Кодекс
Шрифт:
— Инкунабула. Книга, вышедшая в первые пятьдесят лет после введения печатного дела, с 1454-го по 1501-й.
— Как она называется?
— «Historia Florentina» Поджио Браччолини.
— Это еще кто такой?
— Ученый эпохи Возрождения. Занимался Квинтилианом [27].
Она уже не старалась держать его в курсе. Он смотрел, как осторожно она перелистывает страницы. Духами она не пользовалась, но от ее волос исходил довольно приятный запах, сладковатый с оттенком горечи.
— Ладно, пойду спущусь. Я скоро.
Сходя по металлической
Эдварда она соизволила заметить через несколько секунд и сняла очки без оправы, в которых работала.
— Вынуждена просить вас, чтобы вы прекратили свою работу здесь.
Произнесла она это своим всегдашним сухим тоном. Эдвард посмотрел в окно на коричневую крышу дома напротив. Разочарование ударило его в грудь, как нож. Слова Лоры явились для него неожиданностью, и уж совсем он не ожидал, что они так больно ранят его. Только что зародившуюся, еще не до конца осознанную надежду грубо вырвали у него из рук.
— Лора, если это из-за…
— Вам, разумеется, не следовало приводить ее сюда, — процедила она, — но дело не в ней. Надеюсь, это не слишком нарушит ваши планы.
— Нет, конечно, — ответил он чопорно.
Лора снова принялась за бумаги. Он не мог придумать, что бы еще сказать, но и уходить вот так не хотел. Хорошо бы отнестись к этому по-спортивному, но он вдруг забыл, как это делается. Все к лучшему, сказал он себе. Сорвался с крючка.
— Я напишу отчет о проделанной мной работе, если вы не…
— Нет необходимости, — махнула рукой она.
— Послушайте. Я извиняюсь за то, что привел сюда Маргарет, но поймите: для этого проекта она просто неоценима. — Он оперся кончиками пальцев на край стола — жестом мягкого убеждения, как ему представлялось. — Я знаю, что сначала должен был утрясти это с вами, но очень надеюсь, что вы передумаете.
— Я вам уже сказала, что дело не в ней. Вчера мне звонил герцог.
— Герцог, значит.
— Да. И приказал мне немедленно прекратить работу с библиотекой.
— Вот как, — опешил Эдвард. — Это, конечно, меняет дело. Но я не понимаю, зачем прекращать сейчас? Я только начал продвигаться вперед по-настоящему.
— Не знаю. — Лора начала перекладывать бумаги из одного проволочного лотка в другой. — Попросту не знаю. — Он ясно видел теперь, что она расстроена не из-за Маргарет. Ее расстроило, что Гервасий, ее билет на родину, проскользнул у нее между пальцами. — Оспаривать решения герцога — не мое дело. Возможно, он хочет досрочно вернуть книги в Англию. Возможно, счел, что с ними просто не стоит возиться. Кто знает? Может быть, он продал коллекцию, и каталог теперь будет составлять «Сотби».
Эдвард медленно кивнул.
— Как его здоровье? — спросил он с вымученной учтивостью. — Вы говорили, что он прихварывает.
— Странно, правда? — сказала она, пропустив вопрос мимо ушей. — Позвонил вчера вечером — в Уэймарше было три часа утра. Обычно он не обращается ко мне напрямую. Я, строго говоря, работаю только у герцогини.
— Они и живут там? В Уэймарше?
— Большую часть времени, — странно посмотрев на него, сказала она. — Это их поместье.
— Замок? — Может быть, от разговора об Уэнтах она почувствует себя лучше.
— Можно и так сказать. — Она продолжала рыться в бумагах. — Его столько раз перестраивали, что не знаю уж, как его и назвать. Настоящая мешанина. Основную часть переделали в позднем шестнадцатом веке, после революции, но местами дом очень стар — говорят даже, что он стоит на древних земляных укреплениях. Археологи всегда рвались устроить там раскопки, но Уэнты не разрешали.
Лора бросила на Эдварда задумчивый взгляд.
— Знаете, когда вы только пришли сюда, я подумала, что вы можете сделать неплохую карьеру в этом семействе. Это хорошая перспектива — я, разумеется, говорю не только о финансовой стороне.
— Вы думали, я ищу работу у них? — сморгнул он. — Постоянное место?
Он не знал, посмеяться ему или оскорбиться. Лора в ответ пожала плечами.
— Герцогиня и раньше брала к себе молодежь. Особенно молодых людей.
— И кем бы я стал в таком случае? Слугой?
— Называйте как хотите. — Эдвард с запозданием спохватился, что своими словами мог обидеть ее. — Если бы вы разыграли карты правильно, вам уже никогда больше не пришлось бы работать. Уэнты любят держать под рукой интересных людей, чтобы советоваться с ними в случае чего. Не всем это подходит — я хочу сказать, что это работа не постоянная, — но многие считают это блестящей карьерой. В особенности американцы, как я заметила.
— Уверен, что считают.
Эдвард счел за лучшее замять эту тему. Незачем обижать Лору, раз его все равно выгоняют. На столе у нее стояла фотография в простой черной рамке — он видел ее в очень неудачном ракурсе, но, без сомнения, это была герцогиня. Он узнал волнистые темные волосы, широкий чувственный рот. Даже летняя шляпа была та же самая, кремовая, в которой он встретил ее на улице. В ней чувствовалось что-то материнское, но и сексуальное, бесспорно, тоже. Точно лучшая мамина подруга, о которой ты фантазируешь в восьмом классе, пока еще не разобрался, что к чему.
— Но теперь это, кажется, отпадает, — сказала Лора. — Просто не знаю, что вам сказать. Дело выглядело таким срочным, когда мы его обговаривали, а теперь вдруг такая перемена. Надеюсь, вы не слишком разочарованы?
— Нет-нет. — Собственный голос донесся до Эдварда словно издалека. — Вы свяжетесь со мной, если что-то изменится?
Она сочувственно улыбнулась ему.
— Обязательно.
— Я только поднимусь за своими вещами.
Он взлетел обратно по лестнице. Маргарет прилежно строчила в блокноте. Свет единственной лампочки, проходя сквозь крыло ее темных волос, ложился на раскрытую инкунабулу.