Книжный магазинчик счастья
Шрифт:
Внезапно вдоль поезда зазвучали быстрые шаги, кто-то бежал в их сторону. Появился еще один мужчина, запыхавшийся, дым от тормозов локомотива окружал его как туман.
– Что случилось?! – крикнул он.
Говорил он с акцентом – Нине смутно показалось, что с европейским.
– Эта безмозглая девчонка чуть не убила тебя, меня, себя и половину местного люда, если бы вытекло горючее! – заорал первый мужчина, налившись кровью от ярости.
Второй посмотрел на Нину.
– Вы в порядке? – спросил
– В порядке ли она?! Да она чуть не убила…
– Да, Джим. Я понимаю.
Джим встряхнул головой, все так же дрожа.
– Дурное происшествие. Совсем дурное.
На переезде снова зазвонил колокол, шлагбаумы начали подниматься.
– Они не должны этого делать, – сказал второй мужчина. – Мы еще не проехали. Но вы-то в порядке? – снова спросил он Нину.
Она только теперь осознала, что не может стоять прямо, и прислонилась к фургону.
– Я намерен поговорить с диспетчерами! – заявил первый мужчина.
Когда второй мужчина подошел к Нине, она сразу отметила, что у него вьющиеся черные волосы, пожалуй, слишком длинные, и усталые черные глаза с длинными ресницами. Кожа у него была оливковой, она натягивалась на высоких скулах. Роста он был среднего и сложен крепко.
– Но вы действительно в порядке?
Нина моргнула. Она была слишком потрясена, чтобы нормально говорить.
– Дышите, – велел мужчина. – И выпейте еще воды.
Нина попробовала сделать глоток, одновременно что-то бормоча. Она прижала руки к коленям и держала их так, пока дыхание не восстановилось.
– Я думала, – выговорила она наконец, непроизвольно стуча зубами, – я думала, что умерла.
– Никто не умер, – сообщил мужчина. – Никто. И у вас есть я и Джим, а у нас есть теплые вещи, виски и джин. И никто не умрет. – Он присмотрелся к ней. – Вы замерзли. Идемте, идемте.
Он потащил Нину к локомотиву.
Первый мужчина уже забрался в кабину и держал в руках рацию. Он оглянулся:
– Просто не знаю, что им сказать.
– А нечего и говорить! Все в порядке. Джим, тепло – этого достаточно. Никто же не пострадал.
– Если я им расскажу, начнется расследование. Полиция. И это на долгое время. – Он строго посмотрел на Нину. – У нее будут большие проблемы.
– Ну да. Вот и не говори им, – посоветовал второй мужчина.
– Я не… Я не… – Говорила Нина все еще с большим трудом.
Лицо Джима смягчилось.
– Но я должен сообщить, они уже сами запрашивают. Так что никто никуда не уходит. – Он опять посмотрел на Нину. – Ох, бога ради, вам нужно подняться сюда и выпить чая.
– Да, чай, – согласился второй, мягко подталкивая Нину вперед. – Чай – лекарство от всего. Поднимайтесь в кабину. Поскорей! Там тепло.
Нина, не зная, что еще делать, с трудом шагнула к кабине, потом поняла, что подняться туда не может. Ее руки просто превратились в желе.
Второй мужчина легко запрыгнул наверх и тут же повернулся и протянул ей руку.
– Давайте!
Рука у него была волосатой и мускулистой. Он сжал маленькую руку Нины и поднял девушку в кабину так, словно она ничего не весила.
Крохотное пространство кабины было теплым и уютным. Джим сидел перед большой серой пластиковой панелью управления, а второй мужчина показал Нине, где она может сесть, но она опустилась на пол и разревелась.
Мужчины переглянулись.
– Чаю? – спросил наконец второй.
Джим достал откуда-то термос. Он наполнил чашку и протянул ее Нине, она с благодарностью приняла дар.
– Не плачь, девица, – сказал Джим. – Выпей чай.
Чай был горячим и очень сладким, и Нине стало немного лучше.
– Мне так жаль, – всхлипывала она. – Мне так жаль!
– О господи, – заговорил вдруг Джим. – Газеты! Полиция наверняка уже едет… Такое начнут…
– Но никто же не пострадал, – возразил второй. – А ты герой, Джим.
Последовала затяжная пауза. Машинист долго соображал. Потом сказал:
– Вообще-то, я ничего такого не думал.
– Но это так, – оживая, сказала Нина. – Это действительно так! Я уже думала, что мне конец. Я вам обязана жизнью. Вы просто чудо! Вы остановились как раз вовремя!
Гнев машиниста, похоже, полностью угас, когда он тоже выпил чашку чая.
– Ну, на самом деле я действовал просто инстинктивно, – скромно откликнулся он.
– О тебе напишут в газетах, – с улыбкой заявил второй и подмигнул Нине. – И напечатают твою фотографию.
– Ты так думаешь?
– Вы спасли мне жизнь, – повторила Нина, радуясь тому, что он больше не злится. – Вы меня спасли.
Джим глотнул еще чая, потом улыбнулся:
– Ну… Ладно. Происшествия ведь случаются нередко.
Приехали полицейские и подолгу допрашивали всех по очереди: машиниста Джима, который уже вполне оправился и готов был подробно описывать свои стремительные действия любому, кто хотел его слушать, второго мужчину, которого звали Мареком, и Нину, пришедшую в ужас от того, что узнала: ей могут предъявить обвинение.
Марек вмешался и рассудительно объяснил, что на самом деле обвинение следует предъявить оленю. После того как полицейские взяли у Нины пробу на алкоголь, а парамедики осмотрели ее и Джима, стражи порядка согласились с тем, что ничего не остается, кроме как убрать фургон с переезда и отпустить всех с миром. Слава богу!
Подошел ночной пассажирский поезд из Инвернесса, и его машинист выразил серьезное недовольство задержкой. Сменного машиниста не нашлось до самого Дарлингтона, так что Мареку предложили самому вести товарняк дальше.