Кодекс Охотника. Книга XXVI
Шрифт:
* * *
Твою мать! Я и не предполагал, что тут такое может происходить. Я такое шикарное ускорение взял, и пробил основной наплыв тварей, как мне казалось. И это реально только казалось. Их здесь было столько, что даже Шнырька не особо хотел вылезать из Тени и идти на разведку. Но я его понимаю. Несколько раз мелкого тупо чуть не сожрали. И кто бы подумал, но были даже морские твари, которые тоже могли уходить в Тень.
Вот с ними уже были трудности, но я все решил радикально. Под одну из них подставился,
Оглянувшись, заметил, что здесь вода из кристально чистой стала красной, настолько много повсюду было крови. А как иначе, если твари умирали каждую секунду. Первую партию, что я вначале призвал, уже давно перебили, и пришлось обновлять свою армию. Удобно, что павших врагов тоже можно было пускать в дело. И пока этот хаос происходит, я плыву дальше, и конца края не видно.
Если так будет происходить и дальше, то туда я приплыву совсем без сил, а это уже хреново… Можно было просто «пробежать» сквозь Тень, но это как-то неспортивно. Шучу! Просто эти твари после закрытия Разлома разбегутся, и непонятно, кто может пострадать от них, поэтому нужно убить их как можно больше, пока они защищают Разлом. Да и, мне ужасно интересно взглянуть, что же там живет такое, что смогло выстроить целую систему защиты.
А потому… Улыбаемся и машем! То есть, я имел ввиду — превозмогаем и гребем. Впереди, в мутной от крови воде, уже потихоньку разгоралось сияние Разлома…
Акватория над Разломом
Примерно 120 км восточнее побережья
Тэдэо Хадояки
— Скажи мне, Сато… Ты веришь, что он человек? — шокированно спрашивает Тэдэо у своего коллеги.
— Уже даже не знаю… — изумленно качает головой японец.
Это были их первые слова за последний час.
Хотя здесь сейчас находилось девяносто семь винтокрылов армии Японии, но эфир был кристально чист. Людям нечего было говорить. И не хотелось.
Всех их сюда отправили на подмогу Галактионову, и на тот случай, если придется его срочно спасать. Тут были, как боевые машины, так и десантные. Японцы не могли считать себя неблагодарными, ведь благородство издревле было в их крови. А потому, когда они увидели возможность закрытия этого Разлома, то не стали отсиживаться за спинами Александр-сана, но и сами разработали десяток боевых программ.
Например, если Абсолют будет отступать, они сразу поймут это по маячку на его костюме. И тогда в воду прыгнет около сотни японских Истребителей, которые помогут ему. Они были готовы к разным вариантам, чтобы быстро приплыть на помощь. Но то, что японцы сейчас наблюдали, показало, что готовы были не они. Готов был сам Разлом…
Часть моря стала багровой от крови, и вся поверхность была усеянная всплывающими созданиями, которых, судя по всему, уничтожил Галактионов. Хотя он в таких условиях уже сражается больше часа, но твари продолжают всплывать, и море, похоже, не собирается менять свой цвет.
— Не знаю, человек он или нет. Но меня радует,
Этот день станет знаменательным для всех Истов, которые сейчас наблюдают за Галактионовым. В те дни, когда им покажется, что они делают всё, что в их силах, они будут вспоминать об этом дне, и понимать, что делают недостаточно. Если один простой человек способен на такое, то какое право они имеют жаловаться в будущем.
— Знаешь, друг! — обратился Тэдэо к коллеге. — Мне кажется, меня уже ничем не удивить в этом мире.
— И меня…
Однако не прошло много времени, прежде чем они осознали, какую глупость сказали. Это случилось сразу после того, как брюхом вверх всплыла тварь, размерами, как их самый крупный ударный авианосец, а в её животе красовалась огромная дыра, словно её пробили навылет кем-то большим…
Чем-то быстрым, живым и очень-очень злым…
Глава 10
Окраины Новосибирска
Григорий Семенович Слепаков служил в полиции уже почти двадцать пять лет, и даже дослужился до фельдфебеля. Оставался год до почётной пенсии, которую он с нетерпением ждал. Ведь уже прикупил лодочку и построил дачу, куда, будучи на пенсии, он мог окончательно переехать, посвятив себя своему любимому хобби — рыбалке.
Жена умерла от тяжелой болезни еще десять лет назад, сам Григорий Семенович был однолюбом, поэтому остался один. Дети давно стали самостоятельными, а внуки и внучки с удовольствием приезжали к деду на дачу. Теперь же с выходом на пенсию он сможет и вовсе забирать их на всё лето. Мечты, мечты. Как они были близки.
— Семёныч, справа! — прохрипел его юный коллега Севка Бастрыкин, что сейчас работал вторым номером у пулемёта.
Сам же Григорий Семёнович работал первым, так как до службы в полиции он успел послужить ещё прошлому императору-батюшке, и как раз по боевому расписанию был пулемётчиком.
Поэтому, найдя старенький, но надёжный «Утёс» возле двух растерзанных тел совсем ещё совсем молодых солдатиков, Семёныч очень обрадовался. Ну, а два цинка с патронами, заряженные лентами, что лежали рядом, добавили ему надежды. Той самой надежды, которая сейчас почти полностью растворилась, вместе с орущими ожившими трупами, что бросались на них, волна за волной.
Сводный отряд полиции держал свой сектор невероятные два часа. Учитывая, что армейцев сожгли в первые же минуты нападения, группа Григория Семёновича была ещё вполне сильной, по сравнению с другими группами, что защищали сейчас город, медленно, но неотвратимо отступая вглубь… Либо же, просто умирая…
Ремесленники и торговцы, простые работяги и коммерсанты — все, кто мог держать в руках оружие, ну, а тем более, кто обладал хоть каким-то минимальным Даром, хаотично организовались, и прямо сейчас сдерживали нечисть, давая бабам и детишкам покинуть город.
Всё началось на рассвете. Григорий Семёнович был на ночном дежурстве, когда раздались взрывы. Как молодой, выскочив на крышу, он увидел страшное зрелище. Огромный дракон поливал пепельно-серым пламенем имперский гарнизон, что находился на окраине Новосиба.