Кодекс Охотника. Книга V
Шрифт:
— Ты что, оборзел, боец? — начал Волк, но я его остановил.
Рычать рано. Мы все еще играем роль добрых соседей.
— Какое «назначено», боец? Мы так, поближе познакомиться.
— Минуточку...
На этот раз он отошёл в сторону, ведя переговоры. Я же от нечего делать послал Шнырьку в видневшуюся впереди усадьбу, где он быстро пробежался по кабинетам, и нашел главу Рода, что как раз разговаривал по телефону.
— Извините, но граф вас сегодня принять не сможет.
— Совсем никак? Мы, черт знает откуда, приехали, — я всё ещё пытался быть вежливым.
— Никак нет! Вы можете созвониться с его секретарём, и согласовать вашу предстоящую встречу.
— Ясно, — кивнул я.
А Волк аккуратно закрыл окно, и повернулся ко мне.
— Ну что, будем с боем прорываться?
— Эй-эй! Тебя что, Отморозок покусал? Какое «с боем». Отъедь, и подожди в сторонке.
Я же послал Шнырьку. Граф Игнатов-старший был очень старым, практически, стариком. Подозреваю, что он уже сам в бои не ходил. Вот только, судя по его возрасту, он застал много интересного. Сейчас он кого-то набирал в трубке.
— Алло, это я, — сказал он. — Галактионов объявился... Да, новый глава Рода... А что я? Сказал ему заехать позже. Ну, учитывая, что я о нём знаю, он это непременно сделает. Я понимаю, что мне нечего бояться. Но договорённости были такие, что эти земли отходят мне. Он подаст в Верховный Суд, и потребует возврата своих земель. Какую сумму я могу ему озвучить? У них же есть экономический отдел в суде. Я только смогу немного потянуть время. Нет, я так не согласен! Вы обещали мне все земли, кроме главной усадьбы. И её, после того, как вы с неё заработаете! Я не знаю, как вы будете это делать! Да, я знаю, с кем говорю! Столица далеко, а Иркутск рядом. Хотите — приезжайте!!!
Он раздраженно бросил трубку.
Из его разговора я узнал несколько интересных вещей. Первое — что земли я могу забрать по закону, точнее, выкупить их. А второе — что этот добропорядочный граф, похоже, немного с гнильцой.
Что же, посмотрим, сколько это будет стоить. Я, в отличии от Анны, был приверженцем силового захвата.
Я набрал номер.
— Аня, а расскажи-ка мне, сколько земель у Игнатовых, и что они собой представляют?
После моего визита к Игнатовым прошел ровно один день, как я попросил Анну назначить мне официальную встречу. Она позвонила, все дела, а мне ответили, что пока не могут назначить точную дату, так как граф занят, и ему нет дела до всякой мелочи, если перевести на простой язык.
Тогда я поехал лично, и снова наткнулся на того же гвардейца.
— Кто такие? — спросил он нас, хоть по глазам вижу, что он меня узнал.
— Не узнал? — спросил я у него со смешком.
Гвардеец хмыкнул, и окинул меня таким взглядом, мол, нечего ему делать, всякую мелочь запоминать.
— Нет... Ходят тут всякие.
— Ну нет, так нет, — пожал я плечами, и едва сдержал Волка, который уже хотел открутить тому башню.
— Я, Александр Галактионов, с графом хочу встретиться, можно? — по простецки спросил его, отчего удостоился еще более презрительного взгляда.
— Причина?
— Хочу поговорить с ним насчет земель, которыми владели мои предки. Вот думаю, может продаст мне их назад, и мы договоримся. Правда, предложить не знаю что...
— Сейчас узнаю...
Своими действиями я играл дурачка по полной. Целый барон отчитывается перед гвардейцем, роняя свой авторитет. Такого человека не будут уважать и бояться. Но так надо...
Я уже понял, что просто так встречу мне здесь не организуют. Да и войну объявить я не могу. Не особо здесь любят дерзкие войны. Но вот за свою честь переживают все.
— Граф занят, приезжай позже, — уже на ты перешел гвардеец.
Представляю, как он меня описал графу.
— Но... — замялся я. — Мне очень надо... Полей нет... Пшеницу нужно сажать...
— Сказано тебе... Позже! — уже стал раздражаться гвардеец, при этом явно был доволен собой.
— Ясно... — расстроился я наигранно, и побрел к машине.
Гвардеец светился от радости, нечасто можно баронами крутить и вертеть, как ему того вздумается.
Когда я вернулся к машине, мне еще минут десять пришлось успокаивать Волка, который предлагал сразу начать войну и разнести их пункт к чертям собачьим.
Отъехали мы недалеко, и я стал ждать. Шнырька был на разведке.
Судя по всему, мой план работает, и гвардеец сразу же позвонил отчитаться, и давай описывать меня, как слабого, бесхребетного деревенщину.
Так и надо... Ой, как же я повеселюсь потом...
Проблема заключается в том, что мне сейчас не очень удобно объявить им войну. Конечно, я мог бы сказать, что меня оскорбили, и все дела, но это может дойти до суда. А там время и деньги, которых у меня сейчас нет.
Еще один пункт, почему я так себя повел, это то, что теперь ко мне не будут серьезно относиться. Кроме того, я поехал не на нашей новой машине, которая выглядит солидно, а на простом внедорожнике. Они еще так смотрели на мой транспорт, а я просто ответил, что та машинка сломалась, а в ремонте она дорогая. Да и сам я в этот раз оделся попроще.
Мы стояли за лесочком, и спокойно ждали, пока пройдет некоторое время, и ровно через час мы снова подъезжали к пункту пропуска.
— Здравствуй, служивый, это снова я! — с довольной улыбкой опять поздоровался. Вы сказали позже, я и приехал! Сообщи графу, будь добр.
Его брови взлетели вверх, и он, вероятно, подумал, что я тупой. Но сообщить был обязан.
Ответ был все тот же... Позже.
Пришлось снова уехать.
А через час я опять стоял на том же самом месте с улыбкой.
— Привет, я тут мимо как раз проезжал. Как ты думаешь, граф уже освободился? — главное, свою безмятежную улыбку сделать пошире.
Гвардеец заскрипел зубами, но помчался звонить.
Хах... Шнырька показал, как он покраснел, когда по телефону на него начали орать. Ну, конечно ведь, отвлекают.
Не самому графу он звонил, но ему точно передадут.
Ответ... Меня почти нахер послал гвардеец, только культурно, но посмотрел с такой злостью.
Что говорить? Надо делать... Через час я снова там стоял и спросил, почему граф так долго не принимает. Неужели, ему нездоровится?