Кодекс Агента. Том 1
Шрифт:
— Если могут быть проблемы, то есть и задачи, которые могут их породить?! — задаю очевидный вопрос я.
— Приют! — коротко отвечает Шувалов. — Мы все еще не знаем владельцев проекта, а также целей, которыми они руководствуются. Начни с материалов дел погибших выпускников, конверт лежит в папке.
— Материалы любых дел разглашению не подлежат, — вступает в разговор Берестов, — их нельзя обсуждать ни с кем, кроме Игоря Всеволодовича — даже с графиней Ольгой Юрьевной Трубецкой! Даже в постели! Бумаги храните в сейфе и не потеряйте большой палец, который его открывает!
— В постели с девушками я обычно не разговорами занимаюсь, — с улыбкой отвечаю я, давя раздражение в зародыше.
Шувалов попеременно переводит взгляд с Берестова на меня и обратно. На его устах застыла довольная улыбка — похоже ему нравится стоять над схваткой, пусть даже в виде безобидного переругивания подчиненных.
— Завтра мы едем в Кремль на торжественную встречу будущих студентов Императорской Академии, — сообщает мне Шувалов. — Первый костюм уже отшит, его доставят утром, а маршрут следования, количество охраны и огневой поддержки мы обсудим с Владиславом Степановичем наедине, надеюсь ты не против?
Мальчику указали на место. Мальчик встает из-за стола, сгребает со стола документы и оружие, прощается и направляется в свою золоченую клетку.
Следуя мимо уже надоевших портретов, с удивлением признаюсь себе, что недоверие стариков меня совершенно не обижает. Коньяк тому причина или отсутствие ощущения принадлежности к Великому Роду — не знаю, но настроение у меня прекрасное.
Захожу к себе и закрываю двери на замок — сейчас я не хочу видеть даже Трубецкую. Небольшой кабинет, примыкающий к спальне предельно аскетичен и функционален. Помимо стола с моноблоком, эргономичного кожаного кресла и нескольких книжных полок в нем нет ничего. Утопаю в перфорированной коже и, пару раз крутнувшись на кресле, вскрываю конверт. Внутри лежат несколько файлов, и в каждом — фотографии, от которых мне становится не по себе.
Слева — изображение улыбающегося выпускника или выпускницы приюта, а справа — его же посмертный снимок. Столь явное доказательство мимолетности нашей жизни на мгновение вгоняет меня в меланхолию, но я беру себя в руки и открываю первый файл.
Грин не был моим лучшим другом, но приятелем был отменным. Когда этот веселый и компанейский парень исчез из Приюта, я пару недель места себе не находил — образовавшуюся пустоту в общении не смогла заполнить даже Мина.
С прижизненной фотографии он смотрит на меня с неизменной улыбкой, и оттого вдвойне больнее видеть его изуродованное взрывом лицо. Налившиеся кровью полуприкрытые глаза, разорванные ноздри и губы, щеки, обвисшие и пронизанные тонкими трещинами лопнувших сосудов…
Переворачиваю страницу и вчитываюсь в текст, над которым проставлен штамп «Совершенно Секретно». По мере прочтения я удивляюсь все больше и больше. Год назад зеленоглазый Грин попытался убить зеленоглазого Цесаревича, еще до его инициации! Покушение почти удалось: сыграв роль провинциала-простачка из Рода Зеленых, он втерся в доверие к Сыну Императора, но убил его не сразу, почему-то затянул общение с венценосной особой, и подлог вычислила Служба Безопасности. Голова Грина взорвалась прямо на допросе, изуродовав его до неузнаваемости.
В том, что синеглазый Барс устроил покушение на наследника Синих, я даже не сомневаюсь. Короткая справка по делу подтверждает мою догадку. Снова покушение, снова знакомство в личине неинициированного Синего — фальшивого воспитанника Царского Лицея и снова отсроченное покушение. Барс мог убить наследника Синих в первую же минуту знакомства, но общался с ним почти три дня до того момента, когда его обман раскрыли на балу случайно оказавшиеся там реальные выпускники Лицея.
Следующие шесть справок я просмотрел мельком, заранее зная, что убийства одаренных аристо не были главной задачей приютских. Целью выпускников Приюта всегда были молодые неинициированные члены Великих Родов, и всегда одной с ними крови.
Бастарды Красных втирались в доверие к Красными, оранжевые — к оранжевым, и далее по спектру. Они не стремились убивать, а наоборот — вступали в контакт и поддерживали его до рокового момента, когда аферы вскрывались, и они гибли от пуль, магических атак или встроенных в зубы бомб.
Внедриться в Род таким способом — весьма нетривиальная задача, и с наскока не решается. Неужели во всех случаях речь шла всего лишь о получении какой-то важной информации?
Мое задание отличалось от остальных. Во-первых, жертва была в несколько раз старше меня, во-вторых — я должен был ее убить. Ни о каком вступлении в контакт речи даже не шло. История не укладывается в привычный сценарий, но по странному стечению обстоятельств я пришел к тому же, к чему и другие приютские — к общению с потенциальной жертвой, которое привело меня к вступлению в Великий Род.
Как ни крути, речь все же идет о попытках внедрения приютских в ряды противника. На встрече в Храме Шеф поздравил меня с проникновением в стан врага, чему я был безмерно удивлен. А затем предложил продолжить работать на Приют и поразмыслить о главной цели его существования на собственном примере.
Нас, внебрачных детей одаренных Цветных, растили, воспитывали и учили как аристо не для того, чтобы мы стали простыми ассасинами, нас изначально планировали забросить в общество высших цветных! Именно поэтому итоговые задания всегда были одиночными, и никто из выпускников не делился их подробностями даже с лучшими друзьями!
Но мне же поручили убить Шувалова?! Или это была глубоко просчитанная комбинация, вероятным исходом которой и было вступление в Род?!
Приютские парни и девчонки ловили своих жертв с помощью создания иллюзии дружбы или любви, а я невольно апеллировал то ли к отцовским, то ли к дедовским чувствам. И, судя по всему, я — единственный живец, на которого клюнула добыча.
Отталкиваюсь ногами от стола, запрокидываю голову и начинаю вращаться в кресле. Комната кружит перед глазами, и ее безумная пляска сродни тому хаосу, который царит в моих мыслях: я снова и снова возвращаюсь к приоткрывшейся истине, стараясь погрузиться в нее как можно глубже.
Кто-то затеял игру с высокими ставками, игру вдолгую, игру опасную и рискованную, игру с неясными для меня целями, игру, участником которой я поневоле стал. Допустим, моя догадка верна, и основная задача приютских не убийства, а вступление в Род, но она не может быть самоцелью.
Зачем вступать в Великий Род? Какие возможности получит Приют, внедрив своих юных агентов в среду цветных одаренных столь высокой ценой? Если говорить обо мне, то некая логика присутствует, учитывая преклонный возраст Шувалова и его неспособность иметь детей, но что даст появление среди сотен Красных аристо еще одного?