Кодекс Защитника
Шрифт:
Панкратов вздрогнул, еще раз посмотрел на губернатора и укоризненно покачал головой:
— Зачем вы так?
Он снова посмотрел на солнечного зайчика, а потом на Тучкова:
— Ну, чего он медлит? Ждет приказа?
— Нет, не знаю. Приказ уже отдан.
— Кем?
— Мной.
— Понятно, наверное, ему неудобно стрелять. Думает, что вас может задеть.
Панкратов выпрямился и вышел на середину площадки.
— Как Вы оцениваете результаты акции?
— Губернатор арестован, дал показания. Осужден. Но свою вину так и не признал. Может быть, позже. Не знаю. Впрочем, это ожидалось, но план строительство дороги пересмотрен. Поединок вызвал широчайший общественный резонанс во Всемирной сети и породил много легенд, стал народным фольклором и примером для подражания для подростков. Однако, как мы и ожидали, наши официальные средства массовой информации постарались его замолчать. Западные СМИ, как обычно, исказили информацию. Но в целом, считаю эксперимент удачным. Требует
Патриарх сидел в своем кресле, склонив голову чуть набок, и внимательно слушал рассказ митрополита. Когда тот закончил, он спросил:
— У Панкратова был шанс остаться в живых?
Митрополит утвердительно кивнул головой:
— Да. Смерть была его осознанным выбором.
— И смертью смерть поправ! — произнес патриарх известные слова молитвы и добавил. — Известно, почему он это сделал?
Митрополит отрицательно покачал головой:
— Точно — нет. Но в келье, где он проходил обучение, остались его личные вещи, дневник, который он был обязан вести. Наверняка в них есть ответ на ваш вопрос. Если вы даете благословение, то я готов внимательно изучить их.
Патриарх кивнул:
— Изучите. Как продвигается ваша работа над учебником?
— Заканчиваю.
— Надеюсь, Вы опишите этот эпизод и включите его в учебник.
— Безусловно.
Патриарх встал и, опираясь на свой посох, подошел к окну.
— Сделайте это как можно быстрее. Надеюсь, вы понимаете, что с этого должна начаться новая глава истории Церкви, а возможно и всей планеты в целом. Назад дороги уже нет.
— Конечно.
— Мощи святого Защитника уже доставлены в град Китеж?
— Со всеми почестями. Завтра согласно монастырскому уставу тело будет предано огню, а прах развеян над полем.
Митрополит встал рядом с ним. За окнами текла обычная монастырская жизнь. Группа туристов слушала экскурсовода, монахи в черных одеяниях куда-то шли по своим делам. Нищие стояли на паперти и выпрашивали милостыню. Какое-то время священники молчали. Затем разговор продолжил патриарх:
— Как реагировали представители других конфессий на ваше обращение, когда вы приехали к ним? Все-таки решать вопрос надо было быстро.
— Недопонимания не возникло. Все, в общем-то, были в курсе. Раввин сам предложил свой вертолет для защиты семьи Панкратова. В дальнейшем они также пообещали их не оставить. Впрочем, как и остальные конфессии. Мы, естественно, тоже в стороне не останемся.
— Хорошо.
Митрополит мотнул головой:
— Чуть не забыл сказать. Чета Сергеевых взяла всю заботу о сыне и жене своего Защитника. Приняла их как родных.
Патриарх улыбнулся:
— Это, пожалуй, самое важное.
Эпилог
На широкое деревянное крыльцо поднялись трое крепких мужчин. Первый был одет в байкерский кожаный плащ, кожаные штаны и высокие кожаные ботинки. Второй — в строгий деловой костюм, а третий, самый молодой, — как рэп-музыкант: в широких штанах, модной футболке и кепке с козырьком назад. Сняв головные уборы и перекрестившись по православному обычаю, они вошли внутрь просторного помещения, и подошли к старцу, стоящему на коленях перед большим иконостасом:
— Отец, благослови! — обратился к старцу мужчина, стоящий в центре группы.
Старец на удивление живо поднялся с колен и, встав напротив мужчин, посмотрел на них снизу вверх. Старик хоть был и кряжист, но все же уступал в росте богатырям.
— Ну, что? Раз готовы, решили все для себя — езжайте! Сами знаете, на что идете. Буду за вас молиться. На рожон не лезьте, но и не пасуйте. Помните о брате своем Игоре. Не забывайте КОДЕКС ЗАЩИТНИКА. ОСНОВНЫЕ ПОСТУЛАТЫ и все будет хорошо.
Мужчины опустились на колени перед старцем, подставляя головы под крестное знамение.
— Ну, идите, идите, — старец перекрестил их. — Долгие проводы — лишние слезы.
Мужчины поднялись.
— С Богом! Не забудьте у остальных благословения попросить!
Старик, повернувшись спиной, дал понять, что им пора уходить. Мужчины развернулись и молча вышли, а под сводами храма, раздались громкие слова молитвы:
— Господи, упокой душу сына Твоего Игоря! Укрепи веру и дай силы защитникам твоим Даниле, Илье и Алексею! Аминь!
ПИСЬМО ИГОРЯ ПАНКРАТОВА СВОЕМУ СЫНУ АЛЕКСЕЮ:
Кому: Вятский район, д. Вербилки, Панкратову Алексею.
Здравствуй, сын!
Вот решил написать тебе письмо. Кто знает, может быть, когда-нибудь ты прочтешь его. Может быть, тогда ты поймешь меня и простишь.
Я не хотел предавать вас, тебя и твою мать. Так получилось. Я был слабым и не знал своей слабости. Другая женщина захватила мою душу, и я не смог, не нашел в себе сил противостоять этому влечению, за что буду вечно молить у вас прощения.
Не знаю, поймешь ты меня или нет. Ты не думай, я хотел вернуться. И сейчас хочу, но как это сделать? Казалось бы, ведь для того, чтобы получить прощение, надо было вернуться к вам и стоять на коленях перед твоей матерью до тех пор, пока она не простит. Но ты ведь знаешь свою мать. Это бы разозлило ее еще сильнее. Она не любит слабых. Ни одна женщина не любит слабых. И это правильно.
Случай, а может быть, Бог дал мне шанс стать сильным и найти способ вымолить прощения у вас? Мне и еще одиннадцати таким же заблудшим предложили пройти подготовку по специальной программе «Защитник». Не буду сейчас подробно объяснять, что это такое. Может быть, позже. Скажу только, что я стал послушником в монастыре «Град Китеж». У него также есть названия «Шамбала» и «Земля обетованная», некоторые называют его новой Запорожской Сечью. Неважно. Суть одна. Эта программа и монастырь — совместный проект четырех главных религиозных конфессий планеты, но руководит пока всеми наша Православная церковь. Хотя и слово «руководит» здесь тоже, пожалуй, не подходит.
Настоятель нашего монастыря меняется на Суде Божьем при помощи честного поединка раз в год.
Год назад в поединке победил батюшка, и именно поэтому основное руководство осуществляется православными. Через год будет новый Божий Суд и, возможно, настоятелем станет кто-то другой. История нашего монастыря знает и время правления мусульман и иудеев, и буддистов. Впрочем, это ничего не меняет. Только порядок молитв. Бог един, есть только разные вероисповедания.
Тебе, наверное, интересно узнать, как мы живем и что делаем. Рассказываю. Монастырь наш находится в глубокой тайге, в кратере потухшего вулкана. Попасть к нам можно только на вертолете, ну или преодолев пешком многие километры трудного пути через непроходимые болота. В центре кратера находится озеро, а на его берегу — четыре храма. На севере — православная церковь, на западе — синагога, на востоке — мечеть, а на юге — буддийский храм. В центре озера находится остров. Остров большой, как футбольное поле. В центре этого поля начерчен круг — лобное место. Именно на этом поле, в кругу и происходят все самые важные поединки. Ну не только, конечно, поединки. Философские споры, концерты. Даже просто в споре всегда нужно идти до конца. Нас этому учат. А концерт — это возможность через искусство высказать свои мысли. И тут тоже надо быть настоящим бойцом, ведь не все могу сразу признать твое творение.
Быт у нас простой. Целый день мы изучаем историю религий, законы различных стран, обычаи, языки, экономику, военное дело, психологию, педагогику, кинематографию. У нас огромная библиотека, а по телемостам при помощи спутниковой связи организуется обучение у лучших специалистов в своих областях. Естественно, они не знают, кого они учат.
Конечно же, мы много тренируемся. Здоровый дух может быть только в здоровом теле. Боевые искусства, скалолазание и бег составляют основу нашей подготовки, а также метание ядра, копья, стрельба, атлетика, плавание. Играем в шахматы, шашки, лапту. Футбол у нас запрещен. Это бесовская игра. Вместо него мы играем в регби.
Защитник должен много знать и уметь. Можно сказать, что нас готовят, как настоящих разведчиков. Мы и есть разведчики Новой веры. В конце же нас всех ожидают испытания. Как говорят, огнем, водой и медными трубами. Что это такое? Я не знаю.
Живем мы в кельях. В специальных помещениях, вырубленных в скалах. Кельи большие и просторные. Дверей в них нет. Мы ничего не скрываем от глаз посторонних. Все, что естественно, то не безобразно. Конечно, поначалу привыкнуть к этому тяжело, но потом — нормально. Как ни странно, в кельях совсем не холодно. Наверное, вулкан все же не до конца потух.
Мы полностью автономны, у нас есть свое стадо коров, табун лошадей, свиньи, козы и овцы, теплицы, где мы выращиваем овощи и даже фрукты, кузница, электростанция. Мы используем энергию ветра. Если случается что-то серьезное, то мы можем обратиться за помощью, но пока, слава Богу, обходилось.
Рассказывать о монастыре можно бесконечно. Здесь хоть и очень тяжело жить — природа вокруг суровая — но интересно. Одно плохо: скучаю я по тебе очень, сынок! Как было бы здорово, если бы ты был рядом!
На этом письмо заканчиваю. Уже полночь, а мне надо еще написать несколько строк в дневнике. Так положено. Извини. Утром рано вставать. Люблю тебя и маму.
Часть II
Цхинвальский суд
Глава 1
Игра в ножики
На улице разрушенного Цхинвала, прямо возле сожженного танка, играли дети. Они нарисовали на песке круг и втыкали в него перочинный ножик. Ножик был новенький, как будто только что из магазина. С красной ручкой и большим швейцарским крестом. Помимо лезвия у ножика еще был штопор, маленькое шильце, ножницы и пилочка для ногтей. Десятилетнему Анвару этот ножик подарил рыжеволосый дядя в строгом сером костюме, прилетевший на большой винтокрылой машине. Рыжеволосого дядю возили по городу на бронетранспортере, и показывали свежие могилы, вырытые прямо на газонах. Возле одной из таких могил рыжеволосый дядя и увидел Анвара. Тот сидел на земле и плакал. Плакал от ощущения беспомощности и обиды, плакал от того, что вчера грузинские снайперы убили его любимую бабушку, и теперь у него больше никого не осталось. Ну, если не считать соседей — дядю Ибрагима и тетю Валю, да их троих детей, Игоря, Машу и Анзора. Плакал от того, что он был еще слишком маленький, чтобы отомстить за бабушку и других своих родственников, и что, скорее всего, его тоже убьют, потому что грузинские снайперы теперь приходят не только каждую ночь, но и каждый день и стреляют во всех. Даже в таких малышей, как он.