Кодекс разведчика
Шрифт:
– Вот уж жалость здесь проявлять совсем недопустимо… – сказал я категорично. – Защитники природы тоже жалеют волка, считают его санитаром… Только до тех пор, пока сами с ним не столкнутся… Волк, забравшись в овчарню, убивает сначала одну овцу – только потому, что он голоден, а потом и всех остальных, попутно… Но только одну убитую уносит… Остальных убивает просто по привычке… Инстинктивно… У Аркадия Ильича болезнь налицо – стабильный волчий синдром… Он готов убить всех, кто оказывается рядом, даже тех, кто ему помогает… И жалости при этом не испытывает… А особо опасным он станет, когда
– Но ведь это же болезнь… – настаивала Ольга.
– Болезнь… – серьезно согласился улыбчивый Сохно. – И от этой болезни есть только одно лекарство – пуля… Доктор Смерть пропишет…
– И этой болезнью болен не один Аркадий Ильич… – добавил Кордебалет. – Точно так же поведет себя и Бислан Ханкалзоров, и его окружение… И нам следует к этому подготовиться, чтобы не дать волкам пускать в ход зубы…
Кордебалет отошел от меня, а за спиной встали Согрин с Сохно, стали читать в то время, когда я уже в третий раз перечитывал распечатку. Первый разговор, как Доктор Смерть и предупредил, интереса не представил, зато второй и третий оказались очень даже любопытными, особенно третий, на котором я и задержался:
«– Бислан, это опять Аркадий…
– Это не Бислан, это Ваха… У нас голоса похожи… Бислана тебе надо?
– Позови…
– Аркадий, ты почему продаешь в своих магазинах такую плохую водку? За такую водку чайником по морде бить надо… Я попробовал, очень на тебя обиделся…
– Потому, что ты, Ваха, привозишь мне такую… Я вот не пробую и не обижаюсь на тебя…
Хохот Вахи…
– Вот, Бислан пришел, передаю ему трубку…
– Ты, Аркадий, ни днем ни ночью не спишь? Что опять?
– Я, Бислан, отсыпаюсь, когда мне время позволяет… Как у тебя дела?
– Мальчики ночью сделали хорошее дело…
– Я слышал, что очень постарались… Как вы нашли такого мента?
– Какого?
– Сына друга детства подполковника.
– Нам его показал наш человек в ментовке. И даже сам его вызвал ночью из квартиры…
– Получилось ловко… Я вот что, звоню насчет завтрашнего мероприятия… У меня брат был и предупредил, что завтра все кладбище будет ментами окружено. Вам трудно будет там работать…
– Вай, как плохо… Так что, переносим? Я не люблю переносить дела, а еще больше не люблю с ментами сталкиваться, когда их бывает много… Что советуешь?
– Нет, переносить нельзя… С Ольгой следует поторопиться… Да, еще просьба… Приятная… Чтобы она потом была в лучшей форме, можете всей бригадой хорошенько поразвлекаться с ней… Тогда я ее легко в психушку положу… Но на кладбище надо быть осторожнее… Или вообще работать после поминок… Сразу, как мы из кафе выйдем… Ориентируйся сам…
– Хорошо, мальчики присмотрятся и все сделают, как надо… Не переживай, они опытные… У тебя все?
– Еще одно дело. Под меня сильно копает опер, который дело ведет… Брат предупреждает, что он опасный тип…
– Какой опер?
– Из городского управления. Капитан Югов. Обрати на него внимание, если сможешь… А то он и до тебя докопается…
– Хорошо, Аркадий. За ним присмотрят. А твой брат…
– Что?
– Когда его очередь?
– Как только будет покончено с подполковником… Брат претендует на твой миллион. Хочет хотя бы половину…
– Вай… Я так не люблю делиться… Ладно. Думаю, завтра подполковник будет у нас… Еще просьбы есть?
– Есть… Пару ящиков водки надо… Твоей… На поминки… Я не хочу на этих людей тратиться и покупать нормальную водку…
– Я пошлю кого-нибудь… Привезут…»
Я передал Согрину прочитанные листы, глянул еще раз на лист с распечаткой второго разговора и передал тоже. Второй разговор, в принципе, дублировался третьим и ничего нового нам не нес. Но действовать все же следовало оперативно, чтобы опередить Аркадия Ильича и его друзей…
– Игорь Алексеевич, – хотя Согрин не был моим командиром и никто не сообщал мне, что я должен в данной ситуации перейти в его подчинение, армейская уважительная привычка к субординации все же сказалась, и я начал советоваться, – мне сегодня прямо перед вашим прилетом этот самый капитан Югов звонил. Который под Аркадия Ильича сильно копает… Он уже во второй раз предлагает сотрудничество. Желал лично встретиться…
– Вот этого бы пока не надо, – перебил меня полковник. – Мне не нравится «их человек» в ментовке… Я не Югова подозреваю. Любое случайное слово, наводящий вопрос от хорошего, казалось бы, друга, и все… Может сорваться вся наша работа, и мы не будем знать, где искать Ханкалзорова… Я, говоря честно, вообще бы трижды подумал, прежде чем предупреждать капитана… Ты же об этом хотел сказать?.. Одно дело, телефонные разговоры… Доктор говорил, ты sim-карту вытаскиваешь?
– Обязательно…
– Это хорошо… И следует каждый момент использования телефона контролировать. Ни в коем случае не разговаривать из стационарного положения. Например, отсюда… Только с улицы или из машины…
– Я утром тоже посчитал встречу лишней, – согласился я, – да мне и правда некогда было… Тогда Югов прямо по телефону предупредил меня, что кладбище завтра будет блокировано. Менты готовят на меня засаду… То есть то же самое сказал, что следователь брату… Уже из этого исходя, я считаю, что на самого Югова положиться можно. И как-то надо все-таки предупредить капитана… Жалко будет, если до него чечены доберутся…
– Командир городского СОБРа… – подсказал Кордебалет. – Если он наш сотрудник, предупредить следует через него… Не объясняя, откуда информация… Тоже подстрахуемся…
– Да, пожалуй, это возможно…
Я поочередно посмотрел на каждого из группы. Иных предложений не последовало.
– Займитесь картой, а я встречусь с капитаном Тропилиным… Это займет не больше сорока минут…
– С картой успеется… – не согласился Согрин. – Мы лучше тебя и здесь подстрахуем…
– Ярослав Вячеславович, встретиться бы надо.
– Минут через пять освобожусь… Устроит?
– Вполне…
– Где?
– Я здесь, рядышком… – и объяснил.