Кодекс Агента. Том 1
Шрифт:
Мне отчаянно не хватает информации, недостает тайных знаний аристо о подлинном устройстве мира и о его главной составляющей — магии цвета. Я лишь пешка в чужой игре, и действую по невидимой указке опытных гроссмейстеров, находящихся вне поля моего зрения. Но самое страшное не это. Я действую вслепую, потому что не в состоянии адекватно оценивать причины и последствия собственных поступков.
Мне нужно разобраться в главном, нужно понять, кто я такой на самом деле, и почему интересую неведомые мне могущественные силы.
Вертолет снижает высоту, и я отвлекаюсь от уже надоевших размышлений. Мерцающее марево защитного поля окрашивает белокаменные стены Кремля в фиолетовый цвет, и я не могу удержаться от улыбки, видя в этом определенный символизм.
Сикорский зависает над вертолетной площадкой, расположенной внутри Кремлевской стены, и начинает снижение. Шувалов отключает защитную сферу лишь в момент, когда колеса касаются бетона. В уши врывается оглушающий грохот винтов.
К откидному трапу подъезжает огромный черный лимузин с золотым императорским гербом на борту, из салона выскакивает пара одетых в парадную форму военных и распахивают пассажирские двери. Они вытягиваются в струнку и застывают, задрав подбородки вверх.
Мы выходим из вертолета следом за охранниками и садимся в роскошный салон.
— Не возражаешь? — спрашивает Шувалов и, не дожидаясь ответа, открывает дверцу бара и наливает ароматный коньяк в пузатый хрустальный бокал.
Он молча покачивает его в руках, внимательно разглядывая янтарную жидкость, а затем подносит бокал к лицу, втягивает воздух, хищно раздувая ноздри, и как будто случайно прикладывает указательный палец к губам. Едва заметно киваю и наливаю себе Боржоми.
Лимузин останавливается у площадки, сплошь заполненной лицеистами, и я выхожу из машины.
Взгляды трех десятков будущих студентов обращены на небольшую сцену, на которой собрались представители Великих Родов. Мое появление замечает лишь несколько человек, обернувшихся на звук закрывающейся двери. Один из них — Цесаревич собственной персоной. Он улыбается и призывно машет рукой.
— Добрый день, Александр Игоревич! — шепчет он и протягивает руку, когда я становлюсь рядом. — До этого момента был знаком с вами лишь заочно. Судя по вашему цветущему виду, планы злодеев не увенчались успехом!
— Добрый день, Алексей Николаевич! — негромко отвечаю я и пожимаю руку, с ужасом ожидая, что Цесаревич узнает во мне соблазнителя Воронцовой или храмового послушника. — Игорь Всеволодович вмешался очень вовремя! Благодарю вас за предоставленный вертолет!
— Нас, высших аристо, слишком мало, и мы должны поддерживать друг друга! — в голосе Императорского наследника появляется жесткость. — Мы будем стоять плечом к плечу в борьбе с Темными вне зависимости от статуса в Великом Роду и состояния!
Я слушаю Цесаревича, вспоминаю, как он вел себя во время двух предыдущих встреч, и поражаюсь произошедшей с ним метаморфозе! Возникает ощущение, что сейчас рядом со мной находится другой человек!
Я киваю, и Наследник трона замолкает, сосредоточив внимание на сцене.
Шувалов тем временем поднимается на обитое зеленым бархатом возвышение и занимает место среди других Глав Великих Родов, сидящих в президиуме. Они расположились в порядке следования цветов радуги. В центре — Император в темно-зеленом костюме. Он с умиротворенной улыбкой оглядывает абитуриентов, а когда взгляд останавливается на моей скромной персоне, приветственно кивает.
Это что за тайные знаки? Информация обо мне передана Самодержцу? Рассказы спасшего меня Михаила и Натальи, или еще одна загадка, которую предстоит раскрыть?
По боковой лестнице на сцену поднимается тщедушный низенький старичок в светлом льняном костюме. Опираясь на тонкую трость, он неспешно подходит к трибуне, и на наши ряды опускается неестественная тишина — даже шелеста листьев не слышно. Древний маг явно воздействует на нас, ощущение очень похоже на стазис, в который меня погружали Алексей Романов и княхна Трубецкая.
— Господа лицеисты! — обращается старик неожиданно зычным голосом, оглядывая нас из-под седых кустистых бровей. — Сегодня радостный и одновременно грустный день в вашей жизни! Радостный — потому что вы успешно поступили в Императорскую Академию и тем самым сделали первый шаг во взрослую жизнь, а грустный — потому что беззаботная юность закончилась!
Старик делает паузу и на мгновение оборачивается к президиуму.
— Когда-то Главы Великих Родов, которых вы видите перед собой, стояли на вашем месте и так же внимали моим словам. С того времени утекло много воды, но количество опасностей и вызовов, стоящих перед Российской Империей, лишь увеличилось! Подрывная деятельность Темных, столкновения с европейцами на западе, трения с китайцами на Востоке и непрочный мир с османами на юге — все это в любую минуту может привести к большой войне! Ваша задача — быть готовыми к ней! Мало эффективно применять магию и сражаться на поле боя, вы должны стать умелыми лидерами, моральными и политическими авторитетами для членов вашего Рода и граждан Империи! Возможно, многие из вас уже скоро будут вести в бой десятки тысяч воинов!
Старик замолкает, и тлеющее в его глазах зеленое пламя становится ярче, а ощущение давления извне — сильнее.
— Некоторые из вас уже могут пользоваться родовой магией, и преодолеть искушение подчинять нижестоящих людей силой, как я делаю это сейчас с вами, будет сложно! Запомните очень важную вещь, с которой, возможно, не согласятся ваши отцы: жесткое принуждение — это козырь, который вы должны использовать лишь в исключительных случаях!
Давление и неприятное ощущение в груди исчезают, огонь в глазах старика гаснет, и шум города врывается в уши. Будущие студенты продолжают стоять без единого движения, и внимают словам старика.
— Я поздравляю вас с поступлением в Императорскую Академию и желаю успешного ее окончания! Надеюсь, что через много лет некоторые из вас будут сидеть в президиуме за моей спиной и приветствовать следующее поколение наследников Великих Родов, которые поведут нашу страну к процветанию!
Старик заканчивает речь на торжественной ноте и сходит с трибуны под шквал аплодисментов и здравиц. Я же нахожусь вне праздничной атмосферы и чувствую себя актером в спектакле, которого забыли ознакомить со сценарием.