Кодекс Охотника. Книга V
Шрифт:
Да и вообще, вся история с Галактионовыми была мутной. Расследование причин конфликта заняло очень мало времени, вот только решение было непонятным. Обычно побеждённый Род, в случае, если война была оправданной, либо откупался контрибуцией, либо официально прекращал свое существование, а его земли отходили либо Империи, либо Роду-победителю (если на то было разрешение). Причем, Империя строго следила, чтобы Рода бесконтрольно не становились сильнее, создавая угрозу Имперской безопасности, и поэтому не всегда давали разрешение.
Так получилось, что из Галактионовых
Много было странностей во всей этой истории, но тем не менее Игнатовы получили частично то, что хотели. Земли соседей оказались хорошим приобретением, и дела Рода пошли в гору.
Семён Петрович набрал кредитов, чтобы усовершенствовать методы ведения сельского хозяйства. За последние полвека монголы не доходили до Иркутска, и поэтому он немного уменьшил бюджет силовой ветви Рода. Хотя костяк его гвардии состоял из ста человек, нельзя сказать, что это были сильные бойцы.
От обязательных посещений Разломов совершеннолетними детьми он откупался, считая, что это опасное для жизни баловство. И все было бы хорошо, пока недавно не было объявлено официально, что Род Галактионовых возродился.
Семён Петрович немного напрягся в тот момент. Но когда навел справки, то понял, что главой некогда великого Рода стал безвестный юнец, без связей и средств, который, скорее всего, продаст остатки земель Рода за копейки, и вернётся назад в Европу, откуда, по слухам, он и прибыл.
Но, тем не менее, граф Игнатов держал руку на пульсе, и собирал сведения об его действиях. Но эти сведения его совсем не радовали. Похоже, он ошибся в оценке финансовых возможностей юного барона. Скорее всего, за его спиной стояли богатые Рода Европы, что способствовали повышению его репутации и, заодно, спонсировали развитие.
Разведка доложила, что Галактионовка ожила, и усадьба быстро отстраивается. А учитывая, что строителями были очень известные Смородины, Семён Петрович утвердился в мысли, что не всё здесь так просто.
И вот этот Галактионов возникает у него перед дверью, ни много, ни мало, с просьбой выкупить свои земли обратно. Граф не привык решать важные вопросы по-быстрому, поэтому попытался отложить его визит. Но молодой барон оказался упрямым, тупым, но упорным. Как показали разговоры и камеры наблюдения, этот баронишка оказался реальным идиотом. Как ему вообще могли доверить такие большие деньги?
Когда его ночью разбудили с известием, что внезапно сгорели все склады с посевным материалом, подох скот и сгорели кладовые, Семён Петрович побежал разбираться. До рассвета пожар потушили. Ответственные люди только разводили руками, не понимая, из-за чего произошёл пожар, и из-за чего случился падеж скота.
Конечно, первое, что пришло в голову Семёну Петровичу — это проделки его соседа. Доказательств у него не было, но он в ярости поехал разбираться самостоятельно.
Приехав на место, его встретил мелкий узкоглазый мужик, который на ломаном русском объяснил, что барин спит, и просыпаться ради встречи с могущественным графом не желает. Игнатов кричал и матерился, и даже хотел приказать штурмовать усадьбу, чтобы вытащить молодого идиота. Потом передумал, и уехал. Собственно, он увидел всё, что хотел.
Усадьба Галактионовых была беззащитна. Строительные леса стояли, но строителей не было. Из охраны он увидел только то ли корейца, то ли китайца, в застиранном комбинезоне. И еще полупьяного деда, который с любопытством наблюдал за ними издалека.
Учитывая, что молодой барон сам сказал, что один-единственный убийца вырезал несколько десятков его людей, можно было предположить, что охраны в усадьбе больше не осталось.
Семён Петрович поехал в глубоких раздумьях домой. Он старался привести свою голову в порядок, и пытался понять, как действовать дальше. Вот только по приезду домой он увидел зарево — пылало левое крыло его усадьбы. И после того, как её потушили, конечно же, никто никого не видел, и не понимал причины возникшего пожара. И тут у обычно рассудительного Семёна Петровича упала планка. Он отправил пятьдесят гвардейцев для того, чтобы этого наглого баронишку притащили к нему за шкирку, дабы тот смог ответить на все его вопросы.
Идиот должен быть наказан!
Я сладко спал, счастливый и довольный.
Шнырька хорошо поработал. Огненные саламандры оставались идеальным оружием мести. Жаль, что их осталось так мало.
Ну, а чумных крыс, надо признать, с болью в сердце, я отправил на скот графа, и в очередной раз понял, что животных люблю больше, чем людей.
Но война есть война, хотя и необъявленная.
Мой сладкий сон был прерван, практически, одновременно с появлением Шнырьки, который возмущенно заверещал «Ш-ш-шуки! Ш-ш-шабаки!», и вызовом на коммуникатор со стороны Волка.
— Командир, у нас гости!
Но я уже сам видел глазами Шнырьки, как несколько машин остановились поодаль и заглушили свои двигатели, дабы не спугнуть своих жертв, видимо нас. Оттуда начали выбираться вооруженные люди, тихо двигаясь в сторону моего дома с явно недобрыми намерениями.
— Ага, вижу! — сказал я. — Ты хотел задание? Так задание пришло к тебе само. Убейте их всех!
— Какое лёгкое задание, — хмыкнул Волк. — Дилетанты какие-то.
Он тоже смотрел “через” Шнырьку.
— Тебе его усложнить, и убрать зрительный контроль? — хмыкнул я.
— Не-не! — запротестовал Волк. — Я же не идиот. Если у тебя есть преимущество, глупо от него отказываться. Ведь победа должны быть полной и стремительной?
— Именно так, Волчара. И да, постарайся, чтобы никто не ушёл, и трупов тоже не нашли.
— Байкал глубокий, — засмеялся Волк. — Я как раз там раков прикармливаю.
— Фу! — скривился я. — И ты будешь это есть?
— А ты не будешь? — засмеялся Потапов. — Вареные раки с укропчиком, да еще с холодным пивом, мммм...