Когда не пал Монсегюр
Шрифт:
– И давай сразу договоримся - ни в какое твое безумие я не верю ни на грош. Долго ты еще намерена над нами измываться?
Так. Этот человек явно знает больше, чем может показаться с первого взгляда, но хоть убей, не пойму, чего он добивается.
– А чего ты ожидал? Что я сразу приведу вас к Герхарду? Плохо же ты обо мне думаешь, эн Росальве!
– Слушай, - он наклоняется ко мне, - мы одни, солдаты нас не видят и не слышат. Я сказал им, что пошел на тебя взглянуть, не убежала ли... все равно из всей
– А кто ты такой, чтобы я говорила с тобой начистоту? взвиваюсь я.
– Тот, чье истинное Имя звучит как Гэлт Чинуэй, - отвечает он с неподражаемой улыбкой.
... (Три строчки непечатностей я просто опускаю, остальные пятнадцать заменяю точками.)
– Трам-тарарам, - наконец удается мне выговорить. Ситуация весьма напоминает древний анекдот, где все до единого командующие ругианской армией оказываются засланными агентами Восточной коалиции. Можно подумать, мало нас с лордом Араном...
– Ну, меня, положим, никто не засылал, - возражает он все с той же улыбкой.
– Я родился и вырос в Романде. Просто матушка моя, как и ее двоюродная сестрица, была моталицей, да не просто, а членом ведьминской школы Иэвхи. Вот мы с троюродным братом и унаследовали умение ходить по Закону Цели, хотя пользуемся им не так уж часто. Я, например, бывал в Городе, который для всех, только три раза.
– Слышал бы тебя твой Верховный Экзорцист, которому ты служил верой и правдой!
– невольно улыбаюсь я в ответ.
– Нет. Он не услышит, - произносит Росальве точь-в-точь с интонацией Флетчера. Все-таки сильно они похожи, но этот постарше, проще держится, да еще у Флетчера его длинные волосы свисают, как уши у спаниэля, а Росальве стрижется коротко, и голова, по мутамнийскому обычаю, повязана черным платком.
– Короче, Гэлт...
– Не здесь, - обрывает он меня.
– Хочешь назвать попроще, зови Шинно. Всем мутаамнам даются звериные имена, моего брата, к примеру, зовут Линхи, Рысенок, а меня - Лисенок.
– Короче, Шинно, чего тебе надо от меня?
– А давай-ка немного пройдемся к реке, - улыбка еще шире.
– Не ровен час, придет кто-нибудь выяснить, чем это я с тобой занимаюсь так долго...
Он изящно подает мне руку. Странная мы, конечно, пара ведьма со спутанными волосами, в мятом и грязном платье, а рядом - рыцарь в черно-желтом, выглядящий так, словно собрался на прием к королю, а не шарился трое суток по лесу...
Между редеющими деревьями сверкает серебром Сорна. Берег полого стекает к воде, на влажном песке обсыхают несколько вынесенных рекой обломков деревьев. Шинно смотрит куда-то за реку, солнце слепит мне глаза, но вот на него набегает облачко - и тогда и я различаю на том берегу полосатые кангранские шатры.
– Теперь поняла?
– спрашивает Шинно.
– Прикочевали, значит, - произношу я оторопело.
– Учуяли. И что теперь?
– По крайней мере, Верховный Экзорцист и они в любом случае не окажутся на одной стороне. Значит, вероятнее всего, у бланкиан и Кангры найдутся общие интересы.
– Ты хочешь сказать...
– Именно это и хочу. Другого безопасного места я на сто лиг вокруг не знаю. Ищите да обрящете.
Я испуганно меряю взглядом ширину реки.
– То есть я должна плыть на тот берег?
– Ах да, ты же, как все Огненные, плаваешь только топором на дно... Ну вот подходящее бревнышко - не тяжелое, опять же сучки есть, держаться удобно. Течение здесь слабое, так что переправишься без проблем. Только поторопись, потому что когда солдаты увидят тебя на воде, я не посмею приказать им не стрелять.
Подхватываю бревнышко - оно действительно совсем легкое и иду к воде, но вдруг оборачиваюсь в испуге:
– Откуда ты знаешь, что я... Огненная?!
Улыбка сбегает с его лица.
– Обрати внимание, я назвал тебе истинное Имя, не спросив твоего, - и одними губами, словно целуя: - Улыбнись, сражайся, умри!
Я резко поворачиваюсь к нему спиной и, вздрагивая от холода, вхожу в воду, опираюсь грудью на бревнышко... В платье плыть неудобно, но Шинно абсолютно прав - некогда. Некогда даже оглянуться еще раз.
Елки зеленые, я же еще в лагере Верховного Экзорциста обратила внимание, что кольцо на его руке почему-то надето камнем внутрь!
Шинно Росальве диа Родакаср, Лисенок мутамнийских кровей, капитан арбалетчиков...
Солнце бьет мне в глаза. Слабое течение аккуратно сносит меня к кангранским шатрам.
От судорожного хватания за бревно свело руки. В попытках выбраться на кангранский берег я совершенно изнемогла - никак не получалось уцепиться рукой за корни, торчащие из подмытого обрыва, и не выпустить при этом свое плавсредство. Раз я даже с головой окунулась, испугавшись больше, чем лицом к лицу с Ле Жеанно.
Но все рано или поздно кончается. Мокрая, с ног до головы в песке, я уже карабкаюсь вверх по склону, поднимаю голову над краем обрыва...
У самого края со спокойствием Будды сидит старуха кангранка в голубых шароварах и коричневой шерстяной рубахе. В руках ее тяжелое копье с перекладинкой, и его наконечник находится в опасной близости от меня - достаточно легкого толчка, чтобы я полетела назад в Сорну.
– Убери копье, - выговариваю я задыхаясь.
– Пусти на берег.
– Вай-буй, какой невоспитанный романдский девушка!
– Бабка каким-то образом всплескивает руками, не выпустив при этом копья.
– Нет бы сказать старой Хеведи - доброе утро, бабушка, как твое здоровье и здоровье твоей уважаемой семьи? Вот как бы поступил приличный кангранский девушка.