Княгиня Ольга. Святая воительница
Шрифт:
Они старались получить хотя бы одного пленного из них, но не было к нему подступа, ибо не сдавался ни один из них. И до тех пор не могли они быть убиты, пока не убили в несколько раз большее число мусульман. Безбородый юноша был последним, оставшимся в живых. Когда он заметил, что будет взят в плен, он влез на дерево, которое было близко от него, и наносил сам себе удары кинжалом своим в смертельные места до тех пор, пока не упал мертвым" [24] .
Вероятная гибель Вещего Олега в 943/944 г. в Бердаа выглядит в столь возвышенно-героическом контексте даже лучше, чем превосходный рассказ составителя "Повести временных
24
Якубовский А.Ю. Ибн Мискавейх о походе русов в Бердаа в 943–944 гг. // "Византийский временник". Л., 1926. Т. XXIV; и др.
ГИБЕЛЬ ИГОРЯ
Насколько героической выглядела смерть Вещего Олега, по любой из версий, настолько жалкой признавали все гибель князя Игоря. Даже византийцы упоминали его имя исключительно в укоризненном смысле. Разумеется, составитель "Повести временных лет" пытался спасти положение, отправив Игоря в поход на Чёрное море и даже придав его опалённым портам оттенок героизма. Пылая после поражения 941 г. местью, Игорь якобы немедля стал собирать воинов для нового набега. Но в следующем, 942 г., "Повесть" (по Ипатьевскому списку) констатировала только одно событие: "В это лето родился Святослав у Игоря".
На следующий год тоже стояло затишье. Наконец, в 944 г. (хотя ряд историков полагает, что всё-гаки в 943-м) "Игорь собрал воинов многих: варягов, и русь, и полян, и словен, и кривичей, и тиверцев, и нанял печенегов, и заложников у них взял — и пошел на греков в ладьях и на конях, желая отомстить за себя.
Услышав об этом, жители Корсуни (греческий город Херсонес в Крыму. — А.Б.) послали к [императору | Роману со словами: "Идёт русь, без числа кораблей их, покрыли море корабли". Также и болгары послали весть, говоря: "Идёт русь, и наняли себе печенегов". Услышав об этом, цесарь прислал к Игорю лучших бояр, моля и говоря: "Не ходи, но возьми дань, какую брал Олег, и прибавлю ещё к той дани". Также и к печенегам послал паволоки и много золота.
Игорь же, дойдя до Дуная, созвал дружину, и начал думать, и поведал им слова цесаря. Сказала же дружина Игорева: "Если так говорит цесарь, то чего нам ещё нужно — не бившись, брать золото, и серебро, и паволоки? Ибо кто знает, кто одолеет, мы или они? Или кто с морем в союзе? Не по земле ведь ходим, но по глубине морской: всем общая смерть". Послушал их Игорь и повелел печенегам воевать Болгарскую землю, а сам, взяв у греков золото и паволоки на всех воинов, возвратился назад и пришел к Киеву восвояси".
Греческие источники этого несостоявшегося похода не знают, но откупаться от варваров и стравливать их друг с другом было вполне в традициях Византии. Подарки варварским вождям-архонтам вообще стоили дешевле организации военного похода и много меньше оплаты потерь — подготовленный воин стоил очень дорого.
Напрасно отдельные историки видят упоминание об этом походе у греческого хрониста: "В апреле месяце первого индикта, — пишет он, — снова напали большими силами турки.
Выступивший на них патриций Феофан заключил с турками мирный договор и взял знатных заложников. После того пять лет сохранялся мир" [25] . Турками византийцы называли венгров, о взятии русских заложников летопись не говорит, а мир с Византией продлился гораздо дольше пяти лет.
25
Продолжатель Феофана. Жизнеописание византийских царей. Кн. VI. Царствование Романа, 39.
Если поход большими силами Руси и печенегов действительно состоялся, то как минимум Игорь и его дружина должны были обогатиться. А этого не случилось. Более того, договор, заключённый Русью и Византией в следующем, 944 или 945 г., говорит нам о значительном ослаблении позиций Руси на переговорах. После поражения 941 г. это выглядит естественно. Значит, масштабный "отмстительный" поход Игоря — такая же выдумка летописца, как победоносный поход на Царьград Вещего Олега. В начале X в. Русь всего лишь удачно договорилась с Византией о дипломатических отношениях и торговле, а в 940-х гг. сделала империи значительные уступки.
В новом договоре, датированном в "Повести временных лет" 945 г., император Роман (свергнутый в декабре 944 г.) в целом подтвердил послам "великого князя Игоря Русского", его сына Святослава, княгини Ольги и "всех князей" (в числе которых упомянуты "Володислав", "Предслава", "жена Улебова" и др.) старые условия мира, но… обязал "князей русских" воевать на стороне Херсонеса — колонии Византии в Крыму, охранять греческие владения и запретить русам зимовать в устье Днепра. Даже греки, совершившие преступления против руси, не могли быть подвергнуты казни, но переданы правосудию императора. Договор фиксировал подчинённое положение Руси, вассальное не просто к Византии, но к её крымской колонии.
Этому договору Игорь с дружинниками принёс присягу в присутствии греческих послов, на холме в Киеве, сложив перед идолом Перуна своё оружие, щиты и золото. Его воины и купцы христианской веры клялись Богом "в церкви Святого Ильи над Ручьём", сообщает летописец, "это была соборная церковь, ибо многие варяги были христианами". Одарив и отпустив имперских послов, "Игорь начал княжить в Киеве, мир имея ко всем странам. И настала осень. И начал мыслить на древлян, хотя добыть большую дань".
Полюдье. Князь Игорь собирает дань с древлян под Искоростенем осенью 945 г. Художник К.В. Лебедев
Казалось бы, после успешного похода и заключения мира, за который греки всегда готовы были платить, Игорь с дружинниками не должен был особо нуждаться в средствах. Но летописцы, с этого момента абсолютно единодушные, говорят нам об обратном:
В 945 г. "сказала дружина Игорю: "Отроки Свенельда изоделись оружием и одеждой, а мы наги. Пойдем, князь, с нами за данью, и себе добудешь, и нам". И послушал их Игорь — пошел к древлянам за данью. И прибавил к прежней дани новую, и творили им насилие мужи его. И взяв дань, пошёл он в свой город. Идя назад, поразмыслив, сказал своей дружине: "Идите вы с данью домой, а я возвращусь и похожу еще". И отпустил дружину свою домой, а с малой же дружиной возвратился, желая большего имения. Услышав древляне, что опять идёт, подумали с князем своим Малом и сказали: "Если повадится волк к овцам, то вынесет по одной всё стадо, если не убьют его; так и этот: если не убьем его, то всех нас погубит". И послали к нему, говоря: "Зачем идешь опять? Взял уже всю дань". И не послушал их Игорь. И древляне, выйдя из города Искоростеня, убили Игоря и дружину его, ибо было их мало. И погребён был Игорь, и есть могила его у Искоростеня в Древлянской земле и до сего времени".