Князь Вольдемар Старинов. Дилогия
Шрифт:
— Какое право??? Ты соображаешь, что делаешь? Да ведь ещё и отец, наверняка не знает где ты… Наверное с ума сходит! Ты о нём подумала?
— Я тоже хочу защищать город! — упрямо сжала губы Аливия.
— Вот что, защитница, ты сейчас же… немедленно отправишься домой, а вечером я обязательно зайду и самолично выпорю. Обещаю!
— Ага. Сейчас прям! — буркнула девочка. В то, что Володя её выпорет — она не верила ни капельки, только обещает, хотя отругает, конечно.
— Не сейчас, а сию же минуту! Ты вообще, думаешь хоть немного или нет? У тебя только двенадцать дней прошло после операции! А если шов разойдётся, и ты заражение схватишь?
Девочка уже поняла, что Володя не столько рассержен, сколько напуган. И напугала его чем-то именно она.
— Но ведь ничего не произошло, — тихонько буркнула она, уже понимая, что натворила что-то не то.
— Отец знает?
Девочка отрицательно помотала головой.
— Я вчера сбежала… Но Володя, я же ничего такого… я хотела помочь, а отец даже слушать не хотел…
Мальчик вздохнул, успокаиваясь, потом присел перед девочкой и аккуратно задрал рубашку, рассматривая шов. Вроде бы и в самом деле всё в порядке и зря он волнуется… нет, всё же через двенадцать дней после операции такие нагрузки недопустимы.
— Ты хоть понимаешь, что тебе сейчас нельзя так утруждаться? Ох, чудо в перьях…
Девочка уже поняла, что гроза миновала и даже робко улыбнулась.
— А почему в перьях?
— Потому что дома я тебя всю в перьях вываляю, чтобы в следующий раз думала, прежде чем что-то делать!
— Правда? — с надеждой поинтересовалась Аливия.
— Нет! И вообще… жди здесь…
Володя развернулся и зашагал к оставленной лошади, которую держал один из солдат. Тот даже не пытался спрятать улыбку. Володя мрачно посмотрел на него, забрал уздцы и зашагал обратно. Нет, всё-таки он таким не был… Он был послушным… Не хулиганил…
— Это мой брат! — услышал Володя гордое заявление девочки, очевидно просветившей изнывающих от любопытства приятелей. — И он прогонит врагов от города и разобьёт их!
Надо было не ему бегать, а девочку вести за собой, запоздало сообразил Володя… совсем выбила его из колеи, теперь вот мотается туда сюда… Мда… Володя забрался в седло и к ребятам подъехал уже на коне. Протянул руку.
— Забирайся, защитница Тортона. Поедем к отцу получать награду.
Аливия засопела, но в седло забралась безропотно. Поёрзала, устраиваясь поудобнее. Мальчик проверил, как хорошо она сидит и направил коня самым медленным шагом, чтобы не растрясти шов. За спиной тихонько посмеивались солдаты, впрочем, вполне добродушно, обсуждая боевую сестрёнку милорда, удравшую из дома, чтобы защитить город. Мда… наверное, уже завтра об этом будет гудеть весь город. И не запретишь ведь болтать — не солдаты, так ребята растреплют, что с самой сестрой коменданта работали! Володя покосился на макушку Аливии и вздохнул. Вот как на неё сердиться? Совершенно невозможно. Сидит и головой из стороны в сторону крутит — всё ей любопытно и интересно. И не подумаешь, что двенадцать дней назад умирать собиралась.
Когда Володя подъехал к дому Осторна, на шум выглянула Розалия. Увидев в седле рядом с Володей Аливию, она всплеснула руками и бросилась к ним.
— Господи, куда ж ты запропастилась?! Отец уже второй день с ног сбился, разыскивая её!
Володя помог спуститься Аливии, и девочка немедленно попала в объятия приёмной матери. Кажется после того, как та помчалась сквозь бурю и привела Володю, Аливия с ней неплохо подружилась. Вот и сейчас не стала отстраняться, а наоборот, обхватила её за шею
— Ох, чудо ты моё, — причитала Розалия сквозь слёзы. Она поставила девочку на землю, отстранила от себя и стала ощупывать со всех сторон — не ушиблась ли где, не переломала ли рук и ног.
Володя соскочил с коня и махнул солдатам, чтобы те тоже слезали, а потом указал им в сторону дома.
— Я ненадолго задержусь тут, а вы пока подождите меня.
Один из слуг тотчас забрал у них коней и отвёл в сторону, чтобы не мешались, а другой увёл солдат.
Убедившись, что о его людях позаботились, он покрепче ухватил Аливию за руку и потащил в дом. Розалия немедленно ухватила девочку за другую руку — вдруг убежит. На крыльце показался Руперт. Оглядев сестру с ног до головы, он покачал головой.
— Ох и попадёт тебе, когда отец вернётся, — пообещал он. — Где же вы её разыскали, милорд?
Володя хмыкнул.
— Не поверите — совершенно случайно встретил, когда наблюдал за работой ребятни. Ну вы слышали, наверное.
— Которые мешки песком засыпают?
— Вот-вот. Оказалось, что это чудо тоже решило поучаствовать в защите города. Спрятала волосы под шапку, переоделась мальчишкой и вместе с остальными наполняла мешки песком. Я бы и не узнал её, но она умудрилась с кем-то там подраться.
— Что? — Руперт удивлённо посмотрел на младшую сестру, смирно сидевшую на скамеечке и изображающую ангелочка. — На неё кто-то напал?
— Судя по тому, что я видел, инициатором драки была она.
Руперт покачал головой, отказываясь верить.
— Во даёт… Хорошо, что вы там оказались и сумели ей помочь.
— Помог я скорее не ей, а её сопернику. Всё-таки я сам учил её защищаться. Так что она надавала по шее противнику довольно быстро. Так и узнал — сам же обучал. — Володя повернулся к девочке. — Вот тебе и урок по поводу миролюбия. Не лезла бы в драку, так бы и не нашёл тебя никто.
— Я запомню, — смиренно пообещала Аливия.
— Я тебе запомню! — пообещал ей брат.
Володя, тем временем, снял мечи, доспех, после чего поманил Аливию и указал на кровать.
— Ложись, чудо — сейчас смотреть будем, ничего ли у тебя там со швом не случилось.
— Да ничего с ним не случилось, — попыталась было отмахнуться девочка. — Я постоянно за ним смотрела. Он побаливает, но терпимо. И кровь ни разу не шла.
— Ты давай не спорь, а ложись — это снаружи ничего не видно. Я не этого опасаюсь, а того, что у тебя внутри шов разойдётся, тогда снова резать придётся. — Девочка побледнела, но Володя жалеть её не стал. — А ты думала это шутки? Думаешь, я зря тебе говорил никаких нагрузок? Швы-то у тебя ещё только-только срослись, кожица там совсем тонкая, чуть тронул и порвётся.
Аливия послушно разулась и вытянулась на кровати. Володя чуть задрал ей подол рубашки и осторожно дотронулся до бока.
— Сейчас я буду слегка давить, если будет больно, скажешь. И не думай терпеть, если больно — так и говори.
Осмотр длился минут пятнадцать. Недостаток опыта Володя решил компенсировать старанием и проводил обследование самым тщательным образом, жалея, что аппарат УЗИ остался на острове.
— Будем считать, что тебе повезло, — наконец закончил мальчик обследование. — Однако если вдруг начнутся боли, сразу зовите меня, — обратился Володя уже к Розалии и Руперту. Те клятвенно пообещали. — И никаких нагрузок… Знаешь, Кнопка, если бы я не боялся за твой шов, вот ей богу выпорол бы прямо сейчас.