Когда часы двенадцать бьют
Шрифт:
– Что вам?
– Я – Аля Серебрякова! – сказала Аля, переминаясь с ноги на ногу.
Продюсер смотрел на нее как на пустое место.
– Мы с вами друзья! – напомнила Аля.
Холодный взгляд Фельмана не говорил о том, что он считает ее своим другом.
– Помните, ваш кот Макс?! – Аля попыталась улыбнуться, но губы свело от холода.
– Я знаю, что моего кота зовут Максом! – ледяным тоном сказал продюсер. Судя по выражению лица Фельмана, в его душе царил холод еще более сильный, чем в этот день в городе.
Фельман прошел мимо Али и направился к машине.
– Подождите!
– Что вам нужно? – Теперь он смотрел на нее как на городскую сумасшедшую.
– Речь идет о роли в «Удивительной судьбе», – потупилась Аля. – О роли Марии!
– Вы хотите получить роль Марии? – брезгливо спросил продюсер.
– Ой, что вы, я – не актриса! – залепетала Аля, чувствуя, что от холода начинает стучать зубами. – Я вообще не для себя стараюсь. Я хочу вам посоветовать актрису на эту роль!
– Да что вы говорите? Ха-ха, это даже смешно! – сказал Фельман без тени улыбки на лице. – Если мне будут давать советы все, кому не лень… И кого же вы посоветуете?!
– Эльвиру Максимовскую! – выпалила Аля.
– Не понял, вы – агент Максимовской? – удивился Фельман.
Аля покачала головой:
– Нет, я вообще не имею отношения к миру кино.
– Тогда чего ради вы о ней печетесь?!
Аля разразилась хвалебной одой в адрес Максимовской: «Это гениальная актриса! Вам нужна только она! С ее участием ваш фильм станет бомбой!»
Фельман, совершенно ошалев от Алиной непосредственности, с нескрываемой иронией поинтересовался, с чего вдруг она считает, что Максимовская сможет сыграть эту роль.
– Потому что она и не такое может! – убежденно сказала Аля и клацнула зубами. Все, она окончательно промерзла!
Продюсер усмехнулся:
– Идите домой, девушка, и выпейте горячего чаю, не то заболеете. Считайте, что вы выполнили свою миссию.
– Вы возьмете Максимовскую? – возликовала Аля.
– Мы предложим ей пройти кастинг на общих основаниях! – сказал Фельман и сел в машину, дав понять, что аудиенция закончена.
А через неделю Але позвонила Эльвира:
– Привет! Я прошла кастинг и получила роль в «Удивительной судьбе». Готова прочесть вашу пьесу, и если мне понравится…
«Тебе понравится!» – чуть не крикнула Аля.
С Максимовской договорились, что весной она начнет репетировать в спектакле. Никита просто сиял от радости, расчувствовавшись, он сказал Але: «Алька, какая же ты молодец! Чтобы я без тебя делал?!»
После этих слов Аля ощутила прилив сил и с еще большей энергией включилась в работу: она контролировала ремонт студии (забросив ремонт собственной квартиры), придумывала декорации для будущего спектакля и даже принимала участие в подборе актеров.
Актрису на роль старухи Але посоветовала Эльвира. «Эту роль могла бы сыграть гениальная артистка Ангелина Ткаченко. Правда, она теперь не снимается в кино и почти не задействована в театре…»
Аля, видевшая спектакли с участием Ткаченко, тут же мысленно согласилась с Эльвирой – конечно, Ангелина идеально подойдет на эту роль. Аля в тот же день связалась с театром, где долгое время работала Ткаченко, и, узнав ее телефонный номер, позвонила Ангелине.
…Выслушав Алино предложение, Ангелина Ткаченко высокомерно ответила, что она теперь редко играет в театре. «Возраст, моя дорогая…» Зная, что в прошлом году актрисе исполнилось семьдесят, Аля с пониманием отнеслась к ее словам, но все же заметила, что эта роль словно создана для Ангелины. «Может быть, вы хотя бы прочитаете текст пьесы?» Сказав, что текст можно оставить в доме, где она живет, у консьержки, Ангелина закончила разговор.
Через неделю Аля перезвонила актрисе – узнать, прочла ли та пьесу.
– Прочла, – сказала Ангелина, – что удивительно – даже без особенного отвращения. Написано недурно… Только это ничего не меняет в моем решении. Вам нужно искать другую артистку.
– Может быть, встретимся? – робко предложила Аля. – Мы готовы обсудить любые ваши условия!
Ангелина усмехнулась:
– Ладно, давайте поговорим. К себе не приглашаю, но, если хотите, можем вместе прогуляться. У меня моцион – каждый день в двенадцать часов я иду на прогулку в сквер рядом с моим домом.
Ангелина Ткаченко – артистка Божьей милостью. Темные, как уголья, глаза, низкий голос, царственность в каждом жесте, посмотрит – рублем одарит, войдет – все встанут. Королева! Ангелина и в лучшие годы не была милочкой и душкой, а с годами и вовсе стала невозможной – прямая, резкая, говорит что думает, рубит сплеча.
Серый февральский денек, идет мягкий снег, на ветках застыли вороны. В сквере дремотно и тихо. До весны еще далеко.
Ангелина холодна и надменна, Аля терпелива и искренна (она считает, что артистка имеет право на любое поведение, ибо ее талант оправдывает все).
…Они пересекают сквер, прогулка закончена. На Алины уговоры Ангелина отвечает коротко: «Зачем мне это?!» Аля буквально сует ей листок со своим телефонным номером: «Вы говорите, зачем вам это? Вам, может, и незачем… А другим людям – вашим зрителям – нужно! Подумайте. Я буду ждать вашего звонка…» Ангелина молчит, лишь снисходительно кивает на прощание, но листок с телефоном берет, заронив в Алину душу надежду.
…Звонок раздался через три дня. Аля замерла, услышав суховатый голос Ткаченко: «Приезжайте ко мне. Но предупреждаю, я еще ничего не решила. Нужно все обсудить…»
Седовласая пожилая женщина с лучистыми глазами, которую Ангелина представила как свою компаньонку, принесла в гостиную поднос с чайным сервизом и бисквиты.
– Спасибо, Вера! – поблагодарила Ангелина.
Разливая чай в чашки тончайшего фарфора, актриса призналась Але, что ее семья сейчас – Вера и кот Филипп. Ангелина рассказала, что с Верой они познакомились целую вечность назад: когда-то та была ее поклонницей – приходила на все спектакли, дарила цветы, потом стала работать у нее помощницей по хозяйству. «А сейчас Вера для меня и компаньонка, и все равно что близкая родственница. Теперь уж за давностью лет совершенно сроднились, – улыбнулась Ангелина. – Ругаемся не чаще раза в неделю, что удивительно, учитывая мой сволочной характер. Вероятно, все компенсирует Верин ангельский».