Князь орков
Шрифт:
— Эт-то еще что такое? — пробормотал он.
— Как что? — с ухмылкой ответил Раммар. — Ты что же, действительно думаешь, что мы станем делить сокровище с тобой? Мы орки — а орки не делятся, если могут взять все!
Корвин затравленно смотрел на Раммара.
— Разве вы не слышали, что сказала Аланна? Там, внизу, в глубине пробудилось нечто, и мы должны бежать, если не хотим, чтобы оно нас уничтожило.
— Ха! — выдавил Раммар, и его налитые кровью глаза сверкнули от жадности. — На такую чушь мы не поведемся.
— Проклятие, ты, рожа орочья! — хрипло кричал Корвин. — Что ты мелешь?
— Мы с Бальбоком всегда знали, что вы попытаетесь надуть нас. Но вы не приняли в расчет хитрость орков, и за это теперь поплатитесь. Вперед, Бальбок, накорми его собственными стрелами!
— Святотатство! Кощунство! — кричала с платформы Аланна, вне себя от отчаяния. — Бегите, глупцы — или проклятие Тиргас Лана настигнет вас. Страж пробудился!
— Какой еще страж? — презрительно засопел жадный Раммар. — Думаешь, несколько толчков и стонов произведут на меня впечатление? Раммар Резкий противостоял гулям и берсеркеру, и гнилое эльфийское колдовство меня не испугает. Вперед, Бальбок!
— Корр, — согласился брат, натягивая тетиву лука и целясь охотнику за головами в грудь.
— Вы, жалкие предатели! — бушевал Корвин. — Вы, презренные скоты! Надо было Аланне оставить вас карликам!
— Надо было, — согласился Раммар, — но теперь для подобных размышлений уже слишком поздно. Если кто-то здесь и останется, то это будешь ты, жалкий умба…
Он умолк на полуслове, когда что-то пролетело прямо рядом с ним и застряло в паре шагов в куче золотых монет и украшений.
Это была стрела, и Раммар тут же понял, что стрела это гномья!
Толстенький орк озадаченно хрюкнул и обернулся, чтобы увидеть, что Аланна уже не одна. Незамеченные орками и охотником за головами, на каменной платформе появились с полдюжины гномов. Они угрожали копьем эльфийке и злобно таращились на орков и человека. Если бы Раммар умел различать их лица, то парочка из них могли бы показаться ему знакомыми — а так он не видел ничего, кроме оскаленных зубов и желчно-желтых глаз, слышал преисполненное ненависти похрюкивание зеленого отродья.
— Ловушка! — в ужасе воскликнул Корвин, а Бальбок окончательно вышел из себя.
— Гномы! — с отвращением воскликнул он, совершенно забыв о том, что должен был всадить охотнику за головами в грудь стрелу. — Откуда они здесь взялись?
— Мне все равно! — зарычал Раммар, поднимая сапарак. —Гораздо важнее, куда они пойдут — а пойдут они в темную яму Курула! Стреляй, Бальбок!
На этот раз худощавый не колебался, его стрела рванулась с тетивы и вонзилась в шею гнома, который, забулькав, перегнулся через балюстраду, упал и приземлился на золото.
Его
— Исчезни, охотник за головами! — крикнул ему Раммар. — Нам не нужна твоя помощь, чтобы разобраться с парочкой каких-то жалких гномов!
В этот момент из ведущего в сокровищницу коридора донесся пронзительный крик, и на платформе показались еще добрых две дюжины гномов.
Раммар тут же передумал.
— Ну ладно, человек. Можешь оставаться. Но только потому, что сегодня я в хорошем настроении…
И вот уже первые гномы налетели, и орк ударил своим сапараком, вонзая первому нападающему свое оружие в глотку. Из раны хлынул фонтан зеленой крови, орошая эльфийское золото. Второй гном поплатился передними зубами, когда Раммар древком копья угодил врагу прямо в лицо. В следующий миг Раммар нанес ему сапаракомудар в живот, чтобы прекратить мерзкий визг.
Тем временем Бальбок спустил с тетивы стрелы, достав двух гномов прежде, чем они успели подбежать ближе. А Корвин орудовал своим мечом-бастардом; тяжелый клинок свистел в воздухе, рассекая нападающих прямо по талии. Тоненькие ножки гномов-вояк проходили еще пару шагов, словно не понимая, что произошло и какой жалкий конец постиг их владельца, а потом подкашивались.
— Ну, погодите, зеленолицые подонки! — рычал охотник за головами. — Вы осмелились тронуть эльфийскую священнослужительницу — и за это, черт побери, поплатитесь!
И, чтобы придать своим словам больше веса, он тут же обезглавил следующего нападающего, голова которого отлетела в сторону. Еще три удара меча — и Корвин добрался до каменной платформы, подтянулся и влез на балюстраду, не обращая внимания на направленные на него клинки и копья.
Бальбок послал вверх добрых полдюжины стрел, и столько же гномов рухнули замертво. Поскольку после этого колчан за его спиной опустел, он отбросил в сторону лук и недолго думая схватил золотую секиру, лежавшую на груде драгоценных камней. Она была искусно украшена, в рукоять были вставлены бриллианты, но Бальбок, издавая дикий неудержимый рев, размахнулся ею, словно грубым боевым молотом.
Возможно, эльфийское оружие было не таким массивным, как его орочья секира, а лезвие не столь острым даже в первом приближении — но, когда исполинский орк противостоит в битве гному, который достает ему аккурат до пояса, острота оружия не играет особой роли. Сверкающее драгоценными камнями лезвие исправно опускалось, и те из гномов, кто не успевал достаточно быстро увернуться, падали с размозженной головой.
— Вперед, брат! — кричал Раммар. — Охотник за головами и эльфийка не должны уйти от нас!