Когда деревья станут большими, или Пути избранных
Шрифт:
Дилия натянула на себя мантию, она оказалась немного тесноватой в груди, но смотрелась всё равно хорошо. Приталенная, с красивой вышивкой, синевато-зелёного цвета, как морская вода. Приодевшись, Дилия захватила магический жезл, украшенный огромным синим камнем, и вышла из палатки. Рут окинул её слегка удивлённым взглядом.
– А нянька бы тебе не помешала, – протянул он задумчиво и прибавил, как-то засуетившись: – Ещё же девичьи погремушки есть, даже зачарованные…
Нырнув в палатку, вернулся с резной шкатулкой. Пара серёг и амулет, подходящие по свойствам, тоже нашлись.
– А теперь, слушай меня. В глаза никому не смотри, не нарывайся, не улыбайся. Это чтоб никто не приставал. Слушок пущу, что моя ты девка, чтоб неповадно было. А теперь, наверное, накормить
– Огромное спасибо, – поблагодарила она, почему-то опять почувствовав себя неуютно, и пошла за отцом Дэмиана.
*******
Было сложно предполагать, кому выбранная для сражения местность доставила больше неприятностей: бандитам южанам или наемникам Рута. Скорее не сладко пришлось всем, включая ни в чём неповинные деревья. Наемники не жаловали открытых местностей и, будучи преимущественно в средних доспехах, предпочитали избегать тактик прорыва. То есть, функцию, которую выполняли ближнебои в отрядах зачистки, взять на себя было не кому. Поэтому, когда воины противника, не разбирая дороги ринулись в атаку, ряды наемников расступились. Лучники оказались в уязвимом положении, но, отчаянно поливая врага стрелами, всё-таки выиграли время. Несколько не сразу присоединившихся магов пришли им на помощь и заставили солдат неприятеля броситься врассыпную. Но отступая, они встретили бойцов первой линия, которые, выровняв строй, оказались с тыла. Вражеских трупов прибавилось, бой становился немного скоординированней. Разгоняя всех, кто бился неподалеку от лагеря, маги атаковали, нанося удары по одиночным целям. В свалке, на которую походило сейчас сражение, сложно было выбрать радиус поражения так, чтобы не ударить по своим. Атаковавшие врукопашную перемешались настолько тесно, что даже лучники перестали стрелять. Деморализованные южане и рады были бы отступить, но не могли, оказавшись между двумя подразделениями наёмников.
– Оставайся здесь. А мне пора. Похоже, пришло время вступить в бой особому отряду! – скомандовал Рут и, прижав сложённые в замок руки к губам, издал крайне неприятный, но громкий звук, и сразу исчез, присоединившись к неожиданно появившемуся на поле боя отряду.
Рут относился к довольно редкой, как он говорил, «породе» людей. Его мать была магом, а отец кёном. Поэтому он не был похож ни на тех, ни на других, и вместе с тем, сочетал в себе способности обоих предков, унаследовав понемногу от каждого из них. Мастеровитый, но довольно хрупкого телосложения и владеющий магией, хотя её воин использовал только для усиления оружия. Дар Рута был слаб, но он научился применять унаследованную от матери силу с такой эффективностью, комбинируя все возможности мага и кёна, что оставалось только удивляться и завидовать. Это сделало его универсальным воином и отличным командиром.
С появлением особого отряда картина изменилась, маги и лучники получили шанс показать себя и незамедлительно внесли свои коррективы в ход битвы.
– Наконец-то, – ворчливо огрызнулся кто-то.
Дилия обернулась.
Рыжий худощавый маг, оказавшийся неподалёку, похоже, чувствовал, что стремительно теряет терпение, и всё это легко читалось в его засверкавших азартом глазах. Запас сил, существенно пополненный перед рейдом, бурлил в нем в поисках кратера, как лава в вулкане. Запущенная им молния, врезавшись в дерево, отшвырнула взрывной волной южан, пытавшихся проскочить мимо лагеря. Наемники, закончив им начатое, оттеснили противника к восточной дороге. Бандиты, встав плечом к плечу, отбивались. Выдвинувшаяся чуть вперед Дилия запустила в их сторону ледяной снаряд. Упав, он образовал вокруг себя морозный круг, замедлив врага, и вскоре, разлетевшись на части, оставил ледяные сувениры в телах бандитов. Раненные и убитые бойцы неприятеля так и остались лежать в области поражения на мгновенно обледеневшей траве. Рут размахивал двумя мечами, не позволяя врагам приблизиться в виде живых объектов. Количество солдат неприятеля уменьшалось на глазах. Сейчас, всё происходило по близкому к идеалу сценарию, словно, так и было задумано с самого начала.
– Пора уходить! – вновь обратился к ней рыжий маг.
– Почему? – удивленно спросила девушка.
– Скоро бой закончиться, мы сделали всё что должны были. Когда последний враг отправится в Туотил, наши героические товарищи займутся добычей, и тогда нам мало чего останется.
– Не поняла!?
– Мы уходим! Чего непонятного? С десяток, прилично одетых трупов, прямо у главной палатки. Не хочешь остаться ни с чем, поспеши.
Маг дождался, когда наемники с победными воплями сделают последний рывок и скрылся в дыму зова.
Когда битва окончилась, Дилия направилась к командиру.
Рут сплюнул. Оглядел ранее заросшее цветами перелесье, ставшее полем боя. Догорающие вдоль дороги деревья. Своих воинов, бодро собирающих с тел поверженных врагов трофеи. Потом обратился к своей подопечной.
– С почином тебя! Разжилась чем? – поинтересовался он.
– Нет, я не занимаюсь подобным.
– Ты привыкнешь. – успокоил Рут.
К ним приблизился широкоплечий мужчина.
– Смотрите, что мы нашли! – Подошедший наёмник продемонстрировал командиру замызганный кровью свиток. – Это какое-то послание, похоже зашифрованное!
–Дай сюда. Видишь знак на бумаге? Это не послание, а что-то принадлежавшее врачевателю.
Взяв из рук воина свиток, он протянул его Дилии и как-то небрежно произнёс:
– Держи, и, помоги раненным.
Дилия кивнув, взяла свой первый трофей и зашагала к лагерю.
Смазывая рваную рану на лопатке наёмника заранее приготовленной мазью она посматривала по сторонам. Все выглядели довольными, похоже мародёрство было их излюбленным занятием.
– Вижу твой осуждающий взгляд. Послушай, ты многого ещё не понимаешь, но судить других – это последнее дело.
Раненый воин поморщился.
Рут почти ласково провел рукой по лбу девушки, – закончишь, иди отдохни. Тебе нужно восстановить силы, завтра выходим с самого утра…Если не передумала…
Первое сражение прошло для Дилии спокойно, особой разницы, в ведении боя она не заметила. Военные действия наёмников, в основном, выглядели слаженно, бойцы опытные, доспехи у многих были превосходные. Очень сильно отличалось только их поведение после битвы. Зачистили территорию и все за трофеями отправились. Некоторое время Дилия считала это занятие мародёрством, но вскоре, попав под влияние общего энтузиазма, поменяла свою точку зрения, чему в дальнейшем не раз была искренне рада. Со слов Рута это вообще всегда звучало практично и выглядело абсолютно нормально.
Он объяснял всё вполне логично:
– Если что ценное кто найдёт, продаст и с этого жить будет, так это же благо. Зачем трупу вещички-то, вот лежат и пропадают зазря… Заказчик он такой – то есть, то нет, а жить то надо… Это отрядам «зачистки» жалованье платят, а у нас, что заработал, то и получай, что нашёл, то и твоё.
Сражения, были разными, но чем больше их было, тем сильнее, и опытней становилась Дилия. Время пролетело почти незаметно.
Как и говорил ей Рут, уровень мастерства рос гораздо быстрее, а на привалах хватало времени на учёбу. В поселениях почти всегда был пункт отправки писем, так что работы удавалось отправлять в срок. Дэреллу и Эйрику она тоже послала по письму, чтобы объяснить, почему пропала. Написала, что любит, но ей надо побыть одной, чтобы найти себя… и прочую чушь, и, чтобы не искали.
Год она жила в полевых условиях, Рут не сдержал своего слова и нянчился с ней гораздо дольше обещанного. И перестал этим заниматься только тогда, когда третий горе-ухажёр вылетел из её палатки без его помощи.
Набравшись опыта, многому научившись, неплохо заработав и сильно возмужав, Дилия стала подумывать о возвращении.
Сидя у своей палатки, она попивала креплёное вино и думала о будущем. Она уже не чувствовала себя желторотиком, разучилась испытывать ненужные угрызения совести. Теперь возвращение не выглядело таким уж тяжёлым. Полагаясь на время, она рассчитывала, что оно уже расставило всё по своим местам. И если один из возлюбленных до сих пор ждёт, значит это и есть то истинное, а если нет, то и не столь важно.