Код Givenchy
Шрифт:
— Возможно, он начал, но решил тебе не говорить.
Я нахмурилась, однако продолжала возражать:
— Но зачем меня убивать? И сбегать из страны? Ведь ты полагаешь, что все обстоит именно так? Зачем ему все это? Карьера складывается у него превосходно. Он работает в крупной фирме. И постоянно откладывает деньги, чтобы купить дом. — Я обвела рукой квартиру. — Неплохое местечко, но он может позволить себе что-нибудь получше.
— Он так тебе говорил?
— Да…— Что-то в голосе Страйкера заставило меня засомневаться. — На что ты
Он вытащил средний ящик письменного стола и достал оттуда пачку желтых бумаг, похожих на отчеты по кредитным картам. Я взяла первую из них и ахнула, увидев, что с карты снято более пятидесяти тысяч долларов, причем последний платеж выполнен в неполном объеме. Если Тодд будет и дальше так сорить деньгами, он едва ли сможет расплатиться со своими долгами.
— Просто у него выдались трудные времена, — предположила я.
Страйкер протянул мне остальные бумаги, и я неохотно их взяла.
— Очень трудные, — заметил Страйкер, кивком показывая на документы, которые я держала в руке.
Я посмотрела на них и тут же зажмурила глаза, чтобы не видеть правды: список кредиторов, причем каждый раз долг составлял пятизначное число. Среди прочего там обнаружился заем на покупку «ягуара».
Страйкер указал на первый документ:
— Это лишь верхушка айсберга.
Я поморщилась. Для меня катастрофическое финансовое положение Тодда оказалось полнейшей неожиданностью.
— Здесь есть и кое-что похуже, — сказал Страйкер.
Я не хотела этому верить и не хотела задавать вопросов. Я молча смотрела на Страйкера, прекрасно понимая, что он обязательно расскажет все, что посчитает нужным, хочу я это слышать или нет.
— Полистай страницы, — сказал он.
Я так и сделала и сначала не заметила ничего особенного. Просто пустые желтые листы. Я быстро добралась почти до самого конца, и тут мое внимание привлекло черное чернильное пятно. Я перевернула еще несколько страниц. Весь лист был покрыт какими-то рисунками. Кто-то (предположительно Тодд) взял черный фломастер и нарисовал серию странных фигурок. Лабиринты и концентрические круги. Телефонные номера, превращенные в пространственные конструкции. И среди прочего я заметила то, что мне совсем не хотелось видеть.
В одном углу: ДВК.
А в другом: МЛП.
Я сглотнула, не в силах произнести ни слова.
— Что ж, теперь мы знаем немного больше о нашем враге, — сказал Страйкер.
Он не злился, а лишь констатировал факты. И все равно его слова ранили, как клинок.
— Нет. Не может быть. Улики сфабрикованы, — прошептала я. — Кто-то специально оставил эти бумаги в его квартире, чтобы мы подумали… Я просто не могу поверить, что Тодд сделал это.
— Такой вариант возможен, — сказал Страйкер. — Но…
— Ты в него не веришь.
— Честно? Я не знаю, во что верить. Сомнений нет только в одном: кто-то стоит за этим спектаклем, кто-то дергает за ниточки.
— Я хочу до него добраться, — сказала я. Мой голос охрип, и я едва его узнавала. — Кто бы за всем этим ни стоял, я хочу прибить его задницу к стене. Ты мне поможешь, Страйкер?
— Да, и даже более того, — ответил он. — Я буду его держать, пока ты станешь выколачивать из него дерьмо.
Подобный план показался мне замечательным.
ГЛАВА 44
«Мел. Ну же, Мел…»
Что-то липкое. Мои руки и лицо покрывало что-то липкое, а мыслями владел Тодд. Я видела, как он пожимает руку Линксу. Сидит возле компьютера в темной комнате, и свет монитора удлиняет его лицо, придавая ему злобные черты и зеленоватый оттенок.
Нет. Нет, так не должно быть.
«Мел…»
Что-то липкое. Кровь. Липкая кровь.
— Мел!
На этот раз я вскочила, и кусочек блина свалился с моей щеки.
— Какого черта?
— Добро пожаловать обратно, — сказал Страй-кер.
Он сидел напротив, потягивая кофе.
— Я… Что такое? Где…
Но я не закончила вопрос, поскольку все вспомнила. Мы покинули квартиру Тодда, свернули за угол и зашли в ночное кофе. Выпили кофе, а потом всю ночь провели, переходя из одного кафе в другое, чтобы избавиться от слежки. Добравшись до четвертого или пятого кафе (я потеряла счет), мы заказали блины, после чего методично проанализировали каждую минуту прошедшего долгого дня. Когда мы убедились, что не пропустили ни одной существенной детали, нами овладело тихое уныние. Уж не знаю, что думал Страйкер, но меня преследовал один вопрос: что в моей жизни было настоящим, а что фальшивым? В меня стреляли, мне пришлось спрыгнуть с балкона, подобно прославленному Джеймсу Бонду, и я узнала, что мой бывший любовник мог меня предать. Ну, вы меня понимаете. Это не моя жизнь. Неужели я неожиданно превратилась в Сидни Бристоу, но только без ее первоклассных волос?
— Ну как, немного отдохнула? — с улыбкой спросил Страйкер.
— Да, спасибо, — пробормотала я.
Обычно перед свиданием я использую «Бобби Браун» или «Ланком», а отнюдь не кленовый сироп. Конечно, мы были не на свидании (несмотря на наши восхитительные игры в душе), и сейчас меня волновало совсем другое.
Кроме того, я уже знала, что Страйкер считает меня привлекательной. Так что лицо, украшенное блинами, ничего не изменит…
Я намочила салфетку в стакане с водой и попыталась привести в порядок лицо.
— Хорошо, — сказал он. — Тебе было необходимо вздремнуть.
Я состроила гримасу, но, по правде говоря, я действительно чувствовала себя отдохнувшей. Более того, меня переполняло ликование. Мне удалось найти противоядие за несколько часов до окончания срока. Моей жизни все еще угрожала опасность, но в крови больше не было неизвестного яда.
Во всяком случае, я так думала.
— Это и в самом деле было противоядие?
— Вероятно, — ответил Страйкер. — Бессмысленно устраивать тебе такие дикие гонки, чтобы в конце напоить сладкой водичкой.