Кобра
Шрифт:
– Как по-твоему, что в жизни интересно Лепеку?
– спросил Брюс, ежась под пледом.
– Да много чего. Наркотики, групповой секс, прыжки на резинке, авторалли, Звездный городок, - ответила Левин.
Она отпила немного кофе из термоса и, закручивая крышку, обвела взглядом пустынную улицу Удино, освещаемую фонарями.
– Звездный городок, прыжки на резинке!
– Да, это мне охотно поведал Марко Ферензи. По его словам, Лепек любит экстрим. Он ездил туристом в русский Центр
– А ты веришь, что он совсем забыл про жену?
– А почему нет?
Из автомобиля с затемненными стеклами они видели часа два назад, как Дани Лепек, оставив свой «лендровер» на улице, поднялась к Ферензи. Для ужина визит слишком поздний. Тем более вторую ночь подряд. Часы показывали 1.50, а супруга Жюстена Лепека все еще не выходила.
– А как же Карла Ферензи?
– продолжала спрашивать Левин.
– Дани Лепек утверждает, что той ничего не известно. Или же она очень покладистая. Или они занимаются этим втроем. У крупных буржуа это обычное дело.
– Ты этому веришь, Алекс?
– Так говорят.
«Писать хочется», - подумал Ферензи, встал с постели и направился в ванную комнату. Стоя перед унитазом с сигаретой во рту, он облегчился с большим удовольствием. Когда Дани рядом, всё превращается в удовольствие. Каждое движение. Всё. Даже ощущение прохладного кафеля под ногами. Даже созерцание красной, набитой всякой всячиной косметички, которую она всегда приносит с собой. У них уже появились свои привычки, и это ему нравилось.
Когда он вернулся в спальню, она сидела, привалившись к подушкам: одна из них была его. Натянув на себя расправленную простыню и подоткнув ее под мышки, распустив по плечам красивые волосы, она ласково улыбнулась ему.
А Карла сейчас спит или крутит педали на велотренажере перед телевизором. Она занимается этим в любое время! И какой прок в том, чтобы крутить педали на месте? Да еще в темпе восьмидесятилетней старухи. Да еще когда под рукой бутылка. Карла им не мешала, но ее присутствие всегда ощущалось. Одно сознание того, что она дышит в этой же квартире и безропотно принимает все, что происходит в спальне, было отвратительно. Ферензи был доволен, что наконец-то принял решение. Он взял ей билет только «туда» в первый класс на рейс «Алиталии». Вылет в Рим в следующую среду. Он уже начал обрабатывать их общих друзей, чтобы они встретили ее с распростертыми объятиями. Как бы то ни было, климат в Париже гнилой, Карла итальянка до мозга костей, и нужно, чтобы она вернулась жить в Италию.
Марко Ферензи опять лег и, мягко положив свою руку на руку Дани, сказал:
– Давай поговорим серьезно.
– О чем, Марко?
– Я отправляю Карлу в Италию. В среду.
– С какой целью?
– Она не дает мне дышать.
– Вот так новости!
– Это сидение под стражей открыло мне глаза, дорогая. Это было как уход в монастырь.
– Ты преувеличиваешь.
– Конечно преувеличиваю, но только для того, чтобы ты лучше поняла мое состояние. Наша жизнь делится на определенные этапы, и надо уметь их распознавать. Так вот, сейчас настало время Карле уйти со сцены. Так будет лучше для всех.
– Ну, раз ты так считаешь…
– Но есть и кое-кто другой, кто отравляет мне жизнь.
– Кто же это?
– Жюстен.
– А что такое с Жюстеном?
– Ты бросаешь его или нет?
– О, ну ты же знаешь, мы уже давно бросили друг друга.
– Тем более.
– Здесь он или где-то, какая разница, Марко?
– Нет, Дани. Это неправильно. Тебе хорошо со мной?
– Да.
– Мне тоже хорошо с тобой. Посмотри на нас, мы ведь уже не молоды, дорогая. Но когда ты рядом, я зажигаюсь. Значит, надо устранить все, что мешает. Теперь, после стольких лет, мы можем это сделать. Нужно иметь идеал и к нему стремиться. А как же иначе?
– Может быть.
– Ты не пожалеешь, Дани. Обещаю тебе.
– Что ты хочешь с ним сделать?
– «С ним сделать». Только не говори мне, что ты догадалась, дорогая.
– Догадалась о чем?
– Ну, про Жюстена.
– Послушай, Марко, кончай эти игры! Говори, в чем дело.
– Федерико.
– Что Федерико?
– Федерико сейчас в Везине, сидит во взятом напрокат автофургоне неподалеку от вас. И ждет моего звонка.
Она нагнулась за сигаретами. Он увидел ее спину, одной рукой она придерживала простыню. Как мила эта стыдливость. Он смотрел на нее, пока она чиркала зажигалкой и прикуривала, - этот простой жест всегда был для него целым спектаклем, - а потом продолжал:
– Я ничего не сделаю без твоего согласия, именно поэтому Федерико вот уже две ночи подряд ждет приказаний. Вчера я почувствовал, что еще не время с тобой говорить. Но…
– Этой ночью?
– По моему сигналу Федерико найдет Жюстена и убьет. Смесью дигиталина со снотворным. Это будет его последний сон.
– Убьет во время его «путешествия»?
– Да.
– Это невозможно, я спрятала средство: не хотела, чтобы он пользовался им в мое отсутствие.
– Правда?
– Он становится все более зависим.
– Ну ладно, не важно. Федерико убьет его и перенесет в Комнату Мертвых. Ты назовешь нам код и скажешь, где средство. Когда именно его впрыснуть, до или после дигиталина, не имеет значения. Если дать фараонам показания, что Жюстен ловил кайф с помощью средства на основе змеиного яда, они не станут копаться дальше.