Кодекс Охотника. Книга XXI
Шрифт:
Вот тут Анна тоже права. Я замечаю, как Катя смотрит на нашего с Анной малыша. И мне кажется, она хочет своего ребенка сильнее, чем об этом говорит. Нужно подумать…
Дальше мне передали ребенка, и я зашел в гостиную, где ко мне подошла одетая в белоснежное платье Хельга.
— Давно не виделись, Александр! — обняла она меня.
Это тоже было не |обычно. Ведь по их обычаям, так себя ведут муж и жена… Ну, или крепкая пара.
— Скучала?
— Оче… То есть, нет! — тут же взяла она себя в руки.
Хельга
— Ну, что ты за человек, — улыбалась рядом Анна. — Ты ее снова засмущал. Теперь до вечера будет сидеть и думать.
— Думать, говорят, полезно.
— Так чего сам не следуешь примеру? — подколола меня Анна.
— Слишком умным тоже не хочется быть.
Дальше Анна взяла под руку гостью, и пошла ее обустраивать. Я же сбегал в душ, где освежился и переоделся в чистое. А когда прилетел Волк, то в поместье началась паника.
Я быстро побежал в кабинет, и вскоре туда пришли Анна с Анастасией. Анна спряталась, а Анастасия села рядом со мной, и мы принялись ждать моего командира гвардии.
Волк особо не спешил. Шнырька показал, что он зашел на кухню и умял шесть блинов, и только потом направился ко мне в кабинет. Когда Волк, постучавшись, зашел, то увидел перед собой два грустных и строгих лица. Хотя у девушки оно было грустное.
— Это он? — серьезно спросил я у Анастасии.
— Он! — опустила она глаза.
— Как ты мог Потапов, — покачал я головой. — Я не думал, что ты сможешь бросить беременную девушку.
Анастасия заплакала, и стала гладить свой большой живот, которым ей служила подушка.
— Я… я… — Волк завис и, кажется, сейчас сломается.
Вот не думал, что моего серьезного Потапова можно таким выбить из себя.
— Эээээ… Я… Ээээээээ… — не знал он, что сказать. — Не знаю, кто это.
— Болконская! — повысил я голос. — Знаешь такую?
— Анастасия?! — расширились его глаза, когда он узнал, кто перед ним.
— Теперь тоже будешь говорить, что незнакомы? — осуждающе глянул я на него.
Волк минут пять молчал.
— Саша… Кажется, ты перестарался… — из тайной кабинетной комнаты вылезла Анна.
— Кажется, так, — не мог я больше скрывать улыбку. — Потапов смирно! — рявкнул я так, что девушки ойкнули.
И Волк снова ожил.
— Саня, это что за… — начал дергаться у него глаз.
— Подушка это, дубина ты… Но если ты будешь тупить и не действовать, то однажды увидишь ее вот такой. Только к этому ты не будешь иметь никакого отношения.
— Саша… Ты его сейчас снова сломаешь, — подошла ко мне Анна.
— Вообще-то, Волчара, расклад такой… Девушка с боем к тебе прорывалась, и взяла меня в заложники, чтобы я доставил ее к тебе. Я сделал все, как она требовала. А теперь я объявляю вас мужем и женой… Удачи вам в личной жизни!
Волк снова завис, и стал тупо пялится в одну точку.
Не думал, что для него любовный вопрос — это так непросто.
Поспешил поднять Анну на руки, чтобы покинуть кабинет, не забыв при этом подмигнуть Анастасии.
— Пошли, дорогая… Им нужно поговорить наедине.
— Конечно, дорогой, — Анна хитро улыбнулась и, когда мы уже вышли, уточнила. — А ты ничего не перепутал? Ты же еще не Император, чтобы своей волей узаконивать брак?
Тут она остановилась, как вкопанная, и посмотрела на меня с некоторым испугом.
— Или я что-то пропустила?
Я не выдержал и засмеялся.
— Нет, дорогая, такое ты не пропустишь, обещаю… — я сбился. — Если это когда-то случится, конечно… Но, Волк, думаешь, сильно разбирается в моих полномочиях?
— Ну-у-у… — протянула моя жена. — Он считает тебя натурально Богом. Они все тебя считают Богом.
— То-то же!- снова заржал я. — Пусть страдает!
— Тебе кто-то говорил, что ты очень жестокий человек, Александр Галактионов? — прижалась ко мне супруга.
— Не-а… — хмыкнул я. — Так считают мои враги, и они умирают прежде, чем могут это произнести. А мои близкие… Когда-нибудь я, наконец, научу вас всех воспринимать мои шутки номально… Но, это неточно…
Глава 12
Разобравшись с Волком, теперь я мог уделить все свое внимание Карамельке, ведь о ней не забыл.
Просто, когда прилетел, то сразу поговорил с Анной. И выяснил, что это была не болезнь… Анна не разбирается в таких вещах, и потому ошибочно приняла ее состояние за неизлечимое.
Увы… Карамелька, не больна, но мне от этого не легче. Ведь у нее разломная депрессия, и затяжная.
Честно говоря, до сих пор я не видел ее в таком состоянии, и даже понимаю, в чем проблема. Я заметил, когда прибыл, что у нее появилась некая иная связь. Чего не должно было быть. У Кары не может быть других хозяевов или влияний. А значит, это что-то родственное. Ведь связь странная, и очень слабая, словно это было что-то… очень кровное.
— Ты ведь поможешь Карамельке? — спросила у меня Анна.
Девушка ни на миг не забывала про нее, и волнуясь, уже несколько раз переспросила у меня.
— Я же тебе сказал, дорогая, что с ней все в порядке. Это не болезнь… У нее разломная депрессия.
— От этого мне легче не становится, — грустно вздохнула моя жена. — Мне жаль ее, и я не знаю, как помочь. Подумай, Саш… Может я… можем мы хоть что-нибудь сделать?
— Я помогу ей, — обнимаю свою Аннушку. — Ты же знаешь? Все, что от меня будет зависеть, я сделаю.