Кодекс Охотника. Книга X
Шрифт:
— Держись! Олени на дорогах...
А в следующий момент в бочину нашего Буревестника что-то влетело. Да что может случиться от удара простой машины? А что, если машина непростая, а бронированная, и она относится к классу «Колосс»? Я честно говоря не помню, как она конкретно называется, но знаю, что это боевая машина для войны. Она предназначена для того, чтобы перевозить весь штаб во время боевых задач. Она внутри имела оборудование связи и коммуникации, а также очень навороченный, частично артефактный тактический терминал. Эта дура влетела с такой силой и скоростью, что мой Буревестник снесло
— Убью... — зарычал Волк, переживая за свою машину. — Криворукие инвалиды!!!
Матерные слова лились из него нескончаемым потоком. Но это и не странно, он ведь еще не знает, насколько сильно Буревестник сейчас поврежден. Все пытается понять по датчикам и экранам, что там да как. А еще думает, что я не вижу, как он разворачивает башню со спаренной автопушкой, в которой у нас находятся спецом закупленные артефактные боеприпасы, на случай, если возникнет нехилая заварушка.
Зато я знал... Мы почти не пострадали, так, может пару царапин. У Волка хорошая реакция, и он успел в последний момент, во время моего крика, активировать барьер, и тем самым спас нас от большинства поломок. Шнырька быстро показал мне всю обстановку, и даже виновного в этой аварии. Они вроде не собираются напасть, но почему там все довольно улыбаются?
Боевая машина, что в нас влетела, была раза в два массивнее нашей, и тоже навороченной. Почему-то мне кажется, что это неспроста, но пока не видно выбегающих солдат.
Злой, как черт, Волк выскочил из машины, а я за ним, при этом мы не забыли накинуть доспехи. У меня так он вообще был до момента аварии накинут.
Шнырька стал мониторить всю округу, но ничего подозрительного не заметил. Кроме транспорта рядом, который спешил свалить куда подальше от разборок аристократов.
Кстати, машина виновного пострадала куда сильнее, чем наша, у нее сильно морду помяло. Правда, у них тоже стояли щиты на транспорте, но желеек больше было у нас, поэтому их барьер сломался первым.
— Вы хоть понимаете, что наделали?! — как ни странно, но этот разговор первым начал не Волк. — Вы напали на графа Шастунова!!!
Завопил во весь голос водитель, который, судя по всему, был еще и личным помощником, да и сам по себе не в слабом ранге.
— Мы напали?! — от такого Волк даже на секунду забыл, как говорить. — Твой граф влетел в транспорт барона Галактионова!
— Прикуси язык, челядь! — повысил голос помощник. — Ты говоришь с представителем графа, и за каждое твое слово может быть ответ. Или твой барон говорить за себя не может? — перевел он взгляд на меня, криво улыбаясь.
Вот тут меня и понесло. В голове что-то щелкнуло, и на лице появилась недобрая улыбка.
Этому еще способствовало то, что я видел, как в их машине находится тот самый граф. Он сейчас через камеры следит за представлением на дороге, и довольно улыбается. Граф специально разрешил своему помощнику быть дерзким, представляя его агрессивно.
— Ну да... Слегка забыл слова после пережитого, — согласился я с ним, а затем добавил. — Когда в твой новенький транспорт влетает груда третьесортного мусора, нелегко снова вспомнить слова.
— Мусора?! — побагровел уже граф в машине.
— С твоей дерзостью может соперничать только глупость, — покачал головой водитель, и подошел ко мне поближе. — Ты хоть понимаешь, что сейчас находишься на грани объявления войны?
— Понимаю! — на полном серьезе кивнул ему. — Я очень сдерживаюсь, чтобы твоему инвалиду-хозяину не кинуть это самое объявление.
— Инвалиду? — поперхнулся он от моих слов.
— А как еще назвать человека, который сидит в машине, и по камерам наблюдает за происходящим, выставив наружу такого доходягу, как ты? — а вот теперь он сбит с толку, ведь он не упоминал, что граф находится в машине. — Наверное, ему ноги перебило, вот он и не смог выйти, и поговорить лицом к лицу, или это просто трусость?
— Ты переступаешь черту! — водитель взял он себя в руки, и гордо поднял голову вверх. — Мой господин хотел договориться по-хорошему, чтобы ты прилюдно принес извинения, и все решилось миром. Теперь он передумал, — и ехидно улыбнулся, поправляя свой костюм. — Вечером тебе придет счет за ремонт поврежденной, по твоей вине, техники. Прощай...
Развернулся и ушел в свой транспорт.
Вот надо же такое. Значит... это он летел на красный, а виноват теперь я? Счет мне вышлет?
— Можешь сразу объявление войны выслать, я не откажусь. Легко воевать с трусами, — бросил ему в спину, и тоже направился к себе.
Волк только зло пыхтел все это время, сдерживая себя, чтобы не пойти и не сломать всем шеи.
— Полицию вызывать будем? — уточнил он на всякий случай.
— Ну, никто не пострадал, так что нет, — покачал головой я. — Да и не хочу, чтобы дело обошлось просто штрафом. Давно мы не устраивали показательную порку. Я вот охреневаю с этих аристо. Когда до них дойдет, что не стоит со мной связываться?
— Никогда? — предположил Волк.
Я улыбнулся.
— Боюсь, что это именно так, хотя... Мне же всё равно нужны деньги.
Всю дорогу мы общались с Волком насчет произошедшего, и чего можно будет ожидать от этих дебилов.
Война? Пфф... Да, пожалуйста! У меня есть, чем их удивить. Правда есть один нюанс, в виде моей благородной гостьи, хотя... есть у меня один план!
Я был зол... Шнырька тоже в ярости, а вот Волк просто пылал гневом, как факел. За свой Буревестник он готов был на куски всех разорвать.
улицы Иркутска
Граф Шастунов возвращался с охоты, после которой у него было плохое настроение. Вот только подумать... Он взял с собой целую армию, а тварей с Эпицентра настреляли меньше всех.
Сегодняшний день не был моментом его славы, как он планировал, дабы удивить своих друзей.
Недавно он из Имперского Института Изучения и Разработки Артефактов выкупил несколько опытных образцов артефактных винтовок, и с помощью их хотел произвести фурор в закрытом охотничьем клубе, в котором занимал должность почетного председателя.
Однако удача отвернулась от него, и винтовки оказались не способными пробить даже кожу Носорогусов, не говоря уже о том, чтобы убить их. Пришлось задействовать свою гвардию. Они, конечно, справились, но такая дичь уже не считалось лично убитой графом.