Кодекс Крови. Книга Х
Шрифт:
Теперь пришла наша пора с Агафьей удивляться.
— Ну, допустим, ты можешь не знать о некоторых грешках, но…
— У меня было восемьдесят детей от пятнадцати жён, — принялся объяснять паладин, — Рассветом из них обладало тридцать семь. Ни один из сыновей не дожил до сорока лет, а единственная дочь… полсотни лет назад была отдана в Резиденцию Ордена. Больше я её не видел.
— Кх-м, — кашлянул я, скрывая собственные эмоции. Какая-то нихрена не радостная жизнь у высших воинов орденов выходила, где гарантом выживаемости считалось отсутствие
— Верно, — нахмурился паладин.
— Кто тогда был родителями приютских детей? Как-то ведь они туда попадали?
— Ну… часть точно были сиротами погибших в бою воинов, состоящих в легионе, а остальные… не задумывался.
Я кивнул, мысленно давая себе пинок просмотреть память Альба ещё и на эту тему. Что-то мне подсказывало, что я узнаю много такого, что мне не понравится.
— Вернёмся к началу разговора, появились у меня крылья, и я резко стал самым сильным среди паладинов?
— Берите выше, среди глав Орденов, — поправил меня Серв. — По крайней мере так было с Альбом. Его решения другими главами исполнялись беспрекословно. Единственным, кто на моей памяти хотя бы иногда пытался возражать, был глава фракции Заката и Ордена Западной Каролии Тимос.
— И что никто не бросит мне вызов?
— Альб, наверное, смог бы, но я не уверен, что он доживёт до сегодняшнего заката, — пожал плечами Серв. — Остальным крыльев будет достаточно, как и вашего кровного родства. Скажем, что главы орденов сами вступили в бой с Кровавым и почти победили его ценой своей жизни, но вы пришли на помощь отцу и завершили начатое. За это вас Рассвет и наградил крыльями, признавая вашу силу и право на управление орденом. Нужно будет только предъявить живописное поверженное тело великого Кровавого змея где-нибудь на руинах Обители. Чтобы издали любовались, но не решились проверять. И готово, отправитесь занимать престол и руководить воинствами.
— Так легко? — не мог я поверить в предложенную схему.
— Легко? — удивлённо переспросил паладин. — Нисколько! Это право сильнейшего в чистом виде. И дело не только в крыльях. Вот вы меня вылечили. Вы думаете, я не обращался к другим главам Орденов Рассвета за исцелением? И ни один не смог! Им не запрещали, нет! На одной из оргий Альб даже объявил приз, если меня вылечат. Весомый. Не смогли! Ни один! А вы смогли! Ваш отец тоже мог, но не хотел, предпочитая использовать меня в роли цепного бессловесного пса.
— Я очень сомневаюсь, что Альб — мой отец, — скривился я, — ибо тогда я не рос бы в приюте.
— Но почему-то же он не добил вас ни на руинах приюта, ни на входе в резиденцию, когда мы с вами повздорили.
«М-да, я смотрю, тебе везёт на родственников мужского пола. Но зато выживаемость прокачали на максимум», — тихо хмыкнула вампирша по кровной связи. Серву она всё же не доверяла.
«Меня сожгли на площади стараниями моего псевдопапаши. Выживаемостью здесь и не пахнет», — тихо заметил я в ответ.
«Подумаешь, не оправдал ожиданий папеньки или наоборот стал угрозой
«Спасибо за поддержку! То-то ты Мишу гоняла по болотам».
«Я делала всё, чтобы сохранить ему жизнь! Здесь мне стыдиться нечего».
«Как ты смотришь на предложенный вариант?» — решил я сменить тему и посоветоваться с вампиршей. Её мнение для меня было важным. За последние пару месяцев я не раз и не два нуждался в мудрости этой женщины, убеждаясь, что в качестве советника она на вес золота.
«С учётом моего врождённого недоверия, как ни странно, оцениваю как здравое. Ты искал выход, тебе его предложили. В конце концов, ни одна сила или дар не имеют полюса добра или зла. Склоняются к этим полюсам владельцы силы или дара. Сегодня на поле боя на сумасшедшую кровожадную тварь похож был вовсе не ты. Чем не пример? Не бывает хороших или плохих способностей, так разделяются лишь люди их применяющие».
«Райо, а ты что думаешь?» — поинтересовался я у дракона его взглядом на ситуацию.
«Думаю, что ты успешно приобретаешь лишние проблемы, но дело твоё. Если тебе действительно важно сохранить жизни абсолютно незнакомых людей в другом мире, вдали от нового дома, то я даже готов изобразить тот самый поверженный труп на башне Обители».
М-да, вариант, предложенный Сервом, на время решал проблему незащищённости обычных людей, но как же тогда быть с возвращением благодати ковчегам? Почему-то вспомнилась присказка, обронённая ковчегом перед началом боя: «Что в бою взято, то свято!»
«Сколько, ты говоришь, мы имели право оставить себе? Десятину?»
Как я из гонителя орденов превратился в их главу, до сих пор не укладывалось у меня в голове.
Делать приходилось всё быстро, ещё и контролировать состояние Альба. Воспользовавшись правом на боевые трофеи, я вернул десятину от выкачанных сил воинам легионов, чтобы было кому уничтожать тварей из прорывов. Из почти пятидесяти тысяч человек боеспособными осталось чуть меньше пяти тысяч. Этакие силы специального реагирования. Остальным объявили о победе над змеем, предъявили тело и сообщили о кончине их обожаемых глав, взамен явив меня с крыльями.
Здесь мы, конечно, несколько смухлевали. К началу пробуждения сонного воинства я попросил Комаро вернуть Тэймэй и Тильду из убежища и забрал жену сюда, попутно успокоив подругу, что жив-здоров и умирать не собираюсь. Тэймэй же мне нужна была для создания нужного общественного мнения. Её дар иллюзий был просто незаменим в этом вопросе.
Кратко описав ей ситуацию, я следил за изменением выражения её лица, ожидая, как минимум, возмущения, а, как максимум, отказа. Я собирался стать главой тех головорезов, которые чуть не убили нас на нашей же свадьбе. Но супруга меня удивила. Она с минуту сидела молча, что с учётом гормональных качелей было весьма неожиданной реакцией, а затем согласилась.