Кочевники
Шрифт:
— Что за повозка? — Сразу же полюбопытствовал суйбаши.
— Долго рассказывать, — молвил Чойжи. — Лучше взглянуть на нее своими глазами.
— А если кратко? — попытался настоять на своем Кайрат-бек.
— Бронированный хурдан, вооруженный карамуком. Создан специально для воинов меркаитов, чтобы те беспрепятственно могли пересекать тайгу.
— Эвон как, — выразил восхищение Кайрат. — И в появлении этого механизма в основном твоя заслуга?
— Просто в последний раз, когда мы ехали через лесную зону, — произнес батыр, — я чувствовал себя словно голым. И опасался, что в любой
— Любопытно, — проговорил суйбаши. — Ты меня заинтересовал. Ну, раз мне все равно нужно будет завтра посетить ремесленные мастерские, то я так и быть взгляну на бронированный хурдан.
Дервиш удивленно взглянул на Кайрат-бека. Ведь тот мог вместо того, чтобы ждать Чойжи здесь, запросто отправиться в мастерские и уже там поговорить и с батыром, и с теми механиками, что согласились бы отправиться в Запретные Земли. Но увидев взгляд суйбаши, понял, что разговор с Чойжи должен был состояться только в доме астронома. Лучше бы если бы беседа состоялась с глазу на глаз, да вот только без поддержки дервиша вряд ли у Кайрат-бека что-либо получилось.
Между тем суйбаши встал с кушетки и подошел к телескопу. Коснулся его рукой и погладил. Взглянул на вошедшего в комнату Ван Тие Мина и произнес:
— Великий хан желает видеть такую штуковину у себя во дворце, астроном. Он даже готов выделить специальную комнату в самой высокой башне, чтобы тебе было лучше наблюдать за небесами.
Китаец что-то пробурчал.
— Что ты говоришь, астроном? — Спросил военный министр.
— Я говорю, что не намерен покидать свой дом, суйбаши! Я привык к этому маленькому домику, да и к тому же в этом квартале Джучистана у меня много друзей.
Кайрат признался себе, что китаец явно не шутит. Ко всему прочему тот еще и не боится гнева хана, словно за спиной астронома стояли неведомые силы, власть которых простиралась куда дальше, чем воля правителя Ченгези. К тому же, как помнил суйбаши, именно в этом районе жили в основном мудрецы. Он хотел уже в гневе накричать на Ван Тие Мина, как вдруг понял, кем являлись его важные друзья, чья власть была сильнее власти Великого хана.
— Предки, — прошептал Кайрат, догадываясь, что без мудрости астронома и его талантов ориентации в космическом пространстве, экспедиция на поиски космического корабля просто бессмысленна.
— Хорошо, астроном, — проговорил суйбаши, — твои доводы меня убедили.
Китаец удивленно взглянул на Кайрата. Он не ожидал, что военный министр так быстро уступит простому астроному.
— Но что мне сказать Великому хану, Ван Тие Мин? — неожиданно спросил суйбаши.
— Скажи, что я пришлю ему другую такую трубу. Сам я буду редко появляться во дворце, отчего у хана будет куда больше времени заниматься изучением неба.
Кайрат хотел было сообщить китайцу, что у Едугея и без того весь день расписан, но астроном не дал ему и слова вымолвить:
— Я сейчас его принесу. Он у меня убран. Думаю, Великий хан сам сможет его настроить.
Кайрат еле сдержался от гнева. Затем удивленно взглянул на китайца, а тот всего лишь улыбнулся, показал свои гнилые зубы и произнес:
— Разве ты не заметил, суйбаши, что Великий хан, не смотря на свой юный возраст, на много умнее своих предшественников.
Кайрат вынужден был признать, что и сам отметил удивительную черту у сына. Астроном вышел. Отсутствовал недолго. Вернулся с еще одним телескопом. Тот был аккуратно упакован в промасленную бумагу. Протянул Чойжи и произнес:
— Поможешь отнести ее суйбаши.
Батыр взял в руки прибор и произнес.
— Хорошо, Ван Тие Мин.
Кайрат усмехнулся.
— Ну, старый приятель, — проговорил он, — пошли, прогуляемся.
Чойжи Кайрат-бек встретил у дома Ван Тие Мина. Тот стоял на улицы, в ожидании суйбаши, и казалось, что нервничал. На батыре был какой-то непонятный кожаный костюм, чем-то напоминавший арабские одеяния, и кожаная шляпа, еще более непонятной конфигурации.
— И что это ты так оделся? — полюбопытствовал суйбаши, оглядев с ног до головы.
Пока ожидал, что ему ответит его старый приятель, подумал, что вполне возможно, прежняя одежда порвалась. Правда, такой уж сильно изношенной она еще вчера Кайрату не показалась.
— Ты, суйбаши, небось, желаешь взглянуть новый хурдан в действии?
Кайрат поймал себя на мысли, что Чойжи был прав. Вчера вечером, возвращаясь во дворец, суйбаши действительно посетила такая мысль. Волей случая ему уже удалось испробовать в действии шустрый шаламгай, уютный хурдан. Так отчего же не прокатится на усовершенствованной модели механизма. Тем более что как военный министр он имел на это полное право.
Они пешком прогулялись до ремесленных мастерских. Увы, но коня Кайрат-бек был вынужден оставить у астронома, тем более, что с Чойжи они собирались вернуться. Нужно было с дервишем обсудить женитьбу Едугея на дочери хана Улзия — Зане. Как проходила такая церемония у правителей на Ченгези, в отличие от Ширэ Джиладкана, суйбаши не знал. Процедура у обычных кочевников была намного проще.
Миновали несколько кварталов небольших одноэтажных домов и вышли к заводским воротам, что вели на внутренний дворик мастерских, где находился, как сообщил Чойжи, хурдан. Пока шли, Кайрат вспомнил, как привыкал кот всем этим строениям. Как сживался с замкнутостью пространства и отвыкал от просторов Великой степи. Даже в крепости меркаитов, батыр не чувствовал себя таким жалким, каким он был на фоне возвышающегося дворца. Ничего привык и теперь часто себя спрашивал: а как же он раньше жил? И никак не мог на этот вопрос ответить. Сейчас, стоя у ворот, опять проснулось прежние чувства. Здания за металлическим решетчатым забором, ограждавшим территорию скорее от любопытных, чем от неприятеля, небыли похожи ни на одно из виденных им раннее.
Чойжи отворил дверцу в воротах, и пропустил Кайрат-бека на территорию. Затем вошел вслед за суйбаши. Не дойдя всего лишь немного до входа в мастерскую, военный министр замер, как завороженный.
Слева стоял… Нет правильнее сказать высился непонятный механизм, загнанный на странное приспособление.
— Это и есть гавшгай, — проговорил Чойжи, подходя и касаясь рукой нижней части, — усиленная версия хурдана. Хороший механизм получился, — добавил он, — правда, не без одного недостатка.