Код доступа

Яскол Марта

Маруся склонилась над мужчиной. Помогла ему сесть удобнее, ослабила намотанный на шею шарф. Достала из сумки пачку аспирина и пузырек с нитроглицерином.

– Это разжевать и проглотить. – Маруся сунула мужчине в рот таблетку аспирина и подождала, пока он послушно ее разжует. – Нитроглицерин под язык. И дышите, дышите глубже!

Прошла уже, наверное, целая вечность, а «скорая» все не ехала. Вдруг мужчина закрыл глаза и стал заваливаться набок. Его лицо, начавшее было розоветь, снова посерело.

– Стоп, мы так не договаривались. – Маруся не без труда уложила

мужчину на скамейку, подложив ему под плечи его шарф, свернутый валиком. – Я же просила вас дышать, что ж вы не дышите-то!

Она глубоко вздохнула и начала делать ему искусственное дыхание. Проделывать это в парке, на морозе, ей еще не приходилось. Впрочем, холода она уже не чувствовала. «Все будет хорошо. Я его вытащу», – пронеслось в голове. Откуда она это знала? Откуда-то знала. И вместе с воздухом вдыхала в незнакомца свою уверенность. Между вдохами Маруся прижала пальцы к ледяному запястью мужчины. Пульс не прощупывался. Она расстегнула верхние пуговицы его пальто и деловито приступила к непрямому массажу сердца.

– Раз, два, три, четыре… – громко считала Маруся.

Пять толчков – пауза. Еще пять толчков – снова пауза. Пятнадцать толчков – два вдоха. Снова массаж. И сердце незнакомца откликнулось – застучало ровнее. Лицо из землисто-серого превратилось просто в бледное, короткие белесые ресницы дрогнули.

– С возвращением, – прошептала Маруся.

Спустя секунду раздался самый прекрасный для нее в тот момент звук на земле – вой сирены «скорой помощи»…

Маруся попросила врача «скорой» отвезти незнакомца в госпиталь: во-первых, мол, она там работает, а во-вторых, госпиталь от места происшествия гораздо ближе, чем городская больница, до которой человека с инфарктом есть риск не довезти. Через пятнадцать минут она уже вбегала вслед за каталкой в приемное отделение.

– Инфаркт, похоже, везите его скорее в реанимацию! – крикнула Маруся заметавшимся медсестрам. – Кто сейчас дежурный врач?

На пороге реанимационного блока она столкнулась с начальником госпиталя майором Вороновым, облаченным в белый халат. Каталку завезли в блок.

– Маруся? – удивленно поднял брови Воронов. – А разве твое дежурство еще не закончилось? Я же видел, как ты уходила…

– Ты снова за мной шпионил? – вспылила Маруся. И после паузы добавила: – Да, пришлось вернуться.

– А кого это ты привезла? – не унимался Воронов. – Что с ним? И где ты его нашла?

– На улице. В парке на скамейке. Сердце схватило, думаю, инфаркт. Дай мне пройти, я должна убедиться, что там все сделают как нужно!

– Незачем тебе туда идти, с ним все будет в порядке! Я разберусь. – Воронов успокаивающе положил руку Марусе на плечо. – Ты у нас и мертвого поднимешь… с парковой скамейки. Иди-ка лучше домой отдыхать, всю ночь и все утро на ногах же ж.

В его зеленых в крапинку глазах – ну что за странный цвет! – прыгали чертики.

– А вам, товарищ майор, лишь бы ерничать. – Она дернула плечом, сбрасывая его руку. – Я и без вас знаю, куда мне идти! Вот возьму и пойду… домой!

Резко развернувшись, Маруся вскинула голову и пошла по коридору. Она представляла, как выглядит

со стороны: румянец во всю щеку, изящная – благодаря высоким каблукам сапог – походка, полы длинного фиолетового пальто с отороченным пушистым мехом капюшоном эффектно развеваются… Совокупность всего этого призвана была произвести на начальника госпиталя глубокое впечатление. Промаршировав до конца коридора, Маруся споткнулась и чуть не подвернула ногу. Чертовы каблуки! Модные, да, но неудобные же ужасно!

Если б она оглянулась, то увидела бы, как глубоко впечатленный Воронов с досады махнул рукой и сокрушенно покачал головой…

2

На следующий день, придя на работу, Маруся первым делом навестила своего нового пациента.

Откровенно говоря, под громким названием «реанимационный блок» в госпитале подразумевалась небольшая палата, предназначенная для самых тяжелых больных. Для тех, кого приходилось практически вытаскивать с того света. От обычных палат эта отличалась наличием аппарата для ИВЛ – искусственной вентиляции легких, двух дефибрилляторов и особой гордости начгоспиталя Воронова – кардиомониторной системы, не новой, но еще вполне рабочей.

В реанимационном блоке стояли всего две койки. Одна из них, аккуратно застланная, пустовала. На другой лежал под капельницей одетый в полосатую пижаму мужчина с щедро посеребренной сединой шевелюрой и легкой седой щетиной на впалых щеках. Выглядел он уже получше, чем накануне в парке. Едва переступив порог, Маруся почувствовала на себе его внимательный взгляд.

– Здравствуйте. – Она пододвинула к койке стул и села. – Левкова Мария Васильевна, ваш лечащий врач. Как вы себя сегодня чувствуете?

– Полевой Иван Трофимович, полковник МВД в отставке, – пациент попытался приподняться.

– Лежите, лежите!.. Знаю, – кивнула Маруся, – видела ваше удостоверение. Приятно познакомиться.

– И я очень рад нашей вчерашней встрече, – взгляд Полевого потеплел, – для меня, можно сказать, судьбоносной. Спасибо вам, Мария Васильевна. Если б не вы, я бы, наверное, сегодня себя уже никак не чувствовал.

– Вы шутите, и это хорошо, – улыбнулась Маруся.

– Сестричка мне все рассказала. Если б не вы… – повторил Полевой. – Благодарность вам и от меня, и от супруги моей, Клавдии Матвеевны…

– Ну, что вы, Иван Трофимович, – смутилась Маруся, – это же моя работа. Кроме того, наша Катя любит сгущать краски. Давайте-ка лучше я вас осмотрю, давление померяем. А потом вы расскажете мне, что же с вами вчера такое приключилось…

По словам бывшего следователя, а ныне пенсионера Ивана Трофимовича Полевого, сердечный приступ у него случился, вероятно, по причине переживаний – из-за смерти друга и сослуживца Семена Захарова, приехавшего к нему в Чкаловск на несколько дней погостить. Неделю назад на Семена напали с ножом в темной подворотне. Видимо, с целью ограбления – забрали небольшую сумму денег, наручные часы и дорогой наградной портсигар. Друг Ивана Трофимовича был еще жив, когда прохожие вызвали «скорую», но вчера утром в больнице скончался.