Кочевники
Шрифт:
Он отстранил Ширэ Джиладкана в сторону и стал подниматься по лестнице. За ним спешил араб. Они же были внутри, когда лесенка вдруг сама собой стала закрываться. Дервиш выругался. Вновь поднес к корпусу амулет, но ничего не произошло. Клюв не хотел больше открываться.
Между тем Чойжи и Касим оказались у небольшой дверки. То, что за ними закрылся проход, их не смутил. Батыр даже улыбнулся. Автоматика сработала идеально. Он коснулся рукой небольшой панели, на которой был трехпалый отпечаток, и дверца медленно отъехала в сторону, приглашая их войти.
— Это не опасно? — Поинтересовался Касим, замерев и не решаясь сделать шаг вперед.
—
И все-таки они оба набрались смелости и сделали шаг в неизвестное.
Оказались в небольшом помещении с ведущей вверх винтовой лестницей.
— Нам туда, — проговорил Чойжи.
Но прежде чем подниматься, воин и араб, осмотрели отсек. Он был квадратный. На стенах непонятные надписи на незнакомом языке. Вполне возможно, предположил Чойжи, что это был язык мертвых. Ведь должны же духи общаться между собой иначе. В противном случае, зачем нужно было умирать? К тому же воин считал, что смерть это шаг на более высокий уровень развития, когда телесная оболочка становится — не нужна. Чойжи коснулся рукой надписей, но ничего не произошло. Тогда он развернулся и осмотрел проем. Возле двери была точно такая же панель, с помощью которой им удалось проникнуть в помещение. Батыр нажал ее и вход закрылся. Он еще раз нажал и вновь образовался проход.
— А если и там есть такая же панель? — спросил Касим, указывая рукой туда, откуда они только что пришли.
— Не думаю, — проговорил Чойжи. Что-то ему подсказывало, что он не ошибался: — Не спрашивай, откуда я это знаю. Интуиция.
Сначала араб, а затем уж и он, поднялись по лестнице наверх.
Оказались в кабине. Два кресла, непонятные устройства, ни капельки не похожие на те, что они использовали в шаламгае, хурдане и гавшае. Впереди два окна, те самые, что снаружи показались похожими на глаза. Чойжи улыбнулся и подошел к одному из них. Сначала помахал рукой смотрящему в их сторону дервишу, затем коснулся прозрачного материала. Это было явно не стекло. Последнее он держал несколько месяцев назад, когда помогал астроному ремонтировать телескоп. Ван Тие Мин, время от времени, протирал линзы. Что это за материал, Чойжи затруднялся сказать.
Между тем араб подошел к креслам. Попытался в него сесть. Оно оказалось достаточно широким.
— Присоединяйся, Чойжи, — проговорил он. — Нам нужно запустить наших товарищей внутрь.
— Пожалуй, ты прав, Касим.
Чойжи направился к своему креслу. Тяжело вздохнул, кресло явно было приспособлено не для него. Узкое. Он коснулся подлокотника и неожиданно для себя нажал на какую-то кнопочку. Кресло ожило. Внизу под ногами и над головой зажглись два белых круга. Раздался голос:
— Рад тебя приветствовать, батыр!
Чойжи начал озираться. Рука невольно потянулась к палашу. Но в кабине кроме них с Касимом никого не было.
— Кто здесь? — Спросил Чойжи, сжимая рукоять оружия.
— Автопилот арбы, батыр, — проговорил голос.
— Ты невидим. Ты, наверное, дух одного из предков?
Повисла тишина. Казалось, что кто-то задумался.
— Нет, я не дух, и не имею отношения к предкам, — проговорил вновь голос. — Скорее всего я — джин.
— Ты, джин? — Удивился Касим.
— Он самый. Незримое для людей разумное существо.
— Ифрит?
Вновь повисла тишина, и после небольшого молчания:
— Нет. Я джин, управляющий космическими арбами — Алим.
— Хорошо, Алим. — Проговорил Чойжи. — Что входит в твои обязанности?
— Я должен облегчать жизнь нисгыкчу. Нисгыкч — это тот, кто управляет космическим кораблем, — пояснил джин.
— Вот и облегчи. Видишь, я даже сесть не могу в это кресло.
— Хорошо, нисгыкч.
Кресло вдруг стало шевелиться. Чойжи даже показалось, что это живое существо, а Касим так тот и вовсе вскочил. Причем сделал это вовремя, так как и с его сидением стало происходить точно такое же. Оба кресла медленно преображались. Потом все резко остановилось, и джин произнес:
— Готово. — Вновь возникла на мгновение тишина, а когда оба пилота заняли свое место, он добавил: — почти.
Кресла под батыром и арабом вновь зашевелились. Как понял Чойжи, они приняли форму их тел. Теперь никто не мог занять их место.
— Нельзя ли запустить наших товарищей внутрь, Алим? — Проговорил батыр, разглядывая приборы управления кораблем.
— Вы, можете не отдавать больше приказов, нисгыч. Мой разум настроен на ваш, и я могу читать мысли.
— Мои мысли читать не надо, — попросил Чойжи, понимая, что кому-то могут стать известны его сокровенные тайны. — Лучше я буду отдавать тебе приказы устно, Алим.
— Хорошо, батыр Чойжи.
Воин невольно вздрогнул.
Пока джин впускал путешественников внутрь, Касим взглянул на Чойжи и проговорил:
— Ты заметил, Чойжи, что нам многое здесь известно. Нас ничего не удивляет, хотя мы с тобой, я не скажут на счет дервиша, здесь впервые в жизни.
— Я заметил, Касим. И меня это немного пугает. Но мне кажется, что знания эти нам с тобой дали предки. И это они когда-то создали корабль.
— А ты обратил внимание, Чойжи. Что корабль очень и очень древний. Кажется, что был он тут с незапамятных времен. А все эти приборы, — он указал рукой на штурвал, для ручного управления, и несколько специальных приборов, — установлены совершенно недавно.
— Заметил.
Дервиш заметил, как в одном из глаз-окон космического корабля промелькнул Чойжи. Воин махнул рукой, показывая, что у них все нормально. Ширэ Джиладкан облегченно вздохнул, основную часть своей миссии он на данном этапе выполнил. Теперь осталось дело за малым. Воин и араб должны были обнаружить способ впустить их внутрь. И лишь только после этого можно было думать о полете за пределы планеты, где в безвоздушном пространстве находился величественный космический корабль-матка, названный ханом Едугеем — Сараем. Действительно ли планетолет так же огромен, как дворец правителя в Джучистане? Проверить это можно было только в космосе, а до этого все время находиться в неведении. Дервиш дожидаться, пока Чойжи откроет им проход внутрь, а Ширэ Джиладкан был уверен, что тем способом, каким воин с арабом проникли внутрь, им во чрево «гигантской птицы», как обозвал корабль нищий, было не попасть. Пару раз он дотронулся до металлического корпуса. Ощутил его прохладу и улыбнулся. Нет вряд ли ремесленники, способны создать нечто подобное. Если бы предки передали рисунок, как это было сделано ими уже много раз, то постройка затянулась бы надолго. Он сделал круг и оказался в хвосте «гигантской птицы». Пошел бы на второй круг, если бы не стал теплым медальон. Ширэ Джиладкан встревожился и отошел в сторону. Сделал он это вовремя, так как хвост раздвоился, точно так же, как это произошло с клювом. Лестница коснулась поверхности, и образовался проход, ведущий куда-то внутрь.