Кодекс Охотника. Книга VII

Винокуров Юрий

– А тебе не показалось странным, что я русский откуда-то знаю?

Тут я озадачился и почесал репу.

– Нет.

Бурбулис звонко рассмеялся.

– Ну, я бы сказал, что ты тупой. Но я точно знаю, что ты не тупой. Ладно, спишем на то, что у тебя не голова, а «Дом Советов», чтобы это не значило. Есть у меня такая способность. Не знаю откуда, но я мгновенно получаю информацию о языках. Она как будто мне в голову загружается. Как в этих ваших… компьютерах, вот! – нашел аналогию франт, и очень

этому обрадовался.

– Хороший навык, – задумчиво протянул я. – Ты и мечник, и полиглот. Может у тебя ещё есть какие-то неведомые способности, о которых я не знаю?

– Конечно же, есть! – подбоченился Бурбулис. – Я же говорю, через неделю у меня прослушивание в столичном оперном театре.

– Чего?! – снова охренел я.

Тут Бурбулис нахмурился.

– Ты бы хоть поинтересовался, дружище, чем я там занимаюсь. Я же не просто так из подвала не вылезаю. Я строю себе эту, как её… репутацию!

– Подожди, это тебе в Питер лететь нужно?

– Нет, не нужно, – засмеялся Бурбулис.

Он достал из кармана телефон, что-то тыкнул, и у меня блямкнуло оповещение. Я заглянул.

«Бурбулис 44-ый, наследный…» – дальше перечислялись титулы на пол страницы – «…приглашает Вас в друзья!».

Я хмыкнул и нажал.

– Это что такое?

– Пфф! – опять нахмурился Бурбулис. – Я в этом мире без году неделя, а ты тут родился, и ты не знаешь, что это такое? Гениальное изобретение человечества – социальная сеть! Через нее все продвинутые люди общаются. А не вот это вот всё, – он определённо развёл руками.

Я тяжело вздохнул.

– Мне бы времени побольше… И всё равно бы я в соц. сети не полез, – задумчиво проговорил я. – Ведь есть же более интересное времяпровождение…

– Баня! – сказал Волк.

– Водка! – подхватил Паша.

– Бабы! – счастливо зажмурился Такеши, и от переизбытка чувств нажал приблуду в своей руке, которая нажала что-то на руке у пленника. У того затрещал палец, и смуглый заорал еще громче.

Бурбулис заржал.

– Ишаков вспоминает! Но это времяпровождение так себе…

– Ладно, оставим пока в покое твое прекрасное прошлое, – тут я сбился. – Кстати, ты случаем не планируешь покинуть меня ради мировой славы и известности?

Бурбулис глубоко вздохнул.

– К сожалению, я не могу себе это позволить. Ты слишком юн и неопытен, чтобы я оставил тебя наедине с этим жестоким миром.

– Гы-гы, – сбоку заржал Волк.

– Гы-гы-гы! – поддержали его Паша и Такеши.

– А-а-а! – заорал пленник, которого Свиридов опять случайно потревожил.

– Так, короче… – я повернулся к ассасинам. – Уберите вы эту вашу… как она, блин, называется.?

– Это называется «Сви-Ки», – охотно пояснил мне Свиридов.

– Что за хрень?

– Ну, это наши фамилии – Свиридов и Ким. Мы запатентуем её и будем продавать задорого, – он показал свое страшное изобретение для пыток. – Думаю, будет нарасхват. Времена нынче тёмные. Как сказал господин Бурбулис – мир жестокий.

– Короче… – прекратил я эту клоунаду. – Бурбулис, мне нужно, чтобы ты кое-что перевел.

– И после этого я смогу его убить? – поинтересовался Бурбулис.

– Ну, посмотрим, чем закончится допрос, – сказал я обтекаемо. – Но орать он точно не будет, и мешать тебе тоже.

– Приемлемо, – сказал Бурбулис. – Что ты хочешь узнать?

– Я хочу узнать, откуда они взялись в том Разломе, и какое резиновое изделие их надоумило сделать то, что они сделали. Ну, и, собственно, где находится выход.

Бурбулис кивнул.

– Понял.

И забурчал что-то. Пленник его слушал, в какой-то момент скривился и коротко бросил ему в лицо.

Бурбулис без замаха ткнул ему пальцем под дых, и тот скукожился, пытаясь выблевать содержимое пустого желудка. Франт посмотрел на меня с небольшим смущением.

– Он опять мою маму помянул. Извини…

– Да не, ничего, продолжай, – заинтересовался я. – Только ещё раз покажи, куда ты его только что ткнул?

Я наклонился, и рядом услышал жаркое дыхание товарищей. Конечно же, все спецназеры точно также наклонились поближе, как подростки на школьной перемене в туалетах для мальчиков рассматривали порно-журнал, что спёр их гордый одноклассник у своего папашки.

– Да вот сюда, – Бурбулис ткнул еще раз, и пленник опять захрипел.

– Чё-то он посинел, командир, – нахмурился Свиридов. – Как бы кони не двинул.

– Да-да, точно. Дайте ему водички, что ли, – сказал я. – Короче, продолжай, – повернулся я к Бурбулису. – Я думаю, он понял, что был не прав, и оставит твою маму в покое.

В общем, оказалось, что выход из Разлома находится на побережье в районе Персидского залива. А допытываемый нами человек есть вождь кочевого племени бедуинов. Этот Разлом они открыли достаточно давно. В нём раньше даже водились песчаные скорпионы, которых бедуины уничтожали, ведь их яд отлично ложился на копья и стрелы, вызывая мучительную смерть своих врагов.

Да, в этом кочевом племени были сильные Одарённые, а кольца у них были неизвестно откуда, передавались по наследству многие века и берегли их, как зеницу ока! Ведь иногда лут из одного Разлома по стоимости превосходил месячный доход от торговли товарами, полученными в результате тяжелого и изнурительного труда.

Так они и ходили потихоньку, фармя монстриков ради нужного ингредиента. Но потом, в один прекрасный момент, открылся вход с другой стороны, и занятые уничтожением скорпиончиков бедуины столкнулись с Иркутскими Истребителями.