Когда Бог смеется (сборник рассказов-медитаций)

де Мелло Энтони

Отец взял красиво обернутый сверток у маленькой Мэри и воскликнул:

— Ах! Вижу ты принесла мне книгу. (У папы Мэри был книжный магазин.)

— Откуда вы знаете?

— Отец знает все!

— А ты, Томми, принес мне свитер, — сказал священник, взяв сверток у Томми. (Папа Томми торговал шерстяными изделиями.)

— Точно! Откуда вы это знаете?

— Ах! Отец знает все!

Так продолжалось и дальше, до тех пор пока он не взял подарок Бобби. Оберточная бумага была мокрой. (Папа Бобби торговал винами и ликерами.) Поэтому священник сказал:

— Вижу, ты принес мне бутылочку шотландского виски и разлил немного!

— Неправильно, — ответил мальчик, — это не виски.

— Ну, тогда, наверное, бутылка рома.

— Опять неправильно.

Пальцы священника были влажными. Он сунул один в рот, но это ему не помогло.

— Это джин?

— А вот и нет! — ответил Бобби. — Я принес вам щенка!

Орел и курица

Случилось так, что яйцо орла каким-то образом оказалось в сарае фермера рядом с другими яйцами, которые высиживала курица. Через некоторое время вместе с другими цыплятами на свет появился и молодой орел.

Прошло еще некоторое время, и оперившийся птенец почувствовал необъяснимую тягу к полету. Он спросил как-то мать-курицу:

— Когда я научусь летать?

Бедная курица даже не осознавала, что не способна летать, и понятия не имела, что делают другие птицы, чтобы научить своих птенцов искусству летать. Однако ей было стыдно признаться в своей неполноценности, и она ответила:

— Еще рано, малыш. Еще рано. Подожди, я научу тебя, когда ты будешь готов.

Прошли месяцы, и молодой орел стал подозревать, что мать не знает, как летать. Но он не мог решиться на самостоятельный полет, так как его безумное желание летать вступило в противоречие с благодарностью, которую он испытывал к птице, что воспитала его.

Совет Насреддина

Собрав сведения о Мулле Насреддине, халиф назначил его главным советником при суде. Поскольку его власть держалась не на компетентности, а на покровительстве халифа, Насреддин стал настоящим наказанием всех тех, кто приходил к нему на консультацию. Приведем один яркий пример.

— Насреддин, ты опытный человек, — сказал один подхалим. — Не знаешь ли ты средства от глазной боли? Я давно мучаюсь глазной болью.

— Поделюсь с тобой своим опытом, — ответил Насреддин. — Когда у меня болел зуб, ничего не помогало, пока я его не удалил.

Приговор врача

Врач решил, что пришла пора рассказать больному всю правду.

— Полагаю, что должен сообщить вам: у вас очень серьезная болезнь и вы вряд ли сможете прожить более двух дней. Возможно, вам нужно уладить кое-какие дела. Хотите ли вы видеть кого-либо?

— Да, — дрожащим голосом ответил пациент.

— Кого же? — спросил врач.

— Другого врача.

Слава Марка Твена

Один молодой литератор однажды сказал Марку Твену, что теряет уверенность в своем писательском таланте.

— Посещали ли вас когда-либо подобные ощущения? — спросил литератор.

— Да, — ответил Твен. — Однажды, когда я уже писал пятнадцать лет, я вдруг осознал, что я абсолютно бездарен.

— И как же вы поступили? Бросили писать?

— Да как же я мог? К тому времени я был уже знаменит.

Богач-дирижер

Один богач решил воплотить в жизнь свою давнюю мечту: руководить оркестром. Он нанял одного барабанщика, трех саксофонистов и двадцать четыре скрипача. На первой репетиции он дирижировал так плохо, что барабанщик предложил другим музыкантам уйти от него. Но один саксофонист ответил:

— Зачем же уходить? Он хорошо нам платит. Кроме того, он, наверное, разбирается в музыке.

На следующей репетиции дирижер никак не мог попасть в такт. От злости барабанщик стал оглушительно стучать в барабаны. Дирижер попросил тишины, обвел взглядом музыкантов и спросил:

— Кто это сделал?

Легкая работа

Однажды человек сказал своему другу, менеджеру оркестра, что хотел бы получить место в оркестре.

— А я и не знал, что ты умеешь играть.

— Не умею, — ответил друг. — Но я вижу, что у тебя есть один тип, который только и делает, что машет палочкой, в то время как другие играют. Думаю, что с этой работой я вполне справлюсь.

Величие президента Линкольна

Для того чтобы ублажить одного генерала, Авраам Линкольн однажды издал приказ о передислокации некоторых полков. Стентон, министр обороны, будучи уверенным, что президент допустил серьезную ошибку, отказался исполнять приказ. Вдобавок он еще назвал Линкольна дураком.

Когда Линкольну доложили об этом, он ответил:

— Если Стентон говорит, что я дурак, значит, так оно и есть, ведь он почти всегда прав. Думаю, нужно поехать и поговорить с ним.

Так он и сделал. Стентону удалось убедить главу государства, что принятое решение было ошибочным, и Линкольн быстро отменил свой приказ. Каждому было известно, что, помимо всего прочего, величие Линкольна заключалось в том, что он приветствовал критику.

Бесстрашный часовой

Новобранец в армии впервые заступил на дежурство по КПП. Он получил приказ не пропускать автомобили без специального пропуска.

Некоторое время спустя он остановил машину, в которой сидел генерал. Генерал сказал водителю, чтобы тот не обращал внимания на часового. Но новобранец вышел вперед, направил на машину автомат и спокойно сказал:

— Простите, сэр, но я дежурю в первый раз. В кого мне стрелять? В вас или в водителя?

Достигнуть величия можно тогда, когда не обращаешь внимания на должность тех, кто находится выше тебя, и делаешь так, что на твою должность не обращают внимания те, кто находится ниже тебя. Когда ты не становишься надменным с подчиненными и не становишься подчиненным с надменными.

Мастер теряет критика

Одного раввина прихожане считали человеком от Бога. Не проходило и дня, чтобы у дверей его дома не толпились люди в ожидании совета, исцеления или благословения этого святого человека. Каждый раз, когда раввин произносил слово, люди просто впивались взглядом в его губы, жадно ловили каждое его слово.

Тем не менее в толпе прихожан нашелся один человек, который никогда не упускал случая, чтобы покритиковать учителя. Он обращал внимание людей на слабости раввина, посмеивался над его недостатками — к великому смущению учеников, начавших принимать выскочку за воплощение дьявола.