Когда он получает
Шрифт:
У этого придурка даже не было ничего важного, чтобы сказать мне, кроме требования моего присутствия на какой-то гребаной встрече, которую он организует для своих парней завтра вечером. Я сказал ему, куда он может засунуть свою встречу. Ему это не понравилось, но мне плевать. Если он расстроен, пусть поплачется своему папочке, который скажет ему, что у меня есть дела поважнее, чем поглаживать его эго.
И теперь я еще больше злюсь из-за этого бесполезного обмена, потому что, очевидно, мне не следовало оставлять Блейк наедине с Максимом.
Русский
— Какое предложение?
— Справедливое. Одна ночь с ней в обмен на мою помощь в том, чтобы вытащить тебя из той передряги, в которую ты попал.
Мне требуется несколько мгновений, чтобы понять, что он имеет в виду. Когда я это делаю, мой взгляд сразу же устремляется на Блейк.
Взгляд ее глаз приводит меня в замешательство. Почему она выглядит такой неуверенной?
Неужели она действительно обдумывает его предложение?
Не может быть. Она даже представить себе не может, что пойдет на это.
Почему она не дала ему пощечину, как только он произнес эти слова? Почему она не выбежала из этого кабинета?
Я отбрасываю все эти вопросы до тех пор, пока не разберусь с Максимом. — У тебя есть желание умереть?
Максим ухмыляется, скрещивая руки на груди. — Ты хочешь отомстить Ферраро и Мессеро. Ты хочешь вернуть свою власть. Я могу помочь тебе в этом.
— И как именно?
— Если ты скажешь мне, где они хранят свое оружие, я передам информацию Пахану, а он сделает все остальное. Тебе больше не придется ничего делать для Джино Ферраро, потому что он будет мертв. Разве не приятно будет узнать, что твоя информация привела к их краху?
Вот ублюдок. Он играет на моем эго. Он думает, что удовлетворение от того, что именно я виновен в гибели итальянцев, будет для меня дороже всего на свете, но он сильно ошибается.
— Ты говоришь так, будто делаешь мне одолжение. Но давай будем реалистами, ваш босс многое выиграет от моих сведений.
Максим пренебрежительно машет рукой. — Твоя информация, конечно, была бы ценной, но мы можем выиграть эту войну и без нее. Пахан не волнуется.
А теперь он блефует.
— Все, что мне нужно, — это одна ночь. Уверен, ты сможешь выделить Блейк столько времени.
Я краснею и крепко сжимаю кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони.
Я не могу убить его прямо сейчас. Не сейчас, когда Блейк здесь, а меня превосходят по численности охранники, которых он расставил по всему этому месту. Это подвергнет ее опасности, а я не хочу рисковать.
Но когда время наконец придет… О, я буду наслаждаться этим. Я буду разрывать его на части, кусок за куском, пока не останется ничего, кроме объедков для одичавших собак. Я позабочусь о том, чтобы его даже не успели похоронить как следует.
Я подхожу к нему, останавливаясь
— Никакая месть или власть не стоит того, чтобы ты наложил на нее свои грязные руки. Ты ничего не сможешь мне дать, ничего не сможешь пообещать, чтобы оправдать такую высокую цену.
Я с удовлетворением наблюдаю, как его ухмылка исчезает, а выражение лица темнеет.
Прежде чем он успевает произнести еще одно чертово слово, я хватаю его за воротник и прижимаю к книжной полке. — Если ты еще раз сделаешь подобное предложение моей жене, это будет твоим последним предложением. Ты понял?
Позади нас Блейк резко вдыхает воздух.
Моя хватка усиливается. — Ты. Понял. Меня?
— Да, — прохрипел Максим, его лицо покраснело.
Я даю ему еще несколько секунд, а потом отпускаю. Он опускается и потирает шею, его глаза с ненавистью смотрят в мою сторону. — Ты совершаешь ошибку. Это…
Мне неинтересно слушать, что он скажет, и я не собираюсь оставаться здесь, чтобы слушать. Моя рука тянется к руке Блейк, и я вытаскиваю ее из офиса, останавливаясь только для того, чтобы взять наши пальто, прежде чем мы выйдем на улицу.
Все кончено.
Наша миссия выполнена.
Поездка домой похожа на сидение в скороварке. Кажется, я никогда не чувствовал столько всего одновременно.
Гнев, обида, растерянность, страх.
Я боюсь не Максима или Ферраро. Я боюсь того, что больше не понимаю свою жену.
Что-то серьезно не так. Я понял это в тот момент, когда сел рядом с ней на корточки и увидел неуверенность в ее глазах.
Она сомневалась в том, что должно было быть кристально ясным.
Мои руки дергаются за рулем. Мне хочется нажать на газ и закричать. Но я заставляю себя вести машину спокойно всю дорогу до Манхэттена.
Как только мы въезжаем в пентхаус, Блейк хватает меня за руку. — Неро, мы должны позвонить Вите и Джино и сказать им, что все кончено. Мы потерпели неудачу.
Мне кажется, или в ее голосе звучит поражение?
Я не могу избавиться от ощущения, что какая-то ее часть действительно думала о том, чтобы принять предложение Максима.
Это сводит меня с ума.
— Я позвоню им, когда пойму одну вещь, — рычу я. Взяв ее за руку, я провожу ее в гостиную и усаживаю на диван. Она обхватывает себя руками и смотрит на меня усталыми, покорными глазами.
— Почему ты просто не сказала ему «нет», Блейк? Я был рядом, по ту сторону двери. Ты знала, что я приду к тебе, если он хоть немного повысит голос, так что не страх заставлял тебя молчать.
От того, как ее взгляд скользит по ковру, у меня в груди пульсирует ярость.