Княжич Соколов. Том 3
Шрифт:
Разумная эмоция, когда идешь бросать вызов тому, кто за сутки умудрился захватить дворец правящего дома силой.
Внутренний двор резиденции выглядел богато, уютно и… цело.
Дорогие фасады сверкали чистотой, широкие окна были надраены до блеска, золотые фонтанчики исправно работали в молчаливом окружении подлинных статуй итальянских мастеров.
Вокруг не наблюдалось ни магических следов, ни пожаров, ни каких-либо иных разрушений или намеков на состоявшийся бунт.
Единственное, что бросалось в глаза и явственно намекало на то, что вокруг что-то происходит, это тела. Тела гвардейцев, которых становилось тем больше, чем ближе мы приближались ко дворцу.
Вот и здесь, во внутреннем дворе их насчитывалось полтора десятка. Чем бы их всех не вырубило, эффект это был массовый.
— Мы реально просто возьмем и пойдем через главный вход? — часто озираясь спросила Эмилия.
— Почему нет? — удивился я, — он ведь открыт.
— Тем меньше причин в него соваться, — буркнула девушка, но ход не замедлила.
— Невежливо будет заставлять дорогих гостей нас ждать, — с улыбкой вздохнул я и в этот момент массивные двери парадного входа распахнулись.
Из темноты императорского дворца медленно вышел плечистый мужчина в возрасте. Деланно поправил свой черный фрак и бросил на нас надменный взгляд.
Или он казался надменным, с высоты парадной лестницы.
— Ты, таки, осмелился явиться на бой, — констатировал наш встречающий с явным немецким акцентом.
Только сейчас я заметил генеральский перстень на его руке. Неплохо для дворецкого или кем там по факту являлась очередная марионетка Эфириала Подчинения.
— Мы можем войти? — проигнорировал я его странное обращение и немец неохотно кивнул, раскрыв перед нами двери.
«Это же явная ловушка!» — кричали глаза Эмилии.
«Я тебе доверяю» — читалось во взгляде Алекса.
«Че это бляд* за слабак?» — возмущался Мин.
Верить оценке своего Эфириала я не спешил. Он до сих пор толком не разобрался в устройстве сил местного мира и всех врагов равнял по привычным в нашей прошлой жизни критериям. По которым слабаками на этой планете будут абсолютно все.
— Благодарю, — повел рукой я и скользнул внутрь дворца вслед за немецким генералом.
От царящего вокруг полумрака спасал лишь белый цвет высоких стен. В воздухе витал запах благовоний и химических моющих средств. Опытный взгляд подмечал по пути сколы на мебели и совсем недавно высохшие пятна.
Внутри дворца совсем недавно сражались и умирали.
Жаль я не имею возможности узнать кто именно умирал, и по какой причине Илья Невский не смог захватить резиденцию бескровно.
Ограничение дара? Наличие тех, кто способен сопротивляться? Желание поиграть с жертвами? Личная неприязнь?
Усилием воли я подавил любопытство и вернул взгляд на спину немецкого генерала, который услужливо вел нас вглубь дворца.
Спустя семь минут мы остановились у массивных двустворчатых дверей. Помимо нашего провожатого нам так никто и не встретился. Даже чуткий слух не уловил ничьего присутствия, словно во всем дворце не было больше никого. Словно стоит переключить все свое внимание исключительно на тех, кто расположился за этими дверьми.
— Гости прибыли, господин, — громко объявил немецкий генерал и распахнул створки.
Чеканным шагом он зашел внутрь первым.
— Пошел прочь, — отозвался грубый властный голос и сверкая пятками наш провожатый выскочил из помещения и закрыл за собой двери.
Действовал бедолага так быстро, словно от этого зависела его жизнь. Створки тут же окутались плотным эфирным коконом.
Предсказуемо. Выйти отсюда будет куда тяжелее чем войти.
— Ну здравствуй, Ловец, — с насмешкой поздоровался Илья Невский.
— Давно не виделись, — улыбнулся я молодому черноволосому мужчине, что деловито расположился прямо по центру большого тронного зала.
Удивительно что не на троне, — усмехнулся я про себя, оценивая обстановку.
Взгляд тут же зацепился за монументальное золотое сооружение, в котором величественно располагался государь в красной меховой накидке. От него несло Волей и Силой, невольно заставляя отвести глаза и покорно склонить голову. И это не смотря на то, что глаза Михаила Елецкого были закрыты, а сам он спал крепким сном.
По левую и правую сторону от трона в позе на одном колене сидели два крупных мужчины в гвардейских мундирах бордового оттенка.
Их я узнал сразу даже с опущенной головой.
Мстислав, которого я встретил еще в Праге и Прохор, с которым жил бок о бок пять лет. Сильнейшие гвардейцы империи сидели словно статуи, даже во сне умудрившись не упасть как остальные.
«Остальных» гвардейцев в тронном зале тоже было предостаточно. Три десятка ровным строем стояли вдоль боковых стен. Точнее говоря, лежали, но в удивительно похожих строгих позах.
Отборные защитники государя. Его опора и сила. Машины для убийства, которых до ужаса боялся каждый мятежник. Никак и ничем не могли помочь и лежали безвольными спящими куклами.
И сделал все это он.
— Давненько, — лучезарно и даже практически по-человечески улыбнулся Илья Невский.
Стоило нашим взглядам встретиться, как все тело накрыл чужеродный эфир. Вязкие путы словно иглы вонзились в мозг, вызвав одновременно приступ боли и блаженства. Напускного блаженства, которое сменялось болью если ты смел сопротивляться, и, наоборот, усиливалось, если ты отдавался приятному наваждению открывшихся врат в саму нирвану…
— Силен, — фыркнул Мин и наваждение исчезло вместе с болью.