Князь поневоле
Шрифт:
Я впускаю его первым и захожу следом. На роскошной кровати, укрытой шёлковой тканью, сидят три девушки. Их тела полностью скрыты чёрными одеяниями, не видны даже глаза, ведь по их контуру легко можно определить принадлежность к угнетённой расе.
Три девушки на любой вкус: одна низенькая и худая, больше похожая на ребёнка; вторая натуральная модель с идеальными параметрами бёдер, талии и груди; а третья на любителя, причём любителя необъятных форм. Выбор шикарный, и это проблема…
Анастасия говорила, что камера у нас только одна,
— И как это понимать? — негромко интересуется Йохан, когда я закрываю дверь.
— Покажите себя! — командую я, и девушки тут же снимают с себя одежду, под которой нет ничего. — Это мой вам подарок.
— Вы хоть понимать, что вы делать?! — принц начинает злиться. — Вы, русские, жить рядом с этими обезьянами. Вы хотеть стать такими же, как они? Это ниже моего достоинства!
— Позвольте заметить, что вы можете сделать с ними всё что угодно, — продолжаю гнуть свою линию, ибо пути назад уже нет. — Если хотите, сверните шею. Если не желаете марать руки, то пристрелите или используйте свой дар.
— Зачем мне это делать? — принц недоумевает, но продолжает жадными глазами разглядывать негритянок.
— Каждый из нас иногда хочет чего-то такого… Эдакого, как у нас говорят. Да и запретный плод сладок, не так ли?
— Вы хотеть меня опорочить? — этот рыжий хрен не так глуп, как может показаться на первый взгляд.
— Конечно же, нет! — нагло вру. — Это всего лишь моральная компенсация за доставленные неудобства. Доставленные моим покойным братом. Нет, ну это же надо быть таким идиотом, чтобы бросить вам вызов? О чём он только думал…
— Меня радовать ваша услужливость, но что я делать с вашим подарком, если принять его? — змей искуситель всё сильнее обвивается вокруг шеи похотливого принца.
— Они — ваша собственность, — заверяю я, показывая на взволнованных, но покорных девушек. — Они сделают абсолютно всё, что вы скажете, а самое главное, что никому ничего не расскажут, ведь зачем вести эту чернь в свою страну. Вы можете выкинуть их на полпути, как только они вам наскучат, либо же организовать для них убежище, если есть такая возможность, дабы растянуть удовольствие.
— И скольких рабов они уже успеть обслужить? — принц обходит кровать и осматривает сидящих девушек со всех сторон.
— Ну что вы… — я мотаю головой из стороны в сторону. — Разве я бы мог подарить вам столь грязных дам? Нет, для вас только самое лучшее.
Йохан всё ходит и ходит, скорее всего, не может решиться и оценивает риски. А я вынужден играть роль сутенёра и смотреть на негритянок, которые вот-вот отправятся на убой. Мне некомфортно, и речь в первую очередь про их наготу, а второй аспект меня мало волнует, ведь я в целом отношусь к двуглазым, как к аморальным животным.
Нельзя испытывать жалость к тем, кто готов предать близкого ради власти или наживы. В моём мире такого и близко нет. Я воспитан в совершенно другом обществе и на других принципах. Мораль и социальная осознанность — вот что движет нами.
А здесь я могу не сдерживаться и без затей отдавать на убой кого угодно, если это будет необходимо. Конечно, стоит найти союзников, ведь без них я мост не найду, но можно ли вообще доверять двуглазым? Не знаю. На этот вопрос мне ещё только предстоит ответить.
— Я забирать их, — вдруг выдаёт Йохан. — Но если кто-то об этом узнать, вы пожалеть, что родиться на свет.
— Одевайтесь! — гаркаю я. — Не переживайте, мы гарантируем полную конфиденциальность.
— Мои люди проверить их и взять анализы, — Йохан открывает дверь и подзывает двух мужиков и одну девушку с чемоданчиком. — Мы можем покинуть эту комнату.
— Раз уж я не смог встретить вас, то позвольте хотя бы проводить до машины, — я безумно рад, что терпеть этого рыжего урода остаётся совсем недолго.
— Пусть ваши люди запаковать и передать письмо моему помощнику, — Йохан проходит мимо невысокого паренька с тёмными волосами и показывает на него.
— Да-да, конечно, — бросаю быстрый взгляд на Полину, стоящую с остальными моими людьми.
— Кстати, мне тут подсказать, что вы не так давно ловить редкий вид… Я забыть, как это слово произносить по-русски…
— Эм… — в тех воспоминаниях, которые я уже успел проанализировать, не было ничего про «редкий вид». Я с вопросом на лице смотрю на Максима Леонидовича, ибо Полина ушла упаковывать письмо.
— Осмелюсь предположить, что Его Высочество имел в виду Странников, — начинает Максим Леонидович. — Сегодня утром мы поймали редкую тварь — громозавра.
— Да! Я говорить про него! — восклицает Йохан и трижды кивает. — Я хотеть посмотреть на него.
— Всё что пожелаете, — я наивно улыбаюсь, стараясь найти в памяти Андрея воспоминания про этих «Странников».
— Громозавр уже в питомнике, Ваше Высочество, — Максим Леонидович идёт за нами и ждёт дальнейших указаний.
— Нет-нет-нет… Этого не может быть… — от неожиданно нахлынувших воспоминаний мне становится плохо. Сводит живот, немеют ноги, по телу пробегает дрожь.
— Ваше Высочество, что с вами? — начальник СБ не на шутку встревожен моим состоянием. — Вам нездоровится?
— Я… Я… Ох… Простите мою грубость, но мне нужно в медпункт… — обращаюсь к Йохану и бросаю его в коридоре. — Максим Леонидович, проводите нашего уважаемого гостя и удовлетворите все его прихоти.
— Как вам будет угодно, Ваше Высочество, — он склоняет голову.
Я спешно ретируюсь, поднимаюсь на третий этаж и сажусь на первое попавшееся кресло, стоящее в коридоре. Охранники следуют за мной, но я приказываю им скрыться из виду. Сейчас у меня нет ни малейшего желания видеть их рожи.