Когда они вернутся

Лычёва Елена

Вздохнув, Андрэ набрал номер жены.

Мадам Василенко пришла на приём минута в минуту. И не одна. С ней был мальчик лет тринадцати. Сначала Андрэ подумал, что мальчик – её пациент и речь пойдёт о нём. Поэтому первые слова Валерии застали доктора врасплох.

– Доктор Мартен я бы хотела стать вашей пациенткой. Я не смогу изложить суть дела, если не буду твёрдо уверена, что сказанное мной не останется в тайне.

– Это можно, но услуги мои стоят недёшево.

– Я располагаю нужной суммой. Мне нужен лучший генетик. Когда я наводила

справки, все указывали на вас.

Ну ещё бы не лучший. У него было в три раза больше времени на изучение этой отрасли. Всё же третья жизнь. Андрэ ободряюще кивнул.

– Это мой сын – Герман.

«Сын». – Андрэ удивился. – «Во сколько же она его родила?»

Однако дальнейшие слова украинской докторши удивили специалиста по генетике ещё больше.

– У нас с ним один недуг, скажем так. – продолжила Валерия. – Мне кажется, он получил психическое расстройство в наследство от меня.

– Мадам, прошу вас остановиться. Вы – доктор и не хуже меня знаете, что я не тот специалист, что вам нужен.

Валерия посмотрела на него укоризненно.

– Психиатр? Вы мне предлагаете галоперидол? Можете себе представить, какая паника начнётся среди моих пациентов, если они узнают, что их врач «с приветом»? Кроме того, в такие методы лечения я не верю. Я уверена, что все наследственные болезни можно изучить на генном уровне, разве вы не этим занимаетесь? К тому же вы ещё не знаете природу наших нарушений.

Тут Андрэ не мог не согласиться. Начни она принимать антипсихотик, как с врачом с ней было бы покончено.

– Хорошо, мадам, я вас выслушаю. Но не обещаю, что смогу помочь.

– Благодарю, доктор Мартен. Итак, всё началось, когда мне было 13 лет. Собственно, это началось прямо в день моего рождения. Понимаете, у меня начались видения. Но все они касались только моей жизни. Я как будто проживаю две жизни одновременно. Вернее, больше похоже на то, что я уже когда-то прожила свою жизнь, а теперь проживаю её ещё раз. В детстве я считала себя ясновидящей, но что это за ясновидение, если я вижу лишь то, что якобы происходило или будет происходить только со мной? Самое смешное, что я научилась жить с этим недугом. Я его даже использовала. Ну сами подумайте, я могу купить акции компании, о которой сегодня ещё не знают. К примеру, такая компания будет называться google. Допустим, через три года такая компания появится и акции её будут стабильно расти. А я смогу сказочно разбогатеть.

Андрэ подумал, что он ослышался. Google, она так сказала? В этом мире о такой компании знают единицы. Вернее, только 45 человек. Это ведь может означать только одно. Только одно, черт побери.

Валерия тем временем продолжала:

– Все мои видения сбываются. Вот в чем дело. Я заранее знала, что Брежнев умрет в 1982-м. А через десять лет после этого накроется Совок (слово Совок она произнесла пренебрежительно). Но я жила в тоталитарном государстве, как я могла это использовать? Не дай бог чтобы хоть кто-то узнал, что я владею подобной информацией. Меня бы заперли в психушке и выбросили бы ключ. Конечно вы мне верить не обязаны, я могла бы вам рассказать о многом, но доказать ничего не смогу, пока эти события

не произойдут. Разве что события ближайшего времени. Сейчас середина октября 1995-го. Значит через несколько дней произойдёт теракт в Парижском метро. Если всё будет так, как я сказала, вы возьмётесь меня лечить?

– Лечить? От чего же вас лечить прикажете? Вы же мне только что объяснили, что существуете с этими особенностями, скажем так, с приятной выгодой для себя.

– Это так. И я бы ни за что к вам не приехала, если бы не мой сын. Видите ли, несколько дней назад ему исполнилось 13 лет…

– И у него начались те же самые «видения», как вы их называете – договорил за неё Андрэ.

Валерия просто кивнула. Но Андрэ уже на неё не смотрел.

«Нужно убедиться, нужно сначала убедиться» – думал он, одновременно вскакивая и делая приглашающий жест к двери.

Была у генетика секретная лаборатория, в которую не имел доступ персонал больницы. До сегодняшнего дня эту лабораторию посещало только 45 человек. Избранных человек, необычных. И вот сегодня её порог переступят ещё двое.

Обследования доктор Мартен проводил лично. Не мог же он кому попало показывать оборудование, которого на сегодняшний день ещё нет и быть не может. Почти всё в лаборатории он изготовил сам, или кто-нибудь из инженеров клана возвращенцев по его личному заказу.

Валерия с интересом оглядывала навороченное оборудование. Вся эта «продвинутая» техника вызвала у неё живейший интерес. Брови её то и дело взлетали вверх от удивления. И наконец, украинская докторша пристально посмотрела на французского коллегу.

«Она поняла, всё поняла. Она же врач. Тут не спишешь всё на прогрессивность французской медицины».

Андрэ уже думал, как всё объяснить своим новым пациентам. Но Валерия расспрашивать не стала. Просто села в кресло, ободряюще улыбнулась и произнесла:

– Делайте своё дело, доктор.

Андрэ несколько часов обследовал и изучал семью Василенко. Потом он отпустил пациентов, договорившись о встрече на завтра. А потом он позвонил.

– Сэр Томас, я её нашёл. Сомнений быть не может. Я нашёл Великую.

Сэр Томас Мор родился с «серебряной ложкой во рту». Вернее, рождался каждый раз.

Потомственный аристократ, богатая семья, прекрасное образование. Плюс от природы пытливый ум, способность к изучению языков, очень располагающая внешность. Он был вроде старой тетушки, которой доверяли свои секреты. Умел утешить, успокоить, и дать правильный совет.

Молодым бывал влюблён, бывал женат, были у него и дети. В основном ради наследования титула. И чтобы не заморачиваться поисками партнёра для секса. Семейная жизнь сэра Томаса не увлекала.

Настоящей страстью оставалась история возвращенцев. И руководство сорока пятью. Почтенный возраст и вышеперечисленные качества делали из старика отменного лидера. Это миссия историка клана: быть лидером.

Нет, покопаться в пыльных архивах всё равно пришлось. Но главная миссия – быть первым помощником Великих. И он готовился им стать. Целых пять прожитых им жизней.