Кодекс Крови. Книга IV

Борзых М.

М-да, диалог не задался. Ну, хоть дикарку выдернул. Переходим к плану под названием «дипломатия на ромашке», где я гадаю, аки красна девица, а в случае попадания в цель остаюсь живым, с артефактом и с вероятной сестрой в наличии.

— Я — друг для всех эргов и могу забрать осколок стужи из этого мира! — пошёл я ва-банк. — Я знаю, где его дом, там он не причинит никому зла, — вот в этом, если быть честным с самим собой, я отнюдь не был уверен на все сто, но, как и любой переговорщик, предпочитал выдавать желаемое за действительное. — Это же элемент воды, верно? — я пытался распознать эмоции по морде Арисы или хотя бы по изменению выражения одного из восьми паучьих глаз, но тщетно. — Какой-то эрг принёс тебе его как великую ценность, воду в край воды, но он не мог

знать, что вырванный из колыбели артефакт разозлится. Я держал в руках элемент огня, он остыл без поддержки остальных элементов. Вода же замёрзла, а пытаясь согреться, элемент вытянул всё тепло из этого мира и из тебя заодно. Я прав? — я на ходу сопоставлял разрозненные факты из мифологии Восьмиречья, слов Имал и образов, показанных алтарём. Правда, ещё не понимал, что же тогда спрятал отец здесь на долгих двадцать лет, выходило, что не этот артефакт. Но что? Или всё же кого?

Я обернулся на дикарку и заметил, как у неё на пальце огоньками блеснуло довольно знакомое колечко, однажды уже виденное в сокровищнице рода. Редкий артефакт для уравновешивания стихий. Но дальше додумать мне не дали.

— Ты не сможешь, в твоей крови нет стихий, ты слабее своей сестры, — с грустью отозвалась Ариса, указывая лапой на дикарку, — я когда-то была такой же самоуверенной, как и ты, а потом лишилась жизни, видела смерть собственных не рождённых детей и всё ещё пытаюсь спасти от гибели собственный мир и его обитателей.

— Да, во мне нет стихий, — признал я очевидное, — но во мне есть опыт и сила Великой Матери Крови. Сейчас на ней стоит печать, но это не навсегда.

— Не понимаешь, — печально покачала головой паучиха, — слишком юный. Кровь — есть первооснова для всего живого. Оно не живое! Оно выпьет тебя ещё до того момента, как ты покинешь наш мир.

— Но ты сдерживаешь его кровью, — возразил я, — значит, и я смогу!

Нужно было как-то уравновесить элемент воды, разъярённый кражей из родного дома.

Я ещё раз присмотрелся к крови дикарки… И мне пришла в голову идея: можно же скрестить матрицу стазиса с плетением стихий в крови девушки. Своей кровью я запечатаю жажду артефакта, а кровью сестры успокою. Я тут же озвучил идею Арисе, и, как ни странно, эрга её одобрила. Осталось выпросить у кое-кого пол-литра крови.

* * *

Кирана медленно приходила в себя. Голова гудела, в крови бродило послевкусие неслучившейся эйфории. Рядом тихо поскуливала Арва, вылизывая ей лицо, а имлиса придерживала лапой кусок льда у пореза на руке, полученного об паучиху.

Охотница ошарашенно взирала на молчаливый диалог между хранительницей и чужаком и каким-то образом понимала, о чём ведётся речь. Чужак обещал унести осколок стужи из их мира и вернуть домой, но для этого ему нужна была кровь Кираны, только недавно поладившей со своими магическими силами. А ещё хранительница почему-то назвала чужака братом Кираны, чего быть попросту не могло, ведь они родились и выросли в совершенно разных мирах. Сам чужак не опровергал, но и не подтверждал их родство, но уже одно то, что он дважды появлялся, когда Киране грозила смертельная опасность, наводило на размышления.

— Меня зовут Михаил Юрьевич Комарин, а тебя как? — чужак присел перед Кираной, стараясь не напугать её.

— Кирана, вольная охотница общины Третьей реки, — представилась охотница, сразу обозначая собственный независимый статус, чтобы мужчина, не дай боги, не подумал, что она — какая-то доступная девка или хранительница очага, не имеющая собственного голоса.

— Очень приятно, Кирана, — чужак сверился с незнакомым артефактом на руке и обеспокоенно продолжил, — у нас очень мало времени, если быть точными, то чуть меньше четырёх часов. То, что я сейчас тебе расскажу, может показаться бредом или выдумкой, но здесь сегодня столько легенд ожило, что моя история покажется побасенкой на фоне их. Итак, мы с тобой виделись уже дважды, потому что я тебя искал. Ты — пропавшая наследница княжеского рода Виноградовых. В моём мире тебя ждут земли, титул, покровительство сильного бога и возможность самостоятельно вершить собственную судьбу. Тебе предстоит возродить свой собственный род и привести его к процветанию.

Чужак вынул из кармана куртки макр странной структуры. Чем-то он напоминал макры, которые охотники добывали из тварей, но всё же отличался и цветом, и, как оказалось, назначением.

— Сожми в ладони, — дал команду незнакомец.

Кирана с опаской последовала совету и почувствовала, как макр исчезает, вместе с тем в сознании девушки мелькали виды красивейшего замка на берегу горного озера, зелёных виноградников вокруг и прекрасного и странного магического существа, словно окаменевшего в вечности кристаллами магии. Девушке показалось, что неведомая сила ласково прикоснулась к её щеке и отступила, словно только начинала знакомиться. На душе от этого царил покой и умиротворение. Всё увиденное было настолько живым, таким, каким Кирана мечтала увидеть мир вокруг себя. Это место ждало её, скучало, но не торопило. Оно годами ждало хозяйку и не торопило её с принятием решения.

А чужак продолжил:

— Но так уж вышло, что ты — Виноградова лишь на половину, как и я. На вторую половину ты — Комарина, как и я. Поверь мне, я проверил. Я — маг крови, это моя специализация. Мы — родные брат и сестра. Ваша хранительница это подтвердила, сопоставив нашу кровь. — Паучиха за спиной чужака кивнула, подтверждая его слова. — Предполагаю, что тебе лет двадцать, ибо именно тогда родители поженились и сбежали от гнева нашего деда, который не дал благословения на брак. Ещё наши родители имели полярные магические силы: воду и огонь, что и отразилось на твоём магическом даре. Без артефакта, что у тебя на пальце, ты не выжила бы в нашем мире, поэтому, предположу, что родители спрятали тебя здесь, дав шанс на жизнь. Возможно, магический фон изнанки третьего уровня также способствовал приглушению твоего магического развития и увеличивал шансы выжить, но это уже мои домыслы. Меньше чем через четыре часа я должен буду покинуть ваш мир и хочу заодно прихватить этот ваш осколок стужи на его историческую родину. Ваша хранительница считает, что весте с осколком стужи из Восьмиречья постепенно уйдут снега и морозы, климат станет таким, каким он был сотни тысяч лет назад. Но для этого мне нужна будет твоя помощь.

Чужак замолчал, ожидая хоть какой-то реакции. Он серьёзно смотрел охотнице в глаза, не торопя, но и не отпуская её взгляд. Он разговаривал на равных, без пренебрежения. Но Кирана сомневалась. Слишком невероятным было всё услышанное. Ещё крепки были слова матери в памяти: «Не верь чужакам!»

— Почему я должна тебе верить? — вопрос сорвался с губ раньше, чем она успела его додумать.

— Не должна, — устало пожал чужак плечами, с пониманием принимая её опасения, — в этой ситуации я могу сделать только одно, — мужчина снова пустил себе кровь и произнёс, — я, граф Михаил Юрьевич Комарин, клянусь собственной жизнью, что всё сказанное мною ранее является правдой. Кроме того, я клянусь быть верным братом, защитником и боевым товарищем Киране, вольной охотнице общины Третьей реки, урождённой баронессе Киране Юрьевне Комариной и призываю в свидетели клятвы тотем рода Комариных и Великую Кровь!

— Да ла-а-адно!? Ты отыскал ещё одного Комарина? — послышался удивлённый мужской голос, а следом в пещере во вспышке алого света материализовалось странное существо. В чёрном костюме, шляпе и с тростью оно выглядело максимально чужеродно. Вместо лица у него была сверкающая маска с жвалами на подобии паучьих, а за спиной мерцали длинные узкие крылья с мелкими чешуйками. — Ах ты ж, мать моя комариха! Да это же…Ох! Я бы тоже на месте Винограда в такую красотку хоботом вцепился! — в голосе существа звучало восхищение и лёгкая зависть. — Кхм, кхм, — закашлялся он, — простите, сударыня, мою неучтивость! Я имел ввиду, что клятву признаю! — над ладонью чужака появился красный свет, а следом рана затянулась, как будто её и не было, лишь тонкая вязь чёрной татуировки появилась на том месте. — Пойду, что ли, Винограда порадую! — хохотнуло существо и, взмахнув крыльями, растворилось во тьме.