Кодекс поведения
Шрифт:
Глава 20
Вот ваше кресло, сэр. Не желаете программку? Девушка вручила Тсеше небольшой буклет. Он погладил его и нахмурился. Обогащенная полимерами бумага, довольно плотная, упругая, и все же не более чем среднего качества. Он бросил оценивающий взгляд на золоченую балюстраду и посмотрел вниз, на сгрудившиеся ряды кресел. Столько красного! Каждое кресло обито материей цвета крови, даже в менее почетных задних рядах. Чтобы разглядеть их в полумраке зала, Tceшe приходилось щуриться. Двери открывались и закрывались. — В баре полный ассортимент напитков, — продолжала девушка, — холодильник тоже к вашим услугам. — Последовала выжидательная пауза. Тсеша обернулся и увидел, что девушка стоит у открытого вмонтированного в стену холодильника. — Здесь
Тсеша недоуменно смотрел на огромный поднос с фруктами. Они были так беспорядочно навалены, такие разные и в одной огромной куче. После стольких лет он мог бы ко всему привыкнуть, но все же отношение землян к пище его по-прежнему шокировало. Это ж надо, выставить еду на всеобщее обозрение, любой может подойти и потрогать. И додуматься хранить фрукты вместе с мясными закусками. Вспомнилось, как когда-то один из священнослужителей сказал: «Они не ведают, что едят». Эта фраза могла шокировать любого идомени, даже хааринца, но для человека она была пустым звуком.
— Что-нибудь еще, мистер Хэнсен?
Тсеша очнулся и сморгнул. Пленка, которой он воспользовался в целях маскировки, с непривычки раздражала глаза и сушила их, как знойные ветра Рота Шеры.
— Нет, — ответил он, — спасибо. — Он поправил галстук, к которому его обязывал черный вечерниц костюм, и улыбнулся, не обнажая зубов. — Ничего не нужно.
Тсеша сел лишь после того, как девушка вышла. Так непривычно стоять в присутствии младших. Во время таких экскурсий его не покидала подспудная тревога. Когда Тсеша впервые попробовал загримироваться под человека, его божественноволосый Хэнсен сказал, что это не самая лучшая идея. Слова «шило в мешке» и «на лбу написано» тоже прозвучали, но их смысл так и остался для Тсеши загадкой, даже его верный сканер не помог. Несмотря на опасения Хэнсена Уайла, первая вылазка Тсеши прошла успешно. Загримироваться ему помогла одна из подружек Иманта де Вриза, а Джон Шрауд собственноручно нанес на глаза пленку. Позже подъехала Джени, которая тогда еще была лейтенантом, и наскоро посвятила его в подробности, которые должен знать рядовой житель колонии. Как ни старайтесь, на землянина вы не тянете, Ни-Ро, сказала она, такая непривычная в своем унылом строгом мундире. Задуманная Тсешей вылазка тревожила ее даже больше, чем Хэнсена, но сомнения Джени, как ничто другое, подхлестывали Тсешу, разжигая в нем спортивный интерес.
Он устроился гидом в группу каких-то важных гостей, прибывших в консульство. Показывая им город, в котором прожил всю сознательную жизнь, он произвел на них впечатление своей осведомленностью. Попутно он узнавал о людях много нового, такого, чего он не нашел бы ни в компьютере, ни в своем верном сканере.
— Мне даже чаевые давали. — Тсеша обнажил зубы, вспоминая гору чип-карт, вываленных им на стол, и выражение Хэнсена, когда тот пересчитал их. Только вы на такое способны — выставлять себя ослом и при этом неплохо зарабатывать, сказал его божественноволосый ученик. На этот раз смысл его слов также не был до конца ясен Тсеше, он уподоблялся вовсе не животному, а человеку, и, похоже, у него неплохо получалось, один из его высокопоставленных гостей даже спросил, не филиппиец ли он случайно. Этим Тсеша несказанно гордился.
Он снова посмотрел в зал. Люди стекались через несколько раскрытых дверей, струились вдоль проходов, поднимались и спускались по ступенькам в поисках своих мест. Некоторые были с проводниками, одетыми в темно-синие костюмы, как и девушка, которая к нему заходила. Другие находили свои места сами. Были и те, кто растерянно бродил по проходам, сожалея о том, что отказались от помощи проводников. Некоторых из них подзывали друзья, которые уже успели найти места, и те спешили к ним присоединиться. Номер, указанный в билете, должен соответствовать номеру кресла. Только людям такая простая
Тсеша провел ладонями по подлокотникам. Обивка напоминала коротко стриженный мех и была чрезвычайно приятна на ощупь. Саналан сказала всем, что у меня большой молебен — серия молитв, возносимая по очереди каждому из восьми основных божеств Виншаро, Свято чтимый ритуал, совершаемый главным миротворцем. Во время этого ритуала даже глава Храма или Олигарх секты не смели его беспокоить. Как и моя ниа. Она ведь ему поверила. То, что он солгал своей ученице, не столь беспокоило Тсешу, как то, что он сделал это с такой легкостью. Похоже, он уже был во власти перемен, пусть даже они не затронули его внешний облик. Я такой же, как и моя Кьерша, мой капитан.
Тсеша перевел взгляд на занавес — сложную драпировку темно-золотистого оттенка, отделявшую зал от того места, где и будет происходить представление. Это будет голографический спектакль, созданный с помощью образов актеров, как ныне живущих, так и тех, кто давно умер.
Тсеша заглянул в программку, отпечатанную на нескольких языках. Он читал, перемежая блочный английский текст с более логичным мандаринским. Предание о короле Артуре — одном из правителей древности. Будут сражения всадников, трагическая любовь, ведьмы, драконы. И пляшущий сатир. Тсеша сделал жест, который бы шокировал его подчиненных и развеселил Хэнсена Уайла. Эх, нет под рукой верного сканера! Что ж это за сатир такой загадочный?
Внимание Тсеши привлекли громкие голоса и смех, доносившиеся из третьей ложи справа. Стены зала были с углублениями и выступами, и изгиб стены позволял Тсеше видеть хозяев ложи, а это означает, что они тоже видели его. Анаис Уланова сегодня явно не рассчитывала, что ее увидит кто-нибудь из идомени. На ней было длинное платье цвета расплавленного металла с совершенно безумным декольте. Как же человеческие женщины Любят обнажать свои тела! С ней было еще пятеро — трое мужчин и две женщины. Тсеша узнал министра финансов Абаскала с его преданной супругой, а также вице-премьера Лэнгли в сопровождении совершенно юной особы. Похоже, это ее кто-то назвал изюминкой месяца. Вот только на приветственной церемонии с Лэнгли была белокурая девушка, а эта — темноволосая. Наверное, ее он возвысил лишь недавно. Совсем как у идомени. Почему же люди так смеялись при упоминании титула изюминки месяца?
Третий мужчина, судя по мундиру, офицер основного подразделения разведки, встал за креслом Анаис. Этот был очень молод, лишь изюминка казалась моложе. Волосы почти как у Джона Шрауда. Тут Тсеша заметил, что молодой человек в свою очередь пристально смотрит на него. В ответ он едва заметно кивнул. Хэнсен Уайл говорил ему, что это было самое уместное приветствие для подобных ситуаций.
Молодой человек не ответил, а продолжал, не стесняясь, глазеть на него, но тут его отвлекла Анаис, которая повернулась к своему спутнику и схватила его за руку. Вот своей госпоже молодой человек ответил широкой улыбкой, обнажив зубы, почти как это принято у виншаро. Прекрасная пара, если судить только по улыбкам.
Но Тсеша наблюдал за молодым человеком глазами идомени, от него не ускользнула напряженность шеи, наклон головы, говоривший о том, что молодой человек ждет первой удобной возможности, чтобы отвернуться от своей госпожи. Тсеша видел, как нервно сжималась и разжималась левая рука, отведенная за спину. Порой этих людей-стен так же легко понять, как и идомени. Спутник Анаис далеко не так ей предан, как хочет казаться. Что же удерживает его рядом с ней?
Замигали сигнальные индикаторы, и в зале медленно погас свет. Стихли голоса, и Тсеша снова почувствовал на себе пристальный взгляд молодого человека, пронизывавший сумрак зала, словно прибор ночного видения. Наконец взмыл благословенный занавес, и люди захлопали в ладоши. Раздалось беспорядочное бумканье и завывание, составлявшее человеческую музыку. Несмотря на досаждавший шум, в наступившей темноте Тсеша почувствовал себя спокойнее. Соседство такого человека, как этот странный спутник Анаис, не располагало к яркому освещению.