто великолепно.
В общем, Куатра сделала из меня человека, способного толково себя вести в перестрелке или мордобое, чем я и был доволен. Подопечная девчонка вовсю следовала по моим стопам, чему я не препятствовал, так как деваться Эльме просто больше было некуда — никакого общения со сверстниками ей не обломилось, так что на протяжении четырех с половиной месяцев сиротка лишь учила букварь, овладевала цифрами, да тратила халявный боеприпас, который мы могли использовать без ограничений.
А вот с материальной точки зрения наши дела были не веселы, что немало усугублялось зверским аппетитом растущего шкрасса. Несмотря на всё обилие трофейного оружия, все достойные внимания образцы местными были логично заныканы. Более того, местная одежка, состоявшая из шелка, шерсти и кожи, мне не понравилась своим сугубо «лесным» ориентированием. Все, чем мы сейчас с Эльмой были богаты, заключалось в четырех единицах легкого огнестрельного оружия, прозываемого «пистолет полуавтоматический», двух единицах легких точных винтовок охотничьего калибра, да паре сотен патронов на всё про всё. Впрочем, мой чудовищный старрх по-прежнему болтался у меня на спине, а девочка душой прикипела к длинному узкому кинжалу, стыренного ей на улицах одного города.
По деньгам, если не считать мешочек от Карза, всё было печально, а если считать… то тоже. В мешочке обнаружилась сотня тяжелых золотых монет прихотливой чеканки, но «светить» ими было никак нельзя — это была эксклюзивная валюта Незервилля, знание о которой заставило меня плеваться. Город на две тысячи душ, выпускающий свою валюту, надо же… Но до него еще нужно было доехать.
…а перед тем, как доехать, мне нужно было пристроить девочку в хорошую семью, для чего крайне желательны были бы дополнительные финансы в виде «приданного».
И что делать?
Глава 4…сделай это сам!
Ферма у господина Ларсона была отличной. Здоровенный дом в два этажа с подвалом, аж четыре одноэтажных, но крепких хибары для наемных работников, большие загоны, полные блеющей и мычащей скотины, амбары и прочие мастерские. Крепкий, но местами седой патриарх большого трудолюбивого семейства был кем угодно, но не бедным… полугномом. Вообще, его нужно было называть челономом или как-то так, но у меня это слово с дросика никак не могло закрепиться в сознании.
В общем, Зариф Ларсон был хозяйственным и крепким мужиком, держащим все и всех в железном кулаке. Глаз буквально-таки радовался.
— Эльма, зайка, если господин Зариф хотя бы моргнет, тут же стреляй ему в живот, — ласково попросил я, заставляя хозяина лежащих вокруг угодий неловко шевелиться и обильно потеть.
— Конечно, дядя! — бодро ответило мне хрупкое сероглазое дитя, вжимая ствол винтовки в обильное чрево полугнома. Возможно, немного сильнее, чем стоило бы, но он всяко это заслуживал.