Книги и когти. Том 1
Шрифт:
Я кивнула, встала. Джин последовал моему примеру, оставляя на столе крупную купюру, придавив ее краем чашки, чтобы ветром не унесло. Мы, взявшись за руки, медленно пошли в сторону королевской обители.
– Конечно, 6 лет жизни бок о бок незамеченными не проходят, – усмехнулась я, – мы столько пережили вместе, столько натворили…, – я прямо облизнулась от воспоминаний, – Мы в библиотеке как-то раз отрыли книги по Древней магии, вынесли их под одеждой, а после втроем, бессонными ночами, изучали их. От самых простых к сложным. Как-то раз в нашей с Мирандой комнате неделю шел снег после одного неудачного эксперимента, пришлось спать в комнате Вента – у него в тот момент не было соседа, иначе пришлось бы признаться
– А Древняя магия у вас запрещена была?
– Конечно. Древнюю магию запретили к использованию студентами академии – бывали не очень хорошие ситуации, ведь она предполагает обмен, чаще всего на кровь. А еще может что-то пойти не так, – я сдержала порыв потереть зудящий шрам на груди – наша ошибка, последствие которой теперь приходилось скрывать кремами и иллюзией. Незабываемое чувство смотреть в зеркало, пока снимают бинты, и из-под них появляется огромная открытая рана, которую просто не получилось сшить. Я хорошо помнила, как Вент пару недель таскался за мной хвостом, умоляя провести очередное заклинание. Нельзя сказать, чтобы я серьезно пожалела об этом опыте, но о боли и запахе паленой кожи отделаться до сих пор не могла, – мы уже сидели в круге, когда в комнату ворвались преподаватели. Они растащили нас в разные стороны, а после с полчаса выводили из транса. Нас обозвали идиотами и глупцами и выставили пред светлые очи директрисы. И, хоть за подобные эксперименты грозило исключение, нас только поругали и сообщили родственникам. Возможно, мы все были обязаны моему отцу, он вполне мог заступиться за нас, так что меня не ругали, скорее наоборот. Ведь мой отец – Имперский маг, а там Древняя магия используется направо и налево.
Правда, потом нам пришлось чистить всю школу – когда мы колдовали, в здание шарахнула молния, все стены будто в пожаре побывали – закопченные и потемневшие. Наказания надолго не хватило, и уже через месяц мы повторили ритуал. И на второй раз все удалось. Но тогда в успех предприятия я слабо верила, казалось, что мы опять только закоптим школу, но о наших повторных экспериментах никто не знал, а если и знал, то молчал.
– Поэтому ты хочешь сбежать? Потому что научилась намного большему, чем планировалось?
– Я рада видеть тебя, Криса и Рэя, рада видеть родные места, есть эти пирожные…, – я улыбнулась, – Но, если завтра мой побег будет успешным, я не вернусь сюда по собственной воле, по крайней мере под своим именем и внешностью. Я не буду игрушкой.
– Тебе есть куда бежать?
– Либо отстрою себе домишко в глуши, подальше от Эйла, либо переберусь в Империю, поближе к папе, – ответила я, почти не задумываясь, – Хотя… в Империю не очень хочется приезжать, а если и жить там, то где-нибудь на задворках и не отсвечивать. Отец говорил, что при дворе там слишком много интриг, меня он в это втягивать не хочет.
Мне не составит труда спрятаться в лесах, заработать на пропитание можно лечебными отварами и настоями, а за едой и одеждой бегать в ближайшую деревню, разумеется, изменив внешность, да и папа не будет против финансовой помощи мне, он и так мне ее постоянно оказывает.
– Думаю, сегодня стоит лечь пораньше – завтра сложный день… Ты, если хочешь, можешь бежать со мной, – я взглянула на него из-под опущенных ресниц, сомневаясь, правда, что сама этого хочу. Джин улыбнулся и кивнул.
Мы, не торопясь, вернулись во дворец, продолжая болтать обо всем. Мы проходили по длинному коридору в конце которого была моя комната. Здесь редко проходили люди, это была не очень популярная часть замка. Гобелены, прикрывающие ниши в стенах, всегда казались мне несколько пугающими – существа, очень отдаленно напоминающие людей, окружили массивную фигуру, лицо которой напоминало какую-то искаженную маску, и склонились перед ней. «Пришествие Демиургов» она называлась. А я представляла их более… красивыми, как бы по-детски это ни звучало, Боги все-таки.
Джин схватил меня за руку и затащил за ближайший гобелен. Ниша оказалась узкой, тесной, полутемной и несколько пыльной – я чувствовала этот запах замкнутых, редко прибираемых пространств. Я оказалась прижатой к стене, лицо Джина оказалось на расстоянии нескольких миллиметров от моего. Его глаза, таинственно мерцающие в полутьме, опять гипнотизировали меня, как шесть лет назад. Я замерла, даже не дышала, и мне было интересно – что он сделает в следующий момент. Он наклонялся все ближе ко мне, его губы касались моих, но пока невесомо, как крылья бабочки. Он словно давал мне возможность отказаться, отвернуться, уйти… На минуту мы замерли в таком положении, обмениваясь дыханием, а после Джин накрыл мои губы своими, целуя меня напористо и даже как-то яростно, я старалась не уступать, вымещая в этом поцелуе всю тоску по нему. До этого момента я думала, что это было мне необходимо, почти как воздух, или даже сильнее. Джин обхватил меня руками за талию, прижал к себе крепко, почти до боли. Но ответного порыва в себе не чувствовала.
Мы оторвались друг от друга, когда моя накидка была сброшена на пол в след за камзолом Джина. Я опустила глаза, смущаясь своего стремления почувствовать хоть что-нибудь.
– Да, сейчас не время и не место, – задыхаясь, усмехнулся Джин, подбирая наши вещи с пола, – Но как же давно я хотел это сделать.
– Ты и место присмотрел? – улыбнулась я, снова укрывая плечи накидкой, будто отгораживаясь от него.
– Каюсь, это так, – Джин ловко застегнул пуговицы, еще недавно нетерпеливо расстегнутые мной, – Но ты ведь не против, так?
– Ты прав, не против, – я подкралась к нему поближе и мимолетно чмокнула в щеку, тут же ускользая от его рук, – но, пока мы не натворили дел, лучше, чтобы каждый пошел по своим делам, а то замкнутое пространство с тобой наедине странно на меня действует, – я продолжала вести себя так, как он ожидал, продолжая уверять себя, что это – нормально, мы просто очень долго не виделись, все придет в норму, только вот привыкну к нему…
Мы не стали долго прощаться – все равно завтра рано утром увидимся вновь. Краткий поцелуй на прощание и касание рук.
Глава 4.
Я закрылась в своей комнате и тихо пробормотала заклинание – по воздуху прошла рябь, ведь здесь даже у стен есть уши. Сфера, окружившая меня, уберегала от подслушивания любыми способами. Я достала телефон – на заставке стояла моя любимая фотография – я и мой отец, такой же беловолосый, только глаза не сиреневые, как у меня, скорее, темно-фиолетовые, обнявшись и улыбнувшись, смотрели в объектив. Мы сделали это фото в последнюю неделю перед выпуском, папа прибыл пораньше, чтобы поздравить меня с удачной сдачей экзаменов. А когда неделей позже я стояла перед директрисой, получая от нее кольцо выпускника академии, я была по-настоящему счастлива, чувствуя на себе его гордый, полный отцовской любви взгляд.
Я открыла записанные в память номера телефонов. Черт, я и забыла, что их так много. Пролистав вниз, я нашла искомый номер и нажала на набор. На экране высветилась фотография мужчины с белыми волосами – моего отца.
– Да, Аянэ? Ты уже добралась до Эйла? – донесся приятный баритон моего отца, глубокий и бархатный.
– Да, папа, уже добралась. Ты был прав – меня вернули с таким конвоем, с которым преступников не переправляют, – я подошла к письменному столу, на который положили мою книгу, провела по ней пальцами, сняла упаковочную бумагу.