Когда гаснут звезды
Шрифт:
Это слишком много, то, что он делал в одиночку. Это слишком много для нас обоих, но я не собираюсь говорить ему об этом сейчас. Я ставлю кофе и тянусь к его руке, грубой и прохладной, прежде чем снова отдернуть.
— Тот, кто похитил Полли Клаас, тоже может быть нашим подозреваемым, но это маловероятно, Уилл. У серийного преступника очень специфические привычки и предпочтения. Полли находится в препубертатном возрасте, а также молода для своего возраста. У нее нет грудных бутонов, она не возбуждает таких же аппетитов. Кэмерон, возможно, эмоционально молода, но она выглядит как женщина, а не как ребенок.
— Хорошо,
— Конечно. Полли могла бы быть первой девочкой, которая прошла мимо, когда он был возбужден и знал, что схватит кого-нибудь. Но подумай о его поведении на минуту, Уилл. Этот парень в Петалуме вошел прямо в дом с ножом наготове, оставив свидетелей.
Он медленно кивает. Моргает от яркого света.
— А Кэмерон просто исчезла.
— Честно говоря, именно так это обычно и происходит, особенно с подростками. Если ты хочешь найти кого-то вроде Кэмерон, где все улики либо отсутствуют, либо невидимы, то должен изучить свою жертву, чтобы найти ответы. Ты должен жить и дышать ею. Нырять поглубже. И тогда, возможно, может быть, она покажет тебе, где ее искать.
— Ты действительно хочешь прыгнуть во все это со мной? — Надежда в голосе Уилла осязаема, как потрепанный флаг, развевающийся сквозь дым.
— До тех пор, пока моя фамилия не вылезет наружу. Мое имя нигде не станет упоминаться. Ни в отчетах, ни в платежной ведомости. Я не буду разговаривать со средствами массовой информации и определенно не буду разговаривать с ФБР. Я здесь ради тебя и этих девочек. Вот и все.
— Твоя помощь — твои правила. Я всё устрою. И… я рад, что ты здесь.
Я делаю вдох, а затем нащупываю прохладный металлический край его стола, мои плечи уже напрягаются от ответственности.
— Я тоже.
— 15-
Во вторник, 21 сентября, Кэмерон отправилась домой к своей лучшей подруге Грей Бенсон, чтобы позаниматься после школы, а затем пошла домой одна, приехав примерно в 18:15. Они с матерью, Эмили, поужинали, а потом Кэмерон пошла в свою комнату. Сразу после десяти Эмили проверила Кэмерон. Они пожелали друг другу спокойной ночи, а затем Эмили, как обычно, включила сигнализацию по всему дому, отправившись спать и предполагая, что Кэмерон сделала то же самое. Но в семь утра следующего дня, когда она пошла будить Кэмерон к завтраку, Эмили обнаружила, что ее комната пуста, а сигнализация отключена. У нее не было времени думать о том, почему, если она каким-то образом вышла из строя, или она забыла его включить. Ее дочь исчезла.
В 7:09 она позвонила своему мужу Трою Кертису, который находился в их втором доме в Малибу. Звонок длился три минуты. В ту же секунду, как она повесила трубку, она позвонила в 911. Офис Уилла ответил за считанные минуты. До 8:00 утра они допрашивали Эмили и прочесывали комнату Кэмерон в поисках улик. Но их там не было.
В собственности были охраняемые ворота с видеокамерой, которая содержала недельную пленку. В ночь на двадцать первое запись показывала только типичные приходы и уходы. Эмили приехала около шести вечера, а потом больше ничего не было, пока не позвонили в 911 и не прибыла команда Уилла. Когда они обыскали комнату Кэмерон и остальную часть имущества, не было никаких признаков взлома, и ничего существенного не пропало. По словам Эмили Хейг, Кэмерон
* * *
Это все, что у меня есть, и это почти ничего. Самое простое объяснение заключается в том, что Кэмерон решила уйти. Она отключила сигнализацию и сбежала где-то ночью, через парадную дверь и через лес, избегая главных ворот с камерой. Это происходит постоянно, дети сбрасывают родительские дома, как сброшенные шкуры, переходя к чему-то или кому-то, что обещает свободу. Одна из версий этой свободы черна и постоянна, как утес в сотне ярдов от входной двери Кэмерон. Она могла бы сразу уйти от этого, ее тело было унесено течением или растерзано акулами, намеренно стерто, ее побег был вызван внутренней болью, которую никто не мог видеть или даже догадываться.
Если бы она была склонна к самоубийству или даже просто эмоционально потеряна, ее усыновление могло бы быть частью этого эмоционального уравнения. Кэмерон была передана государству незадолго до ее четвертого дня рождения, особенно нежного возраста, хотя, по моему опыту, все они такие. Какой бы ни была ее жизнь до того, как она была брошена, — независимо от того, помнила ли она сознательно что-либо из этого или нет, — я слишком хорошо знаю, что это время все равно будет с ней, встроенное в ее нервную систему, вписанное в ее уникальный план. Так же, как и хлыстовое смещение. За один день, во время поездки на машине с социальным работником, ее старая семья была стерта, уничтожена, и из ниоткуда появились новые родители — один из них стал нарицательным, не меньше.
Эту часть я могу только представить, но для Кэмерон это должно было быть запутанным и трудным, поскольку она стала старше и стала лучше понимать большой мир, что ее новая мать была всемирно известной кинозвездой. Почти так же непонятно, как то, как она могла потерять свою семью в один момент из-за решения, которое кто-то другой принял за нее, вероятно, даже не пытаясь объяснить. С подписанием некоторых бумаг ее история остановилась и возобновилась. Девочка, которой она была, была удалена вместе с ее именем при рождении и всем остальным. Братья и сестры, домашние животные, соседи, игрушки, воспоминания — целые годы просто ушли.
Поскольку просмотр ее досье подобен просмотру версии моей собственной истории, я знаю, что даже если бы Кэмерон повезло, что она попала к Кертисам, как это было у меня с Хэпом и Иден, она не обязательно была бы свободна от призраков. Какими бы жизнерадостными ни были дети, какими бы желанными, любимыми и заботливыми ни были их новые родители, первоначальные раны брошенности и отвержения не исцеляются просто волшебным образом. Выдержка и внутренняя сила тоже не полностью залечивают эти раны, потому что родительская роль первична.
Матери и отцы должны остаться. Это изначальная человеческая история, в каждой культуре, с начала времен. У меня этого не было, и у Кэмерон тоже. Все шрамы, которые я все еще ношу, она тоже носит. Проблемы с доверием, проблемы с привязанностью, проблемы с идентичностью, чувство пустоты, изоляции, отчуждения и отчаяния — трещины в душе, которые невозможно залатать. Я видела это. Я пережила это. Как любой человек с дырой внутри будет искать снова и снова, иногда всю свою жизнь, способы заполнить ее.