Княжеские владения на Руси в X — первой половине XIII в.
Шрифт:
Гипотезе В. Л. Янина противоречат известия В. Н. Татищева, согласно которым Смоленская земля после Любечского съезда стала собственностью рода Мономаха{24}. Татищевские сведения, правда, другими источниками не подтверждаются, но и опровергнуть их также невозможно.
Как нам хорошо известно, принцип старшинства в XI–XII вв. на Руси не всегда выдерживался, поэтому вряд ли им целесообразно руководствоваться.
Нам представляется, что Мстислав в начале XII в. имел какой-то небольшой удел на Волыни. В пользу этого, на наш взгляд, свидетельствует то, что его дядя Давыд Игоревич не участвовал ни в Долобском съезде князей, ни в последовавшем после него походе
Как видно из приведенных материалов, владения внуков Игоря Ярославича почти не прослеживаются. По-видимому, они были мелкими провинциальными князьками, жили далеко от Киева и очень редко участвовали в общерусских делах.
Следующее поколение Игоревичей (внуков дорогобужского князя Давыда Игоревича) в источниках представлено также только 3 князьями.
Сын городеньского князя Всеволода Давыдовича. О нем известно очень мало. Впервые он упоминается в Густынской летописи под 1144 г.{25}. В Никоновской летописи под 1150 г. Борис назван князем городеньским{26}.
Сын городеньского князя Всеволода Давыдовича. Впервые он упоминается в Густынской летописи под 1144 г.{27}. В Воскресенской летописи под 1167 г. и в Ипатьевской под 1168 г. Глеб назван князем городеньским{28}.
Сын городеньского князя Всеволода Давыдовича. В Густынской летописи под 1183 г. он назван князем городеньским{29}. Других сведений о его земельных владениях нет.
3 правнука Игоря Ярославича известны как мелкие держатели Городень-Волынской волости, которой они, возможно, владели сообща. В 40-х годах XII в. Дорогобуж, Бужск и Черторыйск уже не принадлежали Игоревичам. Этими городами владели отпрыски из родов Владимира Мономаха и Олега Святославича.
Генеалогию рода Игоревичей нельзя продолжить из-за отсутствия источников. Возможно, что династия этих князей существовала и в дальнейшем. В. Н. Татищев, ссылаясь на хронику М. Стрыйковского, отмечал, что знаменитые польские князья Любомирские вели свое происхождение от Давыда Игоревича, причем, записал-он, «и доднесь княжение Острожское за Любомирскими»{30}.
Вероятно, за Игоревичами в XII–XIII вв. сохранялась не только Городень-Волынская, но также и Острожская волость.
Глава 10
К вопросу о мобильности князей на Руси в XI — первой половине XIII в. и о порядке владения ими землями
Многие историки отмечали поразительную мобильность русских князей в XI–XIII вв. В своем широко известном «Курсе русской истории» В. О. Ключевский уделил этой проблеме целый раздел (лекцию). Пытаясь установить закономерность в передвижениях князей, В. О. Ключевский отправной точкой своих рассуждений сделал генеалогию, связав ее с «торговой теорией». По его мнению, после смерти Ярослава Мудрого сыновья последнего установили на Руси особый порядок владения
«Князья-родичи, — писал он, — не являются постоянными, неподвижными владельцами областей, доставшихся им по разделу: с каждой переменой в наличном составе княжеской семьи идет передвижка, младшие родичи, следовавшие за умершим, передвигались из волости в волость, с младшего стола на старший. Это передвижение следовало известной очереди, совершалось в таком же порядке старшинства князей, как был произведен первый раздел (Ярославом Мудрым. — О.Р.). В этой очереди выражалась мысль о нераздельности княжеского владения Русской землей: Ярославичи владели ею, не разделяясь, а переделяясь, чередуясь по старшинству»{1}.
В. О. Ключевский отмечал, что трое старших Ярославичей получили после смерти отца наиболее доходные области. Доходность земель, по В. О. Ключевскому, зависела не от численности проживавшего на них населения и не от плодородности почв, а от их близости к южным морским побережьям или, вернее, к южным торговым рынкам. Историк указал также, что приморские южные земли отличались одной важной особенностью. Они были наиболее «угрожаемыми извне», поскольку соприкасались с Половецкой степью, и были доступны для вторжений кочевников. Поэтому старшие Ярославичи, принимая в держание наиболее доходные земли, как бы брали на себя обязательство оборонять полученные ими территории от внешних врагов{2}.
Следует сразу же отметить некоторые неувязки данного положения В. О. Ключевского.
Наиболее близкими к южным морям и к Половецкой степи в XI в. были Тмутараканская, Теребовльская и Переяславская земли. Если исходить из концепции В. О. Ключевского, то в них-то и должны были находиться на княжении старшие Ярославичи. Однако фактами это не подтверждается.
Тмутараканская земля, как показывают источники, особой ценности для Ярославичей не представляла. Князь Святослав Ярославич, которому она досталась по завещанию отца, отдал ее в держание сыну Глебу, а когда Ростислав Владимирович выбил его из Тмутаракани в 1065 г., Глеб не стал предпринимать серьезных попыток, чтобы вернуть ее. В 1067 г. после смерти Ростислава монаху Никону Великому пришлось даже упрашивать Святослава вновь назначить своим наместником в Тмутаракань Глеба. Во второй половине XI в. князья иногда посылали управлять Тмутараканской землей бояр (вроде Ратибора). Таманский полуостров никогда не привлекал Рюриковичей, имевших более цепные уделы в центральных районах Руси. По летописям, Тмутаракань в XI в. проходит как некий «перевалочный пункт», куда обычно бежали и где обосновывались младшие Рюриковичи, лишенные доли в центральных районах Руси. Причем они рассматривали Тмутаракань как место, где можно временно остановиться, собраться с силами, нанять половцев, хазар, печенегов, а затем вновь устремиться в более северные районы Руси с целью их захвата.
Теребовльская волость вряд ли была густо населена во второй половине XI в. Она представляла собой нечто вроде «буферной зоны» между Венгрией и степными кочевниками и была весьма «угрожаема извне». Разве в ней сидел кто-нибудь из старших Ярославичей в XI в.? Нет! Великий князь Всеволод дал ее в держание самому младшему и неавторитетному впучатому племяннику Васильку Ростиславичу.
Третьим, наиболее близким к морю, а также к Степи русским княжеством была Переяславская земля. Когда в 1054 г. половцы впервые подошли к границам Руси, они заключили договор о мине не с киевским и не с черниговским, а с переяславским князем. Их первое нападение на Русь в 1061 г. ознаменовалось вторжением в пределы Переяславщины. Тем не менее по завещанию Ярослава Мудрого Переяславль достался его самому младшему из старших сыновей — Всеволоду.