Князь
Шрифт:
– Да, пташка, - стирая слезы от хохота, протянул Князь. – Ты первая из баб, которая меня боится. Обычно все желают моего общества.
– Выходит, что я не все, - бормочу себе под нос.
– Ладно, харэ об этом. Знаю, что парень у тебя есть. Теперь не будет.
– А его и так уже нет, - невесело улыбаюсь.
– От чего же? – кажется, Князь искренне удивлен.
– Бросил.
– Тем лучше. А реветь при мне не надо, поняла? – Князь вытер большими пальцами капельки слез, скользнувшие по моим щекам. – На, - он достал из кармана брюк что-то блестящее, я не сразу распознала в мерцающей
Я посмотрела на подарок. В украшениях я совсем ничего не понимала, потому что, никогда их не носила. Да, блестит красиво, но оно совсем было мне ненужным. Внутренний голос подсказал, что не стоит об этом говорить Князю, нечего будить зверя. В том, что в этом человеке дремлет настоящий зверь, я почему-то ни капли не сомневалась.
– Уже парилась когда-нибудь в сауне? – спросил Князь, внимательно рассматривая меня.
– Нет, - тихо отвечаю.
– Хорошо. Встань-ка, - я встала, а Князь прошел к шкафчикам, открыл один из них и бросил мне полотенце. – Раздевайся, я буду ждать тебя в парилке. Улететь не получится, пташка, если что. Братки нас снаружи караулят, - Князь скрылся за дверью, которая, похоже, вела непосредственно в саму сауну.
Я обратно села на лавочку, прижав к груди свёрнутое полотенце, будто пытаясь им защититься от нависшей угрозы. Мысли продолжали роиться в голове, доводя до определенной степени безумия. Что мне делать?! Очевидно, что вариантов у меня немного, а точнее всего лишь один – беспрекословно подчиниться Князю.
Стянув с себя одежду, я завернулась в полотенце, оно оказалось очень мягким и приятно пахло чистотой. Какая-то часть меня, наверное, самая темная и порочная, мирно дремлющая до встречи с Князем, сейчас ликовала и требовала немедленно отправиться к своему освободителю. Но другая часть, поддающаяся голосу разума, бесконечно твердила бежать от этого человека так далеко, насколько вообще возможно. Находясь на пересечение полярных чувств, я всё же шагнула в неизвестность.
Осторожно открыв дверь, я тут же ощутила жаркие потоки воздуха, коснувшиеся моей кожи. Сама сауна была небольшой, отделанной деревом комнатой, несколько ярусов широких лавочек разместились прямо напротив выхода. На одной из таких лавок сидел Князь. Его бедра были замотаны в такое же белое полотенце, что было и на мне. На крепкой шее мужчины блестела толстая золотая цепочка с крупным крестом. Под ключицами на широкой, украшенной негустой порослью темных волос груди, отчетливо были заметны две звезды. Как это принято называть у бандитов? Наколки? Мысль о внутреннем звере Князя лишь сильней укрепилась в моем сознании. Весь его вид, шрамы, крепкая фактура тела и этот волчий взгляд свидетельствовали о зверином начале этого человека. Точно медведь.
– Чего стала? – насмешливо спросил меня Князь. Я часто заморгала и испуганно посмотрела на него. – Иди сюда, пташка.
Прикрыв за собой дверь, я на негнущихся ногах прошла к Князю и села рядом, крепко придерживая узел полотенца на груди. В голове никак не укладывалось то, что я сейчас находилась здесь.
– Не жарко? – поинтересовался
– Нормально, - на самом деле мне чудилось, что я попала в настоящий яд. Думаю, несложно догадаться, кто здесь исполняет роль Люцифера?
– Не дрожи, пташка, - прошептал Князь, касаясь, своей крупной ладонью моего обнаженного плеча.
Не знаю, что это и как объяснить, но одно-единственное прикосновение этого человека заставило меня содрогнуться от приятного тянущего внизу живота ощущения. Князь заулыбался. Похоже, он отлично разбирается в человеческих эмоциях.
– Я не стремлюсь нагнать на тебя страху, - Князь провел шершавыми костяшками своих пальцев по моей вспыхнувшей от смущения и высокой температуры в помещении щеке. – Иди-ка сюда, - он с легкостью переместил меня к себе на колени. – Почему не смотришь мне в глаза? – наклонившись к уху, тихо спросил. – Боишься?
Я положительно кивнула, не поднимая взгляда. Сердце учащенно забилось в груди, но уже не от ослепляющего страха, а чего-то другого, приятного и не поддающегося контролю.
– У нас страх не в почёте, - Князь крепко ухватил меня за подбородок и насильно заставил поднять голову. – Сечешь? – но мой ответ ему был совсем не нужен, Князь впился в мои губы своим изощренным поцелуем-укусом. Это было больно, и металлический привкус во рту кружил голову, но мне это неожиданным образом понравилось. Не сам факт боли, а то, что это делал именно Князь.
Долго церемониться он со мной не стал, резко сорвал мое полотенце, бросил на пол, а меня усадил верхом, широко раздвинув мои колени. Я ухватилась за крепкие твердые плечи, чтобы не упасть и сохранить равновесие. Князь схватил меня за волосы, призывая откинуть голову назад, чтобы открыть доступ к моей шее. Слабая колючая боль от укусов и засосов заставляла меня зашипеть как змея. В грубых мозолистых руках Князя я была чем-то сродни белому листу бумаги, в котором он, не скупясь, хаотично расставлял темные кляксы – синяки.
Прекратив мучить меня убийственными поцелуями, Князь спустил свое полотенце, и крепко ухватившись за мои ягодицы, резко, не спрашивая разрешения, насадил на себя. Я вскрикнула от пронзившей всё тело боли и впилась ногтями в кожу на плечах Князя. Он ничего не сказал, только сдавленно зарычал, и принялась стремительно и до упора насаживать меня на свой член. Грубые пальцы сильней сжали ягодицы, жестко фиксируя положения моего тела. Я зажмурилась от боли, удовольствия и стыда. Князь продолжал рычать сквозь стиснутые зубы и буквально вколачиваться в меня.
Наши тела практически сразу же нашли общий ритм, работая как единый слаженный механизм. Духота кружила голову, я чувствовала, как по моей спине струятся капельки пота. В горле запершило, но это был пустяк, на который я не обращала внимания. Отпустив мои ягодицы, Князь одной рукой прижал меня к своей влажной груди. Я отчётливо почувствовала, что его сердце бьется так же бешено, как и мое. Ребристая поверхность золотой цепочки неприятно впилась в мою нежную кожу, оставляя след. Князь сплюнул себе на пальцы и коснулся анального отверстия, я напряглась, но сильная рука не позволила мне пошевелиться. Один палец проник внутрь меня и ощущение исключительной полноты обезоружило.