Кодекс Крови. Книга I

Борзых М.

— Мы сделали всё, что могли! — перекривляла она кого-то злым голосом. — У него пожгло энергетические каналы! Тьфу! Костоправы полевые! Я вам покажу, как надо работать!

Она вполне реально, а не фигурально сплюнула на пол палаты. Хрустнув костяшками пальцев, будто разминая перед дракой, лекарка начала формировать между ладоней зеленоватый искрящийся шар, больше напоминающий шаровую молнию. Пока он был маленьким, но постепенно увеличивался в размерах.

Фраза про каналы меня смутила, и я принялся проверять своё физическое состояние.

В чём-то местные лекари оказались правы. Энергетические каналы действительно сейчас напоминали скорее спутанный клубок рваных ниток, чем ровные магистрали вдоль кровеносных сосудов. Но и совсем необратимых последствий я не видел. Побольше бы крови, и всё можно было бы исправить буквально за пару дней, ещё и укрепить в местах слабых энергетических узлов.

А тем временем в руках Подорожницы сформировался шар размером с человеческую голову, и девушка рискнула приступить к лечению. Её глаза засветились мягким зелёным светом, от шара отделился тонкий энергетический жгутик и влился мне в солнечное сплетение. Первую реакцию, да и последующие можно было описать одним словом «вкусно». Я внутренним зрением наблюдал, как лекарка расправляет, укрепляет и местами даже сращивает мои энергоканалы. Кровь эту работу сделала бы интуитивно, взяв за подобие кровеносную систему, а здесь был виден филигранный труд лекаря. Сильна!

Спустя два часа шар между ладонями девушки окончательно истончился и исчез. Сама она при этом была мокрая от пота, но с торжествующей улыбкой на губах.

— А вот хрен им, а не магическая инвалидность! Ещё побегает! — она уже хотела уходить, когда заметила перстень у меня на пальце. — О! Неожиданно, но хоть буду знать, чей ты есть! Чую, крови ты у всех выпьешь изрядно!

Улыбнувшись собственной шутке, Подорожница ушла. Но день или уже вечер посещений на этом не завершился. Чувствовал я себя прекрасно, за что позже надо будет поблагодарить одну блондинистую красотку, поэтому изображать из себя спящего не стал.

Спустя полчаса в палату вошёл мужчина в военной форме. Про таких говорят «отец родной солдатам», хотя возраст и кабинетная работа уже начали сказываться на внешности. Покопавшись в памяти Михаила, я слегка, а может, и не слегка удивился. Это же не на каждый прорыв у них тут целые министры обороны приезжают.

— Здравия желаю, ваше сиятельство! — обратился я первым, как младший по рангу и званию в соответствии с этикетом.

— И тебе не хворать, сынок! Как себя чувствуешь? — вопросил граф Орлов, усаживаясь на казённый больничный стул, жалобно скрипнувший под его весом.

— Как после смерти, жить хочется мочи нет! — пошутил я, ни капли не соврав. Так оно и было на самом деле. После лечения Подорожницы у меня действительно обострились все инстинкты. Одновременно хотелось есть, пить, да и от женской ласки бы не отказался.

Орлов покосился на свой перстень, и потом уже более расслабленно мне улыбнулся. Значит, есть артефакт, определяющий ложь, будем иметь в виду. Интересно, что ещё у него есть?

Граф будто прочитал мои мысли и вынул из кармана маленькую красную пирамидку, установив на прикроватной тумбочке.

— Теперь нас ещё и не подслушают, — прокомментировал он свои действия. — Я буду задавать вопросы, а ты постарайся отвечать кратко или односложно. От этого зависит твоя судьба.

Я кивнул, принимая правила игры, а по факту самого ласкового допроса. Сомневаюсь, что он сможет меня чем-то удивить после трёх лет в пыточных святош, но чем боги не шутят. Постарался установить устойчивую связь с памятью Миши, чую вопросы больше по его части будут, чем по моей.

— Имя?

— Барон Михаил Юрьевич Комарин, — демонстрирую родовую печатку на пальце.

— Возраст?

— Восемнадцать полных лет.

— Что делал на секретном ведомственном объекте?

— Это моя земля по праву крови и по указу Его Императорского Величества Алексея Кречета, ныне покойного.

— Ты не ответил на вопрос! — нажал на меня министр, не отрывая взгляда от собственного кольца, которое светилось ровным серым светом.

— Направлен для прохождения спецобучения перед поступлением в Академию.

— Ещё причина! — докапывался до меня министр.

— Спасался от покушения.

Орлов даже взгляд от кольца оторвал, в изумлении взирая на юнца с такой жизненной предысторией, а кольцо между тем засияло девственно белым.

— Кто отец?

— Баронет Юрий Михайлович Комарин, отставной кадровый военный, спецподразделение «Комар», погиб десять лет назад. Несчастный случай.

— Мать?

— Мария Васильевна Комарина, в девичестве Виноградова. Погибла восемь лет назад. Несчастный случай.

— Братья, сестры?

— Мне о таких не известно.

— Дядьки, тётки?

— Дядья, Сергей Михайлович и Дмитрий Михайлович Комарины, отставные кадровые военные, спецподразделение «Комар». Погибли шесть лет назад и четыре года назад соответственно. Несчастный случай.

Министр, уже не скрываясь, хмурился, глаза его метали молнии.

— Кто воспитывал?

— Дед. Барон Михаил Юрьевич Комарин кадровый военный в отставке, командир спецподразделения «Комар». Погиб два года назад. Несчастный случай.

— Кто ещё?

Ну да, не сходится, как смог прожить два года полный сирота без попечительства и с регулярными несчастными случаями в семье.

— Вторая жена деда, баронесса Агафья Петровна Комарина. Кадровый военный в отставке, спецподразделение «Комар». Предположительно погибла от взрыва в день моего совершеннолетия, спасая меня от покушения.

У Орлова начал подёргиваться глаз. Странно, обычно нервный тик начинается у допрашиваемого, а не у ведущего допрос.

— Как закрыл прорыв?

— А хрен его знает! Интуитивно как-то вышло.

Министр хотел было что-то сказать, но кольцо аж полыхнуло белым светом, признавая мою полную искренность.