Князь Изгой
Шрифт:
Лошади снова встали. Первый из неизвестных спрыгнул на землю, а второй отъехал от него. Но не далеко, я всё ещё слышал тяжелое дыхание его лошади. Борьба с онемением не прекращалась и усилия принесли результат в виде сильнейшего приступа боли руках. Чтобы не заорать, пришлось с силой закусить губу. Наконец то почувствовал пальцы!
— Ну-ка подсоби!
В следующее мгновение меня приподняли, перевернули и стали стягивать куртку. Или не куртку. Нет, точно не куртка. Разве что косуха металлиста, больно перезвон характерный.
— Богата доска [2] у князя, богата!
— Фрол, гляди-ка, шейна гривна из чиста злата! — в этот момент я почувствовал смрадное дыхание с тяжёлым чесночным духом.
— Иди ты! А в калите [2]
Второй ответил после некоторой паузы и сопения:
— Две гривны черниговские, да осьм-на-дцать резан. [2]
Осьм-на-дцать резан? Словно молнией ударило, осьм-на-дцать резан! Да не знают, не знают бандиты особенности древнерусской речи. Неизвестные жулики «подрезали» у меня две гривны и восемнадцать резан. Одна неувязка, никаких гривн у меня не имелось. В голове выстроилась логическая цепочка — рунный камень — странный сон наяву с огненной женщиной — и, как его продолжение, не менее странные разбойники. Только не наши, точнее наши, но не…
2
Не видать, ни зги — в древнерусском языке слово «стьга» означало тропу (дорожку). При этом мягкий знак обозначал не смягчение согласной, а безударную слабо произносимую (в лингвистике это называется «редуцированную») гласную. Начиная примерно с XII века н. э. в древнерусском языке начался сложный процесс, который в лингвистике называется «падением редуцированных гласных». Например, «истьба» стала «избой», а «стьга» — «згой». Таким образом, не видно ни зги — не видно тропы впереди.
2
Не видать, ни зги — в древнерусском языке слово «стьга» означало тропу (дорожку). При этом мягкий знак обозначал не смягчение согласной, а безударную слабо произносимую (в лингвистике это называется «редуцированную») гласную. Начиная примерно с XII века н. э. в древнерусском языке начался сложный процесс, который в лингвистике называется «падением редуцированных гласных». Например, «истьба» стала «избой», а «стьга» — «згой». Таким образом, не видно ни зги — не видно тропы впереди.
2
Не видать, ни зги — в древнерусском языке слово «стьга» означало тропу (дорожку). При этом мягкий знак обозначал не смягчение согласной, а безударную слабо произносимую (в лингвистике это называется «редуцированную») гласную. Начиная примерно с XII века н. э. в древнерусском языке начался сложный процесс, который в лингвистике называется «падением редуцированных гласных». Например, «истьба» стала «избой», а «стьга» — «згой». Таким образом, не видно ни зги — не видно тропы впереди.
— Фрол! — в завываниях метели прорезались новые голоса. Судя по ржанию коней и прочим звукам, к нам подошли то ли пять, то ли шесть всадников. — Прости, усё поле перерыли. Не нашли меч. Не нашли. Токмо шелом один. Снегу намело. Да и…
— Коня то поймали? — прервал Фрол. Его густой бас и властные нотки, я хорошо отличал от прочих голосов.
— Поймать то поймали, да толку. Изошёл он. Загнал его князь. Не жилец. И вот ещё что. С Невером то, и с Мироном чего решать станем?
— Всяко тута не оставим. До Задуши довезём, а тама и захороним.
Дальнейшую речь я не разобрал так как меня начали дергать за ноги. Похоже пытаются снять обувь. Однако, та так примёрзла к ногам что сделать это у неизвестного никак не получалось.
— Меч булатный…Бают самого Михаила Всеволодовича… Н-да. И что я боярину скажу? Про меч тот, отдельный сказ был.
— Конь не выдаст, свинья не съест.
— Твоя правда. Вот что, Лукьян, коня княжьего в чащобу под кручу сведи, да отпусти, в рай христианский, — окружающие заржали. — Токмо стремена забери. И подковы. Ждан, а ну охолони. Охолони я сказал! — продолжил раздавать распоряжения Фрол. — Оставь сапоги князю. Больно приметны. Требу [2] такими водяному царю в самый раз воздать вместно. Иначе, удачи не видать.
2
Не видать, ни зги — в древнерусском языке слово «стьга» означало тропу (дорожку). При этом мягкий знак обозначал не смягчение согласной, а безударную слабо произносимую (в лингвистике это называется «редуцированную») гласную. Начиная примерно с XII века н. э. в древнерусском языке начался сложный процесс, который в лингвистике называется «падением редуцированных гласных». Например, «истьба» стала «избой», а «стьга» — «згой». Таким образом, не видно ни зги — не видно тропы впереди.
Дёргать за ноги перестали.
— Два кмета ушли, — продолжил Фрол, — Никак подмогу приведут. Всё. Хватит лясы точить. Пошевеливайтесь. Тащи к проруби, не медли!
— Добро, Фрол.
Шарики в голове мгновенно сложили плюс с минусом. Ситуация развивается по самому хреновому сценарию. От меня решили избавиться самыми распространённым на Руси способом. Что же делать?! Руки малость отошли, а вот ноги то по-прежнему почти не чувствую, верёвка их стягивает не хуже кандалов. Скручивал, растягивал, дёргал — всё без толку. Снова дёрнуло и в который раз потащило, только вместо снега на этот раз ощутил спиной твёрдый лёд.
Что делать?! Кричать? Попытаться вскочить и дать дёру? Интуиция подсказывала, что это очень, очень плохая идея. Главное, всё равно такая попытка от проруби меня не избавит. В конце концов в неё же и попаду, но маленько неживой, а так хоть какой-то шанс. Неизвестный склонился, пытался развязать узел, стягивающий мои ноги. Правильно, мужик, давай!
— Ждан, куркуль хренов, а ну брось! Кому сказал брось! — в разговор вступил новый участник.
— Да ты что, резана, та гривну бережёт!
Продолжение занимательного диалога не услышал. Рывок — и я в ледяной каше. Лишь потому, что прорубь прилично затянуло сразу не ушёл под лёд. Счастье длилось не долго, на голову надавили сапогом и единственное, что успел, набрать полную грудь воздуха. В следующее мгновенно быстрина подхватила, затянула под лёд.
Холодная вода обожгла, активировала резервы и сорвала ледяную корку с лица. Открыв глаза рассмотрел мутную воду и свет, что едва пробивался сквозь толстый слой льда. Мгновенно рванулся вверх, ударился. Да куда там! Толстый, словно броня танка КВ. Назад, к полынье, не доплыву. Унесло далеко, течение тут сильное. Без шансов. Одна мысль, лихорадочно сменяла другую, умирать сильно не хотелось.
Если это река, а это точно река, остаётся единственный вариант — подплыть к берегу и упершись ногами взломать лёд. Если повезет, и тот не намёрз, может сработать. Холодное течение отбирало из ног последние крохи тепла. Стоп, так это родники бьют! Не подводные же? Заработав руками-ногами, поплыл против слабого ледяного течения и совсем скоро почувствовал ногами дно… Воздух заканчивался. Присел, упёрся плечами в лёд и… По колено ушёл в ил.
Неужели вот так, нелепо, всё закончится! Нет! Хочу жить! Рванулся вперёд, вбил себя в переплетение смёрзшихся корней и продавив тонкий слой ила почувствовал каменистое дно. Инстинктивно развернулся на спину, уперся ногами в ледяную кромку и ударил по ней. Потом ещё раз, и ещё. Лёд затрещал! Перед глазами пошли чёрные круги. Давить! Давить, задыхаясь и теряя сознание. Давить, что есть мочи. Да что же он не идёт то?! Разбил же. Развернувшись, присел и, выдав усилие не меньше полутоны, продавил лёд и… Попал в слежавшийся снег. Сковырнуть лёд, чуток расчистить и наверх-наверх, пробить этот чёртов наст… Не успел немного, сознание выключилось резко, как свет в комнате.
Темно. Холодно. Снег. Чёрт, я всё ещё в сугробе! Спасибо снежку, ближе к поверхности он не такой плотный и пропускает живительный кислород. Самую малость, но того хватило чтобы «пробудить» меня. Заработав руками и головой «вывернулся» из снежной ловушки и высунув голову на «поверхность» и несколько минут дышал, дышал наслаждаясь каждым глотком сухого, морозного воздуха. Собравшись с силами, проделал еще раз тот же фокус, но немного не рассчитал сил и словно пробка из бутылки шампанского выкатился на чистый лёд, не удержавшись на склоне сугроба.
Вечерело, взошли первые звёзды. Злобно завывала метель сметая снег в сугробы причудливого вида в два, а в некоторых местах и в три моих роста. Хоть убей, не понимаю, как сквозь такую махину смог пробиться. По всем раскладам должен под снегом остаться.
Ледяная гладь отражала лунный свет. Ночной пейзаж видно как на ладони. За спиной крутой заросший склон, перед газами пологий берег, а справа, крутой поворот, подпёртый обрывом. Ошибиться невозможно, это Кулига. Прочих толкований и быть не может. Однако, всё же была нестыковочка. Нет, не одна. На дворе стоит зима, а вместо кукурузного поля припорошённая снегом дубовая чаща. А дубы, то дубы… Великанам лет по триста! Никто не в состоянии такой фокус провернуть. Тушите свет. Приехали…